На то, чтобы стать простым, может понадобиться целая жизнь

Творческая жизнь столицы Франции бурлит независимо от времени года. Театральные каникулы ежегодно сокращаются, и уже почти сто театров приглашают на премьеры или наиболее посещаемые спектакли сезона даже в разгар лета. Возвращаясь домой из Авиньонского фестиваля, я посмотрел спектакль маленького театра — «Левого берега» и премьеру в «Камеди Франсез».

Чрезвычайно популярный во всем мире драматург и писатель Э.-Э. Шмитт возглавил (поговаривают приобрел) камерный театр не очень комфортный в архитектурном измерении, но чрезвычайно подходящий для его уютных малозаселенных пьес. В Украине самые популярные его пьесы «Загадочные вариации», «Оскар и Розовая Дама», впервые были поставлены на киевской сцене в театре «Сузір’я».

Недавно там состоялась презентация новой повести этого неоднократного обладателя Премии им. Мольера, Кавалера «Ордена искусств и литературы», Командора «Ордена Короны Бельгии» и еще множества разнообразных признаний. Издательство Анетты Антоненко последовательно обогащает украинское художественное пространство творчеством Э.-Э. Шмитта. А переводы театральной коллекции, осуществленные И. Рябчием, выигрывают в сравнении с другими тонким ощущением сценического языка.

Первопрочтение почти автобиографической истории «Мадам Пилинская и тайна Шопена» осуществил киноактер Паскаль Фабер. Его Э.-Э. Шмитт будет исполнять 30 дней подряд как монолог-концерт в сопровождении блестящего пианиста, одного из самых известных в мире исполнителей Ф.Шопена, Николя Пруде.

Относительно спектакля «Прощайте, месье Хоффман», автором текста и постановщиком оказался не хозяин театра, а Жан-Филипп Дагерра. В театре Э.-Э.Шмитта на удивление много пьес разных драматургов, постановок разных режиссеров, которых объединяет глубина размышлений, легкость их подачи и эмоциональная насыщенность.

...Париж, 1942 год. Евреев заставляют носить желтую звезду. Ювелир Жозеф Хаффман близок к банкротству, отправляет семью в Швейцарию и решает отдать свой магазин залихватскому Пьеру Виньо, который давно на него работает, но при условии, что тот будет прятать в магазине ювелира-еврея «до лучших времен». Пьер, в свою очередь, выдвигает условие: ювелир должен «сделать» ребенка жене Пьера, потому что он сам бесплоден. Ювелиру приходится дать согласие — поэтому в подвале, где его прячут, он с мадам Виньо выполняет свою часть соглашения.

Автор считает этот текст скорее сценарием, чем пьесой. По его словам, он использовал «экстраординарный» театральный язык. Именно по требованию автора костюмы и декорации — более чем сдержанные. Точнее демонстративно простые. Эта простота прослеживается и в игре актеров, что сначала раздражает, а затем удивляет и наконец увлекает. В 2018 году пьеса получила Премию Мольера в четырех номинациях. По словам критиков, успех пьесы — в «густом» письме, в правильной нарративной структуре, а еще: в идеальном отборе актерского состава, в изысканно элегантном и человечном (то ли простом) подходе к сложной теме и во внимании к зрителю, который не скучает ни минуты. «Прощайте...» получила премии в категориях: лучший частный театр; лучший живой франкоязычный автор; лучший актер второго плана (Франк Демедт); лучше актерское открытие (Жюли Каванна).

Пьеса Лауреата международной Ленинской премии Б. Брехта «Жизнь Галилея» написана в присущем ему «экспериментаторском» стиле драмы, который не столько сориентирован на разрешение конфликта на сцене, сколько на критическое восприятие увиденного зрителем. Увидено он имеет рационально и эмоционально оценить и в реальной жизни решить конфликт, заявленный автором пьесы. Таким способом развлекательная функция театра должна была объединиться с поучительной. Сам Б. Брехт не успел закончить работу над постановкой этой драмы, но намеченный им образ ученого, человека нового времени, который при этом не осознает свою огромную ответственность перед человечеством талантливо воплотил великий немецкий актер Эрнест Буш.

Из огромного количества гениев человечества именно фигура Галилея приобрела мифологический масштаб. Спектакль «Жизнь Галилея» в постановке Эрика Руфа объясняет это подвигом замещения единственного мира человека, открытием человечеству безграничности миров. Гениальный ученый мир ежедневной жизни обогатил миром идеальных объективных сущностей, которые устанавливаются математически. Он отмечает, что «Утверждение Брехта прекрасно сбалансировано между осуждением восторга и вопросом о конечности науки».

О сценографии спектакля критики написали: «Камеди Франсез» из набора полотен Рембрандта, Караваджо, Рафаэля, сделала декорации, которые вторгаются и разбивают все в драматургии.

Костюмы великого модельера Кристиана Лакруа вдохновленные картинами Кронаха и Ян ван Эйка для актеров, которые играют придворных дам, служителей церкви, контрастируют с цветами и простотой одеждой Галилея и трезво мыслящих ученых.

Критики достаточно язвительно замечают: «Конечно по окончании эксплуатации спектакля Музей костюмов в Мулен, к которому имеет отношение К. Лакруа, сможет пополнить свою экспозицию».

Центральный элемент декорации — домашняя обсерватория — лестница с подзорной трубой, системой зеркал, как магическая палочка придает интерьерам, живописным полотнам на горизонте сцены какой-то неопределенности и бесконечности пространства. Бытовые предметы — мраморная ванна, в которой Галилей формулирует свои смелые мнения, огромный стол, заваленный чертежами, которые кромсает стая оппонентов, кажутся мизерностью бытия.

Внешняя чрезмерность спектакля служит возвышением простой истины: «Земля вращается вокруг Солнца, а вместе с ней все рыботорговцы, купцы, принцы, кардиналы и даже Папа Римский». Истина эта слишком опасна во времена фальшивых истин, которые в 17 веке защищал Ватикан.

В буклете Театра «Камеди Франсез», который к комедии имеет такое же отношение, как «Пекинская опера» сугубо к опере, фотографии актеров комедийного жанра обозначены особенным символом. Но часто именно комичные дарования прибавляют трагичности драматическим ролям. Это подтверждает прекрасный дуэт Эрве Пьеро и Жанна Шевселье, которые исполняют роли Галилея и его малограмотного сообщника Андреа.

После спектакля мне почему-то вспомнился «Галилей» В. Плужника, в котором никакого фактажа о вдохновителе поэмы нет. Но доминанта личности прорезает текст.

«О ноче!

Ти чуєш як стогне

Жаданна моя тишина?

— Бо істини вічної вогник

Дорівнює жмені пшона!»