«Оскар-80»: действительно лучшие

Объявление номинантов на премию этого года Американской киноакадемии «Оскар» особых сюрпризов не преподнесло. Лидеры кассовых сборов не стали лидерами номинаций, и наоборот: малобюджетные, но серьезные, созданные талантливыми режиссерами картины, о которых много говорила пресса и критики, — победили, по крайней мере, по количеству категорий.

Итак, наиболее острая борьба, безусловно, развернется между двумя фильмами, каждый из которых выдвинут в восьми категориях. Обе картины сняты самыми интересными независимыми режиссерами Нового мира, которые, похожим образом, после длительного застоя, осуществили настоящие творческие прорывы. Названия этих работ — «Старикам здесь не место» и «Нефть».

«Старикам здесь не место» будет претендовать на статуэтки в номинациях: лучший фильм, режиссура и адаптированный сценарий (Джоэл и Итан Коэны), лучшая мужская роль второго плана (Хавьер Бардем), операторская работа (Роджер Дикинс), монтаж, звук, звуковой монтаж.

Коэны расставили по фильму несколько весьма ловких ловушек для публики. В определенный момент акцент смещается с одного персонажа — которого мы уже практически привыкли считать главным — на второго, потом на третьего и так дальше; это чем- то похоже на импровизационный джаз, когда время от времени начинает солировать тот или иной инструмент, но никогда с уверенностью нельзя сказать, что именно он будет определять конечный результат. Значительную часть фильма режиссеры удачно концентрируют внимание на противостоянии между ветераном Вьетнама Ллевелином Моссом (взявшим деньги наркомафии, в исполнении Джоша Бролина) и его преследователем, безжалостным убийцей Антоном Чигуром (Хавьер Бардем). Понятно, что первый — хороший парень, а второй — очень плохой, и симпатии должны быть на стороне умного и мужественного Мосса, который одолеет злодея и вернется к любимой жене с деньгами. Но ведь это и история Чигура тоже. Бардем — прекрасный актер, с прекрасной европейской школой, его роль во «Внутреннем море» испанца Алехандро Аменабара отмечена как лучшая на Венецианском фестивале в 2004 году. Партия Чигура тоже достойна наград — это такой современный самурай, улыбчивый и безжалостный, азартный игрок с судьбой — своей и своих жертв, — который, как в конце концов выясняется, и сам такая же игрушка Фатума. Красота этого фильма заключается в том, что у каждого здесь своя правда, поэтому нет правых и виноватых.

«Нефть» соревнуется с фильмом Коэнов как лучший фильм, снятый лучшим режиссером по лучшему адаптированному сценарию (Пол Томас Андерсон) при участии лучшего исполнителя мужской роли (Дениэл Дей-Льюис), лучшего оператора (Роберт Элсвит), лучшего художника-постановщика, с лучшим монтажом и звуковым монтажом.

Что касается «Нефти», почему-то вспоминаются такие классические сюжеты, как «Дон Жуан» или «Макбет». Потому что речь идет о сильном человеке — добытчике нефти Дениэле Плейнвью (Дениэл Дей-Льюис), поставившем себя над законами и человеческими, и божьими. Мы наблюдаем за его постепенным восхождением к богатству и власти с самых низов. Безусловно, «Нефть» — это монодрама, эпос одного героя, сыгранного Дей- Льюисом. Хотя этот британский актер в 1990 году и получил «Оскар» за роль больного церебральным параличом в ирландско-британской картине «Моя левая нога: история Христи Брауна», настоящая слава пришла к нему после роли бандитского вожака Билли-мясника в «Бандах Нью- Йорка» Мартина Скорсезе. У Андерсона он сохранил похожий типаж — все тот же усач с густыми бровями, проницательными глазами и опасной улыбкой. Ему неинтересно с людьми, он видит их насквозь со всеми их инстинктами; зная, что нет правды на земле, он, очевидно, уверен, что нет ее и выше. Но вот что странно — при всем том, что Плейнвью идет по головам, легко нарушает обещания, убивает, отрекается от собственного сына, в нем есть что- то такое — и это в равной мере заслуга и режиссера, и исполнителя, — что завораживает, притягивает взгляд, заставляет сочувствовать. Для Дей-Льюиса эта роль, безусловно, является самым высоким достижением, она ставит его в ряд с такими именами, как Брандо и Аль Пачино. Но здесь еще есть специфика режиссуры Андерсона: он открывает зрителю истинное положение вещей постепенно, мы не видим ситуацию сразу и целиком, это словно путешествие по зданию, где каждая новая комната — часть большего и сложнее устроенного помещения. Восстание Дениэла длится до последнего, он идет даже на хитрости, становясь притворно набожным, образцовым гражданином — но лишь для того, чтобы под конец нанести свой самый мощный удар по всей той фальшивой морали, которую он так ненавидит. Возможно, это донжуановский бунт против Бога или макбетовская жажда власти, которая не считается ни с какими жертвами; но, покалечив и отняв не одну жизнь, Дениэл в своих рискованных играх сохранил собственную сущность — какой бы противоречивой она ни была.

На одну номинацию меньше у британско-французского «Искупления» (режиссер Джо Райт): лучшие фильм, женская роль второго плана (Сирша Ронан), адаптированный сценарий (Кристофер Хемптон), операторская работа (Симус МакГарви), работа художника-постановщика, дизайн костюмов, оригинальный саундтрек (Дарио Марианелли).

«Искупление» является экранизацией одноименного романа лауреата букеровской премии, скандального и культового Иена Макьюэна. На фоне предыдущих произведений Макьюэна сюжет «Искупления» выглядит на удивление сдержанным. Есть лишь одно лжесвидетельство начинающей писательницы, ребенка с непростым характером Бриони (Сирша Ронан), испортившей таким образом жизнь и сестре Сесилии, и ее жениху. Мотивы Бриони остаются до конца непонятны, и Джо Райт не пытается их выяснить. В конце концов, все версии произошедшего — лишь части творческого сознания той же Бриони, выстроившей собственное творение, использовав жизнь своих близких как материал для него. Визуально этот «роман- жизнь» воплощен с английской добротностью и даже определенной пышностью; фильм местами напоминает импрессионистическое полотно, кое-где откорректированное холодноватым гиперреализмом ХХI века. Минималистическая музыка Марианелли, иногда навязчивая и тревожная, иногда очень эмоциональная, даже трагичная, завершает впечатление. А на загадку несправедливости режиссер находит собственный ответ. Зло, как божий дух, дышит где хочет, но есть на него одна управа — искусство, способное наконец дать счастье всем, бесплатно и навсегда.

Семь номинаций и у «Майкла Клейтона»: лучшие фильм, режиссура и оригинальный сценарий (Тони Гилрой), мужская роль (Джордж Клуни), мужская роль второго плана (Том Уилкинсон), женская роль второго плана (Тильда Суинтон), оригинальный саундтрек (Джеймс Ньютон Ховард).

В этой картине Джордж Клуни играет адвоката со сложной судьбой. Это особенность его дара: роли законников, которые Голливуд сделал заштампованными и предсказуемыми, Клуни умеет воплощать очень индивидуально, с фантазией и характерными деталями. На этот раз он играет законодателя-мусорщика, выполняющего самые деликатные задания, помогая клиентам выпутываться из безнадежных ситуаций. Партнеры у Клуни очень достойные. Главную интриганку, директора преступной корпорации, играет нервная и утонченная Тильда Суинтон; друга Клейтона — Артура, который, притворяясь сумасшедшим, пытается распутать заговор — чрезвычайно интересный в этой роли Том Уилкинсон, а роль одного из коллег Клейтона досталась живому классику Голливуда, режиссеру Сидни Поллаку. Каждый из этих персонажей неоднозначный, в каждом есть своя пропорция добра и зла.

Как ни странно, но «Майкл Клейтон» является постановочным дебютом Тони Гилроя. Но на самом деле Гилрой — дебютант очень условный: в его карьере — такие сверхуспешные сценарии, как «Адвокат дьявола» (1997), «Армагеддон» (1998) и вся «борниана». Решив стартовать в режиссуре с жанра корпоративного детектива, он явно учел опыт маститых предшественников. Чувствуются сюжетные параллели с «Фирмой» того же Поллака: и там, и там кризис начинается с бунта одного из высоких должностных лиц могущественной организации, адвокат-одиночка выступает против корпоративного преступления, а грязную работу выполняет служба охраны фирмы. Но важна не только фабульная увлекательность, но и психологическая разработка образов. Что касается линии Артура, то и придумана, и воплощена она отлично как драма человека, чья совесть вступила в, по сути, смертельный конфликт с долгом. У героини Суинтон тоже похожее внутреннее противоборство, но совесть не мешает ей отдавать преступные приказы. Очевидно, Гилрой пытался представить Карен как своего рода жертву обстоятельств, но для этого вспотевших подмышек и встревоженного красивого лица явно недостаточно. Что касается Клуни, то он играет преимущественно ту роль, которая у него получается очень хорошо, — самого себя, не столько перевоплощается в мистера Клейтона, сколько демонстрирует собственные актерские штампы. Хорошо, что делает он это мастерски, что эти штампы еще не надоели, что артистическая харизма Клуни достаточно мощная, чтобы выглядеть привлекательно в любых условиях. Но именно Майкла Клейтона на экране нет — есть его исполнитель, поэтому фильм с таким же успехом можно было бы назвать, например, «Джордж Клуни».

Неожиданно много важных номинаций получила «Джуно» канадца Джейсона Рейтмана: лучший фильм, режиссура, женская роль (Эллен Пейдж), оригинальный сценарий (Дьябло Коди). Вероятно, потому, что среди продюсеров картины — никто иной, как Джон Малкович. А может быть, именно его участие предотвратило превращение «Джуно» в самую обыкновенную школьно- подростковую комедию.

На главную роль 16-летней Джуно Рейтман пригласил свою землячку Эллен Пейдж. Она играет сообразительную, но легкомысленную старшеклассницу, забеременевшую по неосторожности. Переборов панику, Джуно решает отдать ребенка семье, ищущей малыша на усыновление. Самое ценное в фильме — его общая легкость. Нежные гитарные баллады, сопровождающие Джуно в ее приключениях, интеллигентная приглушенная игра актеров, временами удачные шутки и остроумные диалоги — Рейтману удалось превратить сюжет, который в жизни мог бы стать катастрофой, а на экране — сплошной банальностью, в весьма романтичную историю. Она могла бы закончиться на самом деле и намного драматичнее, но и определенного морализаторства — мол, не делайте, девушки, аборты, все равно ваш ребенок кому-нибудь да и пригодится — могло бы быть меньше. А впрочем, и у того, что получилось, найдется не один благодарный зритель. На фоне подобного продукта для молодежи, где в подавляющем большинстве картин вершиной остроумия считается отрыжка и выпускание газов, фильм Рейтмана кажется бриллиантом.

Своего рода темной лошадкой для нынешнего соревнования является «Скафандр и бабочка» Джулиана Шнабеля. Этот одаренный режиссер держится в тени; после его громкого дебюта «Баския», посвященного жизни легендарного афро-американского художника Баскии, Шнабель снял несколько интересных картин, но на первый план киноиндустрии не выходил. И вот — новая сенсационная кинобиография его авторства, посвященная жизни издателя гламурного журнала «Эль» — полностью парализованного человека, который может быть свободным, как бабочка, вырываться из «скафандра» бессильной плоти только в своем воображении. Это столкновение воображаемого и реального, ярко показанное режиссером, завораживает. Фильм могут отметить за лучшие режиссуру, адаптированный сценарий (Рональд Харвуд), операторскую работу (Януш Камински) и монтаж. Но на последнем Каннском фестивале Шнабеля уже наградили «Золотой ветвью» за режиссуру — а в Академии слишком ревниво относятся к европейским призам и вообще к европейскому кино. Поэтому, скорее всего, «Скафандр и бабочка» останется без статуэток.

Нельзя не вспомнить еще одну интересную картину, получившую три номинации: лучшие актер, художник, костюмы. Самая важная — конечно, первая, ведь главную роль в фильме «Суинни Тодд, демонический парикмахер с Флит-стрит», сыграл Джонни Депп. Сама картина — это редкостное, если не сказать уникальное, сочетание мюзикла с фильмом ужасов. А впрочем, именно такой эксперимент был под силу Тиму Бертону — одному из немногих голливудских режиссеров, которому удается объединять абсолютно мейнстримную самоидентификацию с талантливым провокаторством и бурной фантазией.

«Суинни Тодд» — это, собственно, история мести. Жил себе когда-то парикмахер Бенджамен Баркер, были у него прекрасная жена и дочь. Но однажды на его жену положил глаз распутный судья, из-за чего Баркер попал на каторгу, жена покончила жизнь самоубийством, а дочь посадил в тюрьму тот самый судья. И вот, вернувшись в Лондон, Баркер берет себе новое имя — Суинни Тодд, под которым открывает новую цирюльню. В качестве инструмента ему служат чудесные серебряные бритвы...

Деппу уже приходилось играть у Бертона в «Эдварде — руки-ножницы» внешне похожую роль нелюдима со взъерошенными волосами. Правда, тот герой был полной противоположностью Суинни — хотя вместо рук у Эдварда и были огромные острые ножницы, ими он как раз делал лишь полезные дела, а нравом был кроток. Новый фильм по настроению абсолютно другой. Картине присущ специфический Бертоновский могильный юмор — чего стоят, к примеру, сцены, где Суинни и его подруга налаживают производство вкуснейших мясных пирогов, которыми лакомится весь Лондон. Из-за этого фильм несколько напоминает экранизацию хрестоматийных детских ужастиков о синем ногте, черной руке, красной кляксе и тому подобном. Но перерезанных глоток, насильственных смертей, трупов на разных стадиях расчленения не по-детски много. А крови — потоки, лужи, реки; она здесь течет, брызжет, фонтанирует, бурлит, страшно даже представить, сколько галлонов краски израсходовали декораторы. Это тоже в стиле Бертона — потому что он среди голливудских кинематографистов выделяется и как самый яркий колорист. «Суинни Тодд» как раз построен на контрастах красок — посреди беспросветной гаммы ночного Лондона вспыхивают красным злодеяния Тодда, а контрапунктом этому выступают безоблачные, ослепительные картины воображаемой счастливой жизни. Нужно учесть еще и работу с костюмами и прическами героев, которые благодаря этому выглядят как жители неоготических кошмаров. Одним словом, страшная месть Тодда помещена в очень эффектную визуальную раму, так что художник Данте Феррети и костюмер Колен Этвуд претендуют на «Оскары» вполне заслуженно. Если добавить к этому действительно прекрасного и зловещего Деппа, мастерский актерский ансамбль, действительно жуткие эпизоды насилия — то, наверное, станет ясно, что Бертон после многих лет откровенного гламура снял один из своих лучших фильмов.

Итак, пришло время не для блокбастеров, а в прямом смысле высокохудожественных драм, которые останутся в истории кино и после раздачи призов. Может быть, это счастливое совпадение или вмешательство высших творческих сил, но нынешний отбор претендентов на «Оскара» достоин 80-летнего юбилея награды. Американским зрителям можно только позавидовать.