Об уместности скульптурной героизации

За годы Независимости в Украине появилось много новых памятников. Это и понятно: новая история - новые герои. И все бы ничего, если бы не несколько «но»!

Иногда хочется назвать массовое, как грибов после дождя, появление и монументальных, и камерных сооружений эпидемией, так как их действительно - хоть отбавляй. Под большим вопросом также идеологическая составляющая мемориализации и местоположение памятников. Отдельная тема - уход за ними.

Обо всем этом на примере Львова - в беседе с историком искусства, проректором Львовской национальной академии искусств Романом ЯЦИВЫМ.

- Этот вопрос является частью большого комплекса проблем не только идейно-эстетического, но и морально-этического уровня, - считает профессор Яцив. - Мемориализация и сакрализация исторической памяти в формах скульптуры как процесс имеет большую историю и немало противоречивых примеров, а с ними - и интерпретаций. Можно сказать даже о наличии различных уровней понимания этой тематики, потому суждения в специальных вопросах практики установления памятников в современной Украине не должны быть чрезмерно категоричными.

- Действительно, 25 лет государственной независимости Украины сопровождались часто радикальными политическими событиями, в соответствии с которыми стремительно менялась структура общественного «Пантеона ценностей». Идолы из тоталитарного прошлого падали, на их место устанавливались символы новой национальной власти. Сознание людей менялось медленнее, чем принимались решения в органах центральной или местной власти, поэтому вокруг символов возникало немало очагов споров, прежде всего ценностно-смыслового, а не эстетического порядка. Надо учесть, что предыдущая эпоха была очень прилежной в символизации коммунистических идей, закреплении на информационном уровне большой лжи. До сих пор трудно демаскировать всю сеть лицемерия, которой было опутано общество (не только в УССР, но и в других советских республиках) в протежировании преступной идеологии. Памятники были визуальными носителями этих посылов, часто хорошо маскирующихся и методологически обставленных под гуманистическую модель. Относительно талантливости персон скульпторов тех или иных монументов, мемориальных комплексов, таблиц, медальонов и т.д. можно спорить, хотя подавляющее большинство из них было связано между собой похожим зависимым положением перед институтами власти, которые выступали заказчиками такого рода идеологической (пропагандистской) продукции. Сугубо индивидуальным был вопрос компромиссов, которых достигал тот или иной художник, а если точнее - то компромиссов мировоззренческо-ценностного уровня. Но это уже несколько иная тема.

- Крайне важна идеологическая составляющая вопроса, который обсуждаем. Довольно часто, на мой взгляд, современные памятники, а особенно - монументальные, не выходят за пределы концепции соцреализма. На примере Львова вспомним, в частности, памятник Бандере, о котором с момента установления и специалисты, и неспециалисты говорили, что он очень напоминает по концепции памятник вождю мирового пролетариата...

- Практику установления монументов в Украине за последние два десятилетия эффективнее рассматривать с двух разных стратегических точек: государственной идеологии и общественно-культурной мотивированности. Только через призму таких встречных ангажированных лучей можно «схватить» саму квинтэссенцию вопросов: почему одна идеологическая установка, которая приходит на смену другой, сказывается на почти идентичном, как правило, низком художественно-эстетическом результате, или почему эмоционально оправданное стремление граждан обозначить как свою духовно-культурную территорию памятником - определенным символом (в том числе таких титанов, как Тарас Шевченко, Иван Франко, Андрей Шептицкий и др.) обычно не достигает должной художественной формы. Учитывая это, можно легко понять, почему так часто стереотипные подходы к проектированию и строительству монументов мигрируют из одной в другую эпоху. Еще на подсознательном уровне структурируется «приемлемая» идея памятника: авторы рассчитывают на солидарность с заказчиком, у которого такое же представление о «правильном памятнике», как и у скульптора, мышление которого оплодотворено еще предыдущей исторической (в нашем случае - тоталитарной) эпохой.

- Отдельная тема - местоположение. Была хорошая идея установить во Львове памятник автору рецепта «венского кофе» Юрию-Францу Кульчицкому. Но место... Буквально в двух метрах от него, через дорогу, - общественные туалеты. Пусть теперь такие, которые не функционируют...

- Наблюдая за тем, как переформатируется урбанистическое пространство Львова, приходится сомневаться, что существует перспективный градостроительный план, согласно которому все новые элементы - архитектурные сооружения, малые архитектурные формы, а также памятники и другие жанры скульптурной пластики - будут сосуществовать в коммуникативной, духовно-культурной и эстетической целостности.

