«Нет и не будет счастья для нации, пока есть негуманное отношение к самым слабым...»

Премьера состоится 7 октября в Ивано-Франковском театре им. И. Франко. Независимый арт-проект «Оскар и Розовая Пани», поставленный по пьесе всемирно известного драматурга Эрика-Эммануэля Шмитта. 11 октября и 2 декабря спектакль покажут в Киеве на сцене Национального театра оперетты, а затем постановку планируют  сыграть в Одессе, Львове, Харькове и Луцке.

Главная цель проекта — привлечь внимание общества к проблеме паллиативной помощи больным. По сюжету 10-летний мальчик Оскар, который находится под пристальным наблюдением врачей, пишет письма к Богу и за 10 дней проживает в своем воображении все будущее, но жизнь непостижима.

Сразу в двух ролях — продюсера и Розовой Дамы — выступает актриса Ирма ВИТОВСКАЯ, режиссер спектакля — Ростислав Держипильский, руководитель Ивано-Франковского театра. Партнерами Ирмы Витовской в этом спектакле будут дети, воспитанники театральных студий, в частности, Оскара (по очереди) будут играть Влад Балюк и Марк Кирильчук.

С Ирмой Витовской «День» встретился, чтобы поговорить о новом проекте и в целом об украинском театре, в котором так не хватает серьезных спектаклей о нашем настоящем.

«ЭТО НЕПРАВИЛЬНО — ИМЕТЬ В ОБЩЕСТВЕ ТАБУ НА ТЕМУ СМЕРТИ»

— Расскажи, как родилась идея этого арт-проекта?

— Так случилось, что в 2011 году я познакомилась с замечательными людьми, которые вывели меня на этот волонтерский путь. В первый раз для меня это была социальная компания «СТОПболь» и мы говорили о доступе к обезболиванию тяжелобольных украинцев любого возраста, я озвучила социальный ролик для них. А дальше все закрутилось, я просто не могла остановиться. Потом познакомилась с Ларисой Лавренюк, основательницей благотворительного фонда помощи онкобольным детям «Краб». В 2013 году фонд «Краб» организовал в галерее искусств «Лавра» фотовыставку «Жизнь как она есть», недавно в 2015 году появилось ее продолжение «Дети, которых не существует». Замечательный фотограф Руся Асеева работала в детских больницах... И вот еще два года назад я пришла на выставку и спросила себя, а скольких людей есть шанс привлечь? Сколько реально может быть посетителей? Общество на самом деле безразлично к таким проблемам. И вот тогда у меня родилась идея сделать театральный спектакль, на который можно пригласить еще больше, ее все поддержали. Но начался Майдан, потом война. Все время откладывали — якобы было не до спектакля. Сейчас понимаю, что откладывать уже некуда, ведь проблема только углубляется.

— Ты можешь озвучить эту «проблему»?

 — Главная задача нашего арт-проекта «Оскар и Розовая Пани» — создать информационный резонанс и привлечь внимание общества, доноров, меценатов и власти к теме паллиативной помощи детям. Ведь в Украине до сих пор нет закона, который легализует детские хосписы, поэтому ребенок априори не может получить статус «паллиативного больного», то есть такого, которому медицина уже, к сожалению, не может помочь, но который нуждается в специальном уходе. Отмечу, что здесь речь идет не только об онкобольных. И все собранные этим спектаклем средства, как от продажи билетов, так и благотворительные взносы, будут направлены на специальные «скорые помощи», оборудованные для паллиативных пациентов. На Западе именно мобильные бригады, а не стационары берут на себя львиную долю работы, ведь они кроме всего прочего могут и родителям давать отдых, на некоторое время беря на себя уход за ребенком.

Мы до сих пор живем по старым советским «оптимистическим» установкам и считаем, что у нас нет неизлечимых детей. Конечно, хотелось бы, чтобы это было правдой. Однако, по данным мониторинга, ежегодно 70 тысяч детей нуждаются в статусе паллиативного больного, а 17,5 тысяч умирают (!) так и не дождавшись этого статуса и соответствующей помощи. Это, на мой взгляд, страшные цифры, ведь за каждой — судьба маленького человека.

