Память и памятники

Моя теща, коренная киевлянка, когда сердилась на меня, употребляла вместо ругательства такой фразеологизм: «А не пошел бы ты к Бобринскому?!». Однажды я пошел, исследовав, что Алексей Бобринский (1800-1868 гг.) — это граф, который много лет прожил в Украине, преимущественно в Смеле, и запомнился двумя вещами — строительством сахарных заводов и так же строительством железных дорог. Поэтому в 1972 году на Бибиковском (теперь Тараса Шевченко) бульваре ему воздвигли памятник, как раз напротив вокзала — в виде фигуры, опирающейся на железнодорожную рельсу. В 1920-е это сооружение ликвидировали, очевидно, за дворянское, то есть «неправильное» происхождение. Железные дороги и сахарные заводы были не такими важными, как «аристократическая гниль», которую большевистские активисты видели «насквозь». Как и нынешние, кстати, антибольшевистские.

Спустя годы, в 1954 году, на месте Бобринского появился конный памятник красном комдиву Николаю Щорсу. До этого уже прославленному кинематографическим памятником, фильмом «Щорс» (1939) Александра Довженко. А еще романами и повестями, музыкальными произведениями и переименованными улицами и городами. Вам это ничего не напоминает? То-то и оно. Говорят же умные люди, что нынешние времена очень напоминают 1920-1930-е — переименовываем и перелицовываем старые штаны, нашивая на них якобы новые заплаты с буковками ... В большом количестве случаев это и неплохо, когда речь идет о действительно «срамных местах». Но иногда ...

Вот хотя бы тот же памятник Щорсу, который особенно возбужденные и национально сознательные люди угрожают снести, если власть не сделает этого сама. И власть проявляет неуверенность: как же, это же наши люди, идеологически правильно настроенные, не какие-то там «коммуняки» или москали. А то, что абсолютное большинство киевлян не одобряет такого намерения (я провел опрос среди своих знакомых — ни одного симпатика идеи сноса конного сооружения), так это вроде бы и ничего не значит.

И потом — стоит ли сносить-переносить этот памятник? Ведь теперь понятно, что Бобринский себе память, в бронзе и камне, таки заслужил. А Щорс? Был командиром Красной армии, да. А погиб как, это кого-нибудь интересует или нет?

Я достаточно неплохо знаю историю создания Довженко фильма «Щорс». Заказанного самим Сталиным, как известно. Хотя сначала и речи не было о Щорсе, просто предстояло сделать «Украинского Чапаева», то есть показать, как украинцы сами делали революцию и сами шли в ряды красноармейцев, чтобы обрести новую и свободную жизнь. Потому что все как-то получалось, что революцию им принесли с Севера, на штыках.

Хорошо, вот только никак у Довженко не складывалось — сначала со сценарием, а потом и с фильмом. Причины в целом понятны: режиссер писал сценарий, а параллельно в очередной раз переписывалась история. Конечно, под лозунгами установления «объективной истины», вместе со справедливостью. В конце концов, в письме к Сталину от 26 ноября 1936 года режиссер пожалуется, что его постоянно сбивают с толку, и не кто-то там, а именно украинское руководство, которое, скажем, настойчиво советовало трактовать образ Щорса «как борца с троцкистстким командованием». И вообще режиссера стали обвинять в «протаскивании эсеровской идеологии», которую тогда разоблачали беспощадно аки врага большевизма.

По всем этим стояла задача переписать недавнюю историю. С этой задачей справятся уже в начале 1940-х, как раз до начала вторжения немецких войск на территорию СССР. Суть изменений была понятна — нужно было сделать Сталина главной фигурой гражданской войны. Краевед Александр Фесенко показал, что героями фильма Довженко, и мифа о Щорсе в целом, стали те, кого, очевидно, уничтожили по приказу Троцкого, который и был, наряду с Лениным, вождем Октябрьской революции и гражданской войны. И именно ему захотелось уничтожить Николая Щорса ... 9 августа 1919 года военком Лев Троцкий отдал распоряжение о «чистке» командного состава, поскольку «в украинских частях еще слишком много петлюровских, партизанских и атаманских элементов [...] Ныне приходится применять уже раскаленное железо».

Перед этим погибает Антон Богунский (псевдоним в честь легендарного героя). 26 июля погибает «матрос-партизан Железняк», то есть анархист Анатолий Железняков, убитый выстрелом в спину. 21 августа (Троцкий в это время находится в Киеве) умирает комбриг Боженко, согласно «услужливой» версии якобы отравлен петлюровцем. 10 августа убит, прямо в штабе, один из заместителей Щорса — Черняк. А 30 августа погибает и сам Щорс, по свидетельству очевидцев — от пули, выпущенной в затылок. По некоторым версиям, убийцей был Иван Дубовый, который и стал на его место. Во время съемок фильма Дубовый выступает в роли консультанта, картина должна заканчиваться смертью Щорса на руках Дубового. Однако последнего арестовывают на территории кинофабрики и вскоре расстреливают — наверное, действительно уничтожали тех, кто, в той или иной степени был связан с действиями Троцкого (О. Фесенко. «Я створював міф про «українського Чапаєва». — «Літературна Україна», 1989, 17 серпня).

В фильме «Слід кривавий стелиться...» (2005, Студия «Телекон» по заказу «Студии 1 + 1», режиссер Игорь Кобрин) довольно убедительно изложены аргументы в пользу еще одной версии. Связав в единую причинно-следственную цепь множество фактов, авторы показали, что наиболее вероятным убийцей был посланник Реввоенсовета (по сути — самого Троцкого) Танхиль-Танхилевич. Он находился на передовой вместе со Щорсом и Дубовым, и именно с той точки, где он находился, прозвучал роковой выстрел. Похоже на правду. «Каленым железом» искоренялись не столько партизанщина и анархизм, сколько любые намерения противостоять Москве, создать свою собственную, хотя и «красную», украинскую армию. Довженко должен был следовать творимому канону, согласно которому Троцкий и отвратительные троцкисты в целом давили все народное, украинское, а воображаемый «блок» Ленина-Сталина украинцев поддерживал. Пафос понятный и довольно изящный: будьте, будьте украинцами. То есть пойте свои песни, лепите свои вареники, обустраивайте свой быт — мы в это не входим, мы это не контролируем. Однако все остальное — от Москвы: политика, экономика, армия...

Так или иначе, а Щорса (не только его, как видим) уничтожили за намерение украинизировать армию. И вот теперь его хотят убить снова. Опять стремятся действовать этим самым приснопамятным «каленым железом», искореняя нежелательные «элементы» истории. А может быть, стоит остановиться? Да, история учит тому, что она ничему не учит, но все же мы видим, что сброшенные памятники, переименованные города и улицы имеют такое замечательное свойство, как возвращаться на место. Давайте и Щорса оставим на лошади — тем более что работа скульпторов Михаила Лысенко, Василия Суходолова и Василия Бородая является настоящим произведением искусства. А с искусством уже наверняка не стоит воевать...