Украинское общество продолжает проходить экзамен на зрелость не только в гражданских чувствах, но и во вкусах. По инерции еще срабатывает известный из советского прошлого подход к вопросу сооружения памятника с позиции «функции занятия места, чтобы другого не было». Поэтому и происходят такого рода неувязки. Абстрагируясь от упомянутого вами примера, скажу больше: наличие в исторической среде Львова «свободных мест» - скверов, заброшенных детских площадок и т.п. - вовсе не повод для того, чтобы там что-то устанавливать. Городское пространство нельзя перегружать знаками, которые будут вносить диссонанс в «симфонию веков» красавца Львова. Это наносит большой вред европейскому имиджу Львова, а с точки зрения профессионализма является одной из типичных черт провинциального мышления.

- Также отдельная и важная тема - уход за памятниками. За рубежом на них устанавливают даже специальные высокие иглы, чтобы не садились с соответствующими последствиями голуби, предположим. У нас об этом даже и речь не идет. Это - во-первых. Во-вторых, наверное, и нет соответствующих коммунальных служб, которые бы ухаживали за монументами. А особенно теми, которые с медными фрагментами. Помню времена, когда памятник Шевченко во Львове называли «жабой», потому что действительно был зеленым. Также можно сделать замечание коммунальщикам относительно памятника Данилу Галицкому - и по поводу зеленой, с потеками, таблички, и по поводу плитки вокруг, что отпала...

- Очень хороший вопрос. Актуален пересмотр всей системы городского хозяйства, в том числе - и создание новых подразделений, которые бы занимались вопросами упорядочения всех мемориальных мест «городского ландшафта». Предполагаю, что при действующей сегодня модели обеспечивать этот инфраструктурный элемент почти невозможно - в Украине не готовят специалистов такого дела. А это тоже знания профессиональные, и довольствоваться лестницами и метлами в руках и без того загруженных уборками улиц работников коммунальных служб недостаточно. Хотя определенный прогресс в этом направлении я вижу. Еще недавно приходилось упрекать городские службы в отсутствии локального освещения памятников - ночью они были «брошены на произвол судьбы». Сегодня процесс сдвинулся. Будем надеяться, что с оживлением туристического компонента в жизни города руководители соответствующих служб создадут специальное подразделение, которое будет отвечать за гигиеническое состояние памятников.

- Не могу обойти и тему цветов и венков. Не знаю, как в других городах, а вот во Львове любят к памятнику, например - автору Гимна Украины Михаилу Вербицкому, поставить похоронные венки... То же самое, к слову, касается мемориальных таблиц, в частности - Верховному Архиепископу УГКЦ Иосифу Слипому и полковнику УПА Олексе Гасину... Не превращает ли это город в пантеон?

- Считаю, что возложение цветов или венков к памятникам в исторической среде города должно иметь так называемый «протокольный характер». Излишне напоминать, что память в самой сути является сакрализованным актом, свидетельством культуры личности, которая осуществляет этот акт. Потребность почтить определенное лицо или событие, символически обозначенное памятником, должна сопровождаться соответствующими правилами, а также осознанной ответственностью в этическом смысле. Регулировать этот ритуал должно соответствующее подразделение городских коммунальных служб, в функцию которых будет входить ответственность за гигиеническое состояние памятников.

- И не только памятников - мемориальных таблиц тоже. Потому что большинство - совсем без присмотра. Даже элементарного. На них даже наклеивают объявления об аренде или продаже квартир... С этим как?

- Этот вопрос в части ухода связан с двумя предыдущими. Что касается критериев эстетики и художественных ценностей, то мемориальные таблицы действительно требуют отдельного разговора. Они являются и будут непременным компонентом визуальной коммуникации современного города, а соответственно, должны быть наделены чертами этической тактичности относительно несущего архитектурного сооружения и соответствующей урбанистической среды. Предыдущая политико-административная система наделила этот жанр скульптурной пластики функцией идеологического воздействия на человека (отсюда - термин «мемориальная доска», с программой отражения через лицо или событие определенной идеи, созвучной режиму). В более глубоком понимании мемориальная таблица документирует событие, сакрализирует место, но не навязывает какую-то идеологию. Поэтому авторы (скульптор и архитектор) обязаны быть крайне лаконичными в том, чтобы такая таблица, выполняя свою функцию, не разрушала архитектонику сооружения, к которому она пристроена.

