С ощущением «возраста»

Зрителей пригласят на знаковый для Молодого театра спектакль — «Дядя Ваня», посвящая его «Году Чехова», который ныне отмечается во всем мире. Напомним, эта постановка получила много театральных наград и всегда проходит с аншлагами (перевод на украинский язык Алисы Вер и Александра Ковалевского, режиссер Станислав Моисеев, сценография Андрея Александровича-Дочевского; в спектакле использована музыка: Леонкавалло «Паяцы», Пуччини «Турандот», Масканьи «Сельская честь», автор романсов Борис Георгиевский. Главные роли исполняют: Алексей Вертинский, Римма Зюбина, Александр Бессмертный, Валерий Легин, Наталья Васько и другие актеры). Режиссер Моисеев подчеркивает: «Классика поэтому и называется классикой, что время от времени возникает безудержное желание вернуться к ней и опять открыть что-то простое и сокровенное. Мы почему-то привыкли, что Чехов — всегда полутон, забывая, что Чехов — это еще и ирония. Последняя, как известно, является маской для беззащитных. В этом спектакле полутона почти отсутствуют. И действие набирает обороты уже с первых минут. Мгновенно персонажи превратятся в застывшие маски, за которыми они надежно скроют от зрителя свои истинные лица. Иногда эти маски будут страшными, иногда — отвратительными, иногда — жалкими и смешными. Как говорится «от страшного до смешного один шаг». Игра в миражи. Но, когда нет настоящей жизни, то живут миражами. Все-таки, лучше, чем ничего»...

О новых идеях и перспективах, творческой активности, экспериментах, поисках, а также о планах коллектива рассказал «Дню» художественный руководитель и режиссер Станислав Моисеев.

— Прошлый сезон (условно) прошел под знаком 32-летия театра. И, хотя мы перенесли торжества на декабрь этого года (на то был ряд причин), ощущение «возраста» и потребность переосмысления все же не оставляло. Поэтому естественно, что мы ставили перед собой вопросы: Как мы двигаемся? Куда? Следовательно, был своеобразный аналитический настрой.

— Что касается премьерных событий (ведь жизнь театра — это в первую очередь спектакли), я бы вспомнил два проекта, которые стали резонансными: спектакль для детей «Капризная любовь Дроздоборода» и спектакль «Пока мама не пришла» (пьеса Реми Де Вос). Относительно последнего, несмотря на неоднозначное восприятие зрителем текста (кстати, пьеса поставлена в десяти странах мира) французского драматурга и самого спектакля, интересно, что постановка стала в стороне всего того, что происходило раньше в жизни театра. Это какая-то другая тенденция, хотя она полностью вписывается в наши общие поиски. Хорошо помогло нам в реализации этого проекта посольство Франции. По-видимому, без их поддержки мы бы вряд ли его вытянули.

— Чувствуете ли, что ваш театр воспитал своего зрителя?

— На самом деле это довольно сложный вопрос. Вообще, будучи оптимистом, надеюсь, что воспитал. И это подтверждает тот факт, что знаковые, так сказать, «программные» спектакли театра уже имеют четко очерченную аудиторию. Наш зритель много читает, интересуется новинками в искусстве, литературе. Является активным гражданином, то есть не безразличным к тому, что происходит в его стране. Наша публика — преимущественно демократичная. Представители так называемого гламура к нам ходят редко. Правда, у нас есть пару спектаклей, которые можно шутя отнести к категории «модных». Кстати, один из них — «Хоровод любви» — поставил я. На него ходит довольно специфический зритель, за которым мне интересно наблюдать. Такого зрителя я встречаю на спектаклях гастролеров с громкими именами. А, скажем, на спектаклях Някрошюса такая публика демонстративно покидает зал, громко стуча каблуками. Знаете, мы проводили социологические исследования, благодаря которым выяснили, что активнее в наш театр ходит молодежь, хотя возрастной сегмент «за 40» также заметен. Кроме того, есть многочисленная женская аудитория — наверное, благодаря тонкой внутренней организации наших женщин.

— Изменились ли отношения театра со зрителем за эти годы? Возможно, вводятся какие-то новые инструменты для привлечения публики?..

— Безусловно, наша PR-служба да и администрация театра используют все больше современных методов в отношении организации работы со зрителем. Мы могли бы использовать весь арсенал европейских маркетинговых механизмов (и это было бы эффективно), но не всегда имеем возможность из-за отсутствия необходимых средств.

