Враг народа – врач

Речь не будет идти о «Деле врачей», которое инспирировал диктаторский режим Сталина против «врачей-террористов», хотя профессия его героев, как и героя пьесы Г. Ибсена «Враг народа», выбрана не случайно. Написанная сразу после провала пьесы «Призраки», она придала энергии размышлениям драматурга над вечным противостоянием лжи и правды.

На смену недавнему всплеску популярности социально-бытовой драматургии А. Островского («Доходное место» в Национальном академическом театре русской драмы им. Леси Украинки, «Право на любовь» в Киевском академическом Молодом театре, «Лес» в Национальном академическом драматическом театре им. Ивана Франко, «Без вины виноваты» в Киевском академическом театре юного зрителя на Липках и «Бесприданница. Версия» в Киевском академическом театре драмы и комедии на Левом берегу Днепра) пришло время социально-политических размышлений Г. Ибсена. В драмах, сюжетные линии которых сосредоточены на семейных отношениях («Кукольный дом», «Нора», «Утка») речь идет о семье как модели организации общества. Мысль Конфуция: «Закон семьи выше закона государства» — норвежский классик мировой литературы подвергает испытанию доказательствами разрушительной силы лжи, которая становится особо опасной, когда ее инициаторами выступают женщины, более того — женщины-матери. «Кукольный дом» в Национальном академическом театре русской драмы им. Леси Украинки и в Киевском академическом театре юного зрителя на Липках, «Призраки» в Киевской академической мастерской театрального искусства «Сузір’я» и «Гедда Габлер» в Киевском экспериментальном театре «Золотые Ворота» если не оправдывают грехи героинь, то добиваются снисходительности с учетом жестокости жизненных обстоятельств.

Доктор Стокманн открывает лечебные свойства воды в