- Во Львове много так называемых камерных памятников. Например, Леопольду Захер-Мазоху на ул. Сербской. Или бровару на проспекте Свободы. Или львовским Ромео и Джульетте - Пелагее и Ромуальду на ул. Лазневой... Установлены такие развлекательные (часто сомнительно развлекательные) памятники за средства рестораторов близ своих заведений. Или руководителями учебного заведения - говорю о печально известном памятнике ветеринару у ветакадемии... Также прошу прокомментировать появление муралей и стихотворений на стенах. В частности, посвящение Митрополиту Андрею Шептицкому на стене Стрыйского рынка и стихи Василя Стуса, Лины Костенко и т.д. на ободранных стенах, заборах, у магазинов, торгующих спиртным, и т.п.

- В этом случае необходимо исходить от самого назначения скульптурного объекта, который далеко не всегда может претендовать на понятие памятника. Некая «аттракционная» составляющая скульптурных форм, которые все чаще становятся туристско-коммуникативным элементом в жизни современного города, приносят инициаторам их установления определенную коммерческую выгоду. Несомненно, органы власти должны вести общий надзор за установлением и эксплуатацией таких объектов. Как правило, это является действенной формой рекламы, поэтому выставлять к ним эстетические критерии должны компетентные службы при главном художнике Львова. Если же существуют соответствующие разрешительные документы, то такие объекты принимаются «на баланс» теми или иными институтами или коммерческими структурами, с чем они берут на себя ответственность за состояние сохранности и обобществления. Такие пластические инсталляции нет оснований анализировать с точки зрения искусства, так как по своей эстетической природе и функции они принадлежат к системе массовой культуры, где действуют совсем другие критерии, общественные вкусы и запросы.

Что касается активизации отрасли «суперграфики» (создание муралей), то ее следует оценивать в целом как положительную тенденцию. Другое дело, как вы отметили, что далеко не всегда инициатива художника совпадает с идеальным местом для реализации очень хорошей композиционно-смысловой идеи. Сосуществование интеллектуальной художественной росписи, стихотворных строк рядом с торговыми точками - это та реальность, в которой мы сейчас живем. Я за то, чтобы высокое, духовное побеждало в Украине на всех фронтах, в том числе - и через такую конфронтацию.

- Я, пан профессор, не зря подняла эту тему. Говорили сегодня и о памятниках, установленных за государственные средства и за средства меценатов. По моему убеждению, есть много проблем в городах и селах, так называемых дыр, которые надо латать... Так не стоило бы сначала это, насущное, сделать, а уже потом прибегать к такой монументализации? В конце концов, есть много других способов уважить тех или иных достойных лиц. Например, проведением конференций, лекций, созданием соответствующего медиапродукта в электронных СМИ, изданием книг...

- У меня тоже часто появляется мысль о том, что в связи с до сих пор сильным силовым полем тоталитарной идеологии с ее стереотипами в сфере мемориализации исторической памяти следовало бы установить мораторий на реализацию новых масштабных монументов. Слишком много пафоса в общественной риторике вокруг этих вопросов, часто банальных суждений о знаково-символических аспектах тем, которым посвящается идея того или иного памятника. Но надо понять, что в этой сфере мы не можем подпрыгнуть выше своей головы, то есть достичь значительно более качественных результатов в обществе, которое находится на переломе своего нравственного сознания и культурной самоидентификации. Этот процесс длительный, а в сфере монументального искусства - особенно сложный. Я думаю, что воспитывать эстетический вкус у современного украинца необходимо комплексно и ни в коей мере не революционным путем. Поэтому и выставочные залы, и качественные программы на телевидении, и электронные СМИ, и новые книжные проекты должны приближать людей к высшим эстетическим стандартам жизни. В то время, когда в газетных киосках Львова творится сплошной беспорядок из-за доминирования масскультурного продукта непосредственно или косвенно от государства-агрессора, где искажается украинская история и навязываются низкие во вкусовом смысле «культурно-художественные практикумы», трудно рассчитывать на быструю перемену духовно-ценностной парадигмы в массовом сознании. Памятники должны выполнять, в частности, воспитательную функцию в кругах, способных понимать высший порядок вещей мировоззренческого уровня. Поэтому обо всем этом должна заботиться не только власть, но и все звенья гражданского общества, которое так ярко раскрылось во время Революции Достоинства.