Война и вина

Постановку осуществил Станислав Моисеев. Написанная еще в 1947 году, пьеса на удивление актуальна для нашего времени. Она — о войне и вине. Это история бизнесмена Джо Келлера, который разбогател на поставках авиадвигателей для армии США. А цилиндры тех двигателей были с трещинами. Из-за этого погибали летчики, погиб и сын Келлера, хотя и летал «не на тех самолетах», как утешает себя отец. В конечном итоге, расплата настигает его — уже после войны, когда все позади и якобы можно жить безгрешно.

Первые несколько спектаклей франковцы сыграли еще в июле. Но лето — неподходящее время для глубоких переживаний, летом серьезный театр кажется неуместным и даже неприличным. Однако случаются исключения. Постановка С. Моисеева — одна из них.

В зале стоит сосредоточенная тишина. Моисеев совершенно не приспосабливал пьесу Миллера к нашему времени и нашим обстоятельствам, хоть это будто бы и само напрашивается (ах, как эти олигархи наживаются на крови наших сыновей!). Нет, постановщика больше интересует не вина Келлера, а механизм неотвратимости отплаты. Здесь — как в мифе об Эдипе: чем более героически ты опираешься ударам судьбы, тем быстрее приближаешь свою развязку. Расплата достает Келлера словно изнутри его самого.

В роли Джо Келлера — Богдан Бенюк. У него лицо старого тигра, он — мощный клубок силы и энергии, вокруг него будто сгущается воздух, даже дым его сигары кажется намагниченным этой мощной личностью, достойной восхищения и сочувствия.

У спектакля — долгий разбег. В течение первого акта он медленный, ощущение таково, что это старый перегруженный бомбардировщик катится по аэродрому и никак не может оторваться от земли. И тебя охватывает страх, что он не взлетит. Но после антракта он таки взлетает и поднимается к высоте трагедии, чтобы в финале упасть в бездну катарсиса вместе с очарованной публикой.

Сценография Владимира Крашевского на первый взгляд кажется странно нейтральной. Задник сцены — это полукруг, симметрично обклеенный одинаковыми металлическими пластинами, — офисный дизайн да и только. Но потом, постепенно, это прочитывается как метафора: семья Келлеров живет словно внутри того самого бракованного цилиндра. Персонажи проникают внутрь сквозь щели между металлическими пластинами, и при этом каждый раз слышишь звук оторванного металла, который трепещет в воздухе. И с каждым тем звуком в доме нарастает тревога.

В спектакле очень достойные актерские работы. А некоторые из них (например, Кейт Келлер — Полина Лазовая, Джордж Дивер — Дмитрий Чернов) сделаны так, будто были придуманы актерами еще до того, как Миллер эти роли написал. Конечно, это обманчивое впечатление, но оно чудесное, и от этого обмана не хочется отказываться или как-то рационально его объяснять. И напоследок: вместе с Богданом Бенюком в спектакле вышел на сцену его внук Ярема Пидгора, в роли мальчика Берта — актерская династия продолжается.