В Украине, когда все этапы лечения пройдены, когда все методы испробованы — врачи вынуждены отказать больному ребенку в продолжении терапии. И по факту болезнь остается уже проблемой семьи. Ребенок возвращается домой. А когда начинается невыносимая боль — ребенка забирают в реанимацию, где действует правило суровой изоляции, то есть никого из родных он видеть не может. Представьте себе эти пытки — боли, одиночество,  да еще и ненавистные для кого угодно уколы (во всем цивилизованном мире для детей используют сиропы и пластыри). И после этого мы называем себя нормальным обществом? Я даже иногда думаю, что нет и не будет счастья для нашей нации, пока есть такое негуманное отношение к самым слабым, к тем, кто нуждается в сочувствии и поддержке.

Конечно, у нас есть много искренних волонтеров, прекрасных врачей, есть даже единичные детские паллиативные центры, но глобально это ситуацию не изменяет, проблема остается. Одна из причин, почему «Оскар и Розовая Дама» реализуется на базе Ивано-Франковского театра, это то, что Ивано-Франковская область является пионером паллиативной помощи в Украине. Это тот пример децентрализации, к которой мы все стремимся. Эта область на благотворительные средства общественности открыла детский хоспис на 15 мест — два этажа в больнице для детей с особыми потребностями в Надвирне. Там сохранена философия детского хосписа: домашние условия, нет ощущения больницы, родители живут с ребенком в комнате, есть игрушки, телевизор, большой парк, горы за окном... Ведь ребенок любого возраста и с любым диагнозом хочет играть, хочет познавать мир, у него есть мечты. И мы, как гражданское общество, не можем отменить болезнь, но должны повлиять на уровень жизни больного. Мы должны осуществлять мечты этих детей.

Кстати, меня сейчас часто спрашивают: как ты можешь ходить в такие больницы? Там же страшно, там люди умирают. Но это неправильно — иметь в обществе табу на тему смерти. Это табу — отголосок нашей предыдущей атеистической эпохи. Но если человек не думает о своем уходе, он проживает неполноценную жизнь, он не ценит каждый день, или просто наполняется страхом будущего конца и вообще перестает действовать, бороться, верить. А смерть — это лишь часть замысла, часть жизни, ее не нужно бояться, тем более сторониться смертельно больных.

«МЫ РЕШИЛИ ЗАСЕЛИТЬ СЦЕНУ ГЕРОЯМИ, ДРУЗЬЯМИ ОСКАРА, РОДИТЕЛЯМИ И ДРУГИМИ ПЕРСОНАЖАМИ...»

— Как сформировалась команда арт-проекта, кто тебе помогает?

— В марте я уже знала окончательно, что буду это делать: искать команду, единомышленников, искать средства, искать возможности реализовать этот проект. И как-то все удачно сложилось. Нас поддержали два фонда «Мать Тереза» и международный «Возрождение», Киевский театр оперетты, который также занимается благотворительными проектами. С режиссером спектакля Ростиславом Держипильским — однокурсники, вместе учились во Львове у Богдана Козака. Музыка к спектаклю будет от Святослава Вакарчука и группы «Океан Ельзи», я его тоже знаю еще со студенческих лет. Когда переслушала песню «Ночі і дні», поняла, что есть лейтмотив и  музыкальная тема постановки, ведь это песня об этих детях. Святослав, узнав о проекте, разрешил использовать нам нужные треки. А Ростислав Держипильский пригласил принять участие в работе киевского хореографа Ольгу Семешкину. Художник спектакля — Андрей Ярмоленко, один из самых известных украинских графиков, сам меня нашел. Посмотрел один  мой спектакль и признался, что мечтает сделать анимацию из детских рисунков к пьесе о больном мальчике, которого, кажется, зовут Оскар ...  Я тогда подумала, что  это какая-то мистика, но уже на следующий день мы обсуждали нашу совместную работу. Так в спектакле появился фантазийный мир Оскара, который противостоит жестокой реальности обстоятельств.

И я с самого начала знала, что ребенок будет существовать на сцене для того, чтобы люди смотрели и верили в эту историю, чтобы достичь предельной откровенности. Если бы мы ставили просто очередной театральный спектакль мы, наверное, не рисковали бы так, привлекая детей, а просто пригласили бы студентов-актеров. Но ради чего мы делаем этот проект? Чтобы через эмоцию повлиять на зрителя. Ведь я надеюсь, что этот проект обнаружит наши души под толстым одеялом цинизма и безразличия, надеюсь, что начнутся сдвиги.

В настоящее время над спектаклем работает девять (!) маленьких актеров и девять актеров Ивано-Франковского театра. Это, кажется, рекорд для Украины — иметь исполнительский состав из 50% детей. Мы решили заселить сцену героями, друзьями Оскара, родителями и другими персонажами. Представьте — ребенок работает 10 часов подряд, работает перед микрофоном, одновременно запоминает световое пятно, мизансцену, траекторию своего движения, чтобы не попасть в видеопроекцию... Кстати, не все дипломированные актеры способны существовать в таком напряженном ритме репетиций. Разумеется, мы максимально пытались облегчить все задачи для детей, к тому же максимально помочь средствами выразительности в театре — визуальным рядом, музыкой, пластикой. Чтобы весь груз этого спектакля не ложился на драматическую игру и на плечи маленьких актеров. К счастью, у нас замечательная команда специалистов! И скажу откровенно, каждый раз, когда мы расстаемся с «нашими» детьми, мы сразу все начинаем грустить.

«Я ПРОЧИТАЛА ПЬЕСУ АРЬЕ, И ПОНЯЛА, ЧТО РОЛЬ БАБЫ НЕ ОТДАМ УЖЕ НИКОМУ!»

— А этот арт-проект не помешает тебе играть Бабу Присю в спектакле «Сталкеры» на сцене Молодого театра? Сейчас такое количество желающих попасть на него, что  придется думать о переносе спектакля на большую сцену?

— Не помешает! Тем более «Сталкеры» для меня особенный спектакль. О первой реакции на предложение сыграть 86-летнюю старушку рассказывать не буду... Но я действительно была шокирована. В Молодом театре в спектакле Андрея Билоуса в то время начала репетиции в «Коварстве и любви», у меня роль матери главной героини. К этому я хотя бы морально была готова, потому что сама шутила, после декретного отпуска, конечно, уже играть не девочек, а мам...  Но Ростислав Держипильский передал мне пьесу Павла Арье, потому что режиссер Станислав Жирков, с которым я уже, кстати, была знакома, сам не решался меня пригласить на роль бабы. Я прочитала пьесу Арье, и поняла, что роль бабы не отдам уже никому! Во-первых, хотела доказать всем, что могу играть украинскую драматургию и такой национальный типаж — потому что еще с института мне никогда не предлагали украинский материал, всегда играла в европейской, современной драматургии. Во-вторых, в этой роли я точно знаю, о чем я говорю и о чем я играю. Я очень хорошо знаю историю страны (когда-то хотела быть археологом), поэтому могу говорить и о причинно-следственной связи наших современных проблем. А именно в этой пьесе есть все: и разговор о прошлом и будущем, и национальная метафизика, неотделимая от попытки понять национальную душу. Однако нет категоричности, текст Павла очень объемный, он вмещает все сегодняшние и извечные противоречия, наши сомнения, наши боль и страхи.

Конечно, я немного волнуюсь, как спектакль перенесется на большую сцену, ведь в камерном пространстве  работаешь по-другому, и у зрителя есть возможность наблюдать за мелкими нюансами, отдельными деталями наподобие скрученных ревматизмом пальцев или нервными подергиваниями конечностей, которые неотделимы от старения. И есть вещи, которые на уровне ДНК в тебе заложены предыдущими поколениями, поэтому я играю много чего от своих двух бабушек, даже в качестве сценического костюма у меня кофточки и юбки моей родной бабушки Иванки.

— А чего, на твой взгляд, больше всего не хватает современному украинскому театру?

— Эволюцию двигает конкуренция. Мне кажется, украинскому театру не хватает именно этой составляющей, которая свидетельствует о здоровой сфере. Кто-то сделал баян? Так сделайте электробаян! А кто-то изобретет Yamaha... И т. д. Это единственный путь к развитию, ведь кто-то для тебя является стимулом, не останавливаться, а ты, в свою очередь, также являешься стимулом для другого. Конкуренция — это вообще взаимовыгодный процесс, стимул для развития таланта и новых идей. У нас пока что, к сожалению, много зависти, много эгоистических претензий — от этого нужно срочного избавляться и просто работать. В работе, знаете, как-то в голову плохие мысли не лезут, ведь думаешь только о том, чем занимаешься сам, и как свое дело сделать лучше всего.