Однако сегодня и наше присутствие на мониторах в метро или бигбордах с необычными привлекательными фотосессиями, и использование интернет-технологий находят свой отклик.

— С вашей точки зрения, участие актеров театра в сериалах, а значит, их быстрая популярность является PR-ом для Молодого?

— Те актеры, которые уже прошли определенную профессиональную школу, — у них сформировались ценностная шкала и творческие ориентиры — рассматривают участие в подобных проектах (и здесь я с ними соглашаюсь) как способ заработать деньги. К этому можно, конечно, относиться как угодно, но это уже не может повлиять на их внутренний мир. Что касается молодых актеров, ситуация более сложная: если они еще не сформировались как личности и не прошли определенный профессиональный путь, участие в сериалах может иметь достаточно негативные последствия. Ведь художественный вкус, моральные и эстетические принципы не имеют ничего общего с этой работой. Впрочем, в этом смысле я считаюсь одним из самых лояльных художественных руководителей. Возможно, мне просто удается, так сказать, включить механизм понимания жизни. Хотелось бы, конечно, чтобы театр для актеров был в этой жизни всем. Но, к сожалению, это не всегда так.

— Как бы вы сегодня определили этап развития Молодого театра? Чувствуете ли, что в ближайшее время появятся какие-то новые художественные векторы?

— Приятно мечтать, например, о дачном участке — планировать, фантазировать: мол, здесь будет фонтан, а там — экзотические растения. Я сейчас не хочу свести все к вопросу денег. Но театр — это довольно сложный организм. И, если он не будет чувствовать себя комфортно (например, быть уверенным в том, что завтра оплатит за электричество и тепло — и это позволит работать дальше), развиваться сложно. Откуда появляются новые эстетические принципы? Когда приглашают нового, интересного режиссера или художника. А эти новые, неожиданные, стоят денег. И новые идеи можно реализовать тогда, когда для этого есть финансовые предпосылки.

— Вы много работаете с молодежью — в театре и в театральном университете. Приходится ли видеть молодых людей, которые воспринимают свою работу как «служение театру»?

— К счастью, я таких вижу, по крайней мере, среди моих студентов. Более того, среди них есть еще такие «последние романтики», которые готовы ради театра жертвовать своим материальным благополучием, отказываясь, например, от съемок в телесериалах. Например, Валерия Ходос снялась в некоторых телевизионных проектах. Сейчас ей продолжают поступать предложения, но она, читая сценарии, отказывается.

— Молодой театр известен своим активным участием в фестивальных проектах. В каких форумах будете принимать участие в этом сезоне?

— Сегодня мы уже имеем приглашения от локальных фестивалей, которые проводятся в украинских городах (например, Нежине, Тернополе). Мой спектакль из Венгрии поедет на «Золотой Лев» во Львов. В этом году он пройдет, очевидно, в довольно камерном формате. Планируем проект в сотрудничестве с венгерским режиссером Меро Белла — это будет постановка пьесы Иштвана Эркеня «Тот и другие». Художник спектакля — Владимир Карашевский.

— Какие новинки появятся в репертуаре Молодого?

— Кроме украинско-венгерского проекта, первой премьерой сезона станет постановка пьесы Старицкого «Талан». Очень надеюсь, что получится и давно запланированный спектакль «Венецианский купец» по Шекспиру. К юбилею нашей актрисы, основательницы театра Людмилы Дементьевой планируется постановка развлекательной пьесы Крыма «Квартет». Предполагается, что последней премьерой будет постановка «Человек и вечность» современного автора Андрея Курейчика. Постановщик Тарас Криворученко.

— Станислав, есть ли у вас творческая мечта?

— Не знаю, можно ли назвать это мечтой, но мне очень хотелось бы снять кино, настоящее, а не в формате сериала. У меня уже были идеи и даже поддержка некоторых авторов, например, Юрия Андруховича. Но все время что-то меняется. Театр требует энергии и времени. Кроме того, нет стабильности, которая бы так способствовала творческим мечтам и поискам. По-видимому, привлекает то, чего я никогда не делал. Так же с удовольствием поставил бы оперный спектакль. Конечно, для этого нужно работать... Поэтому время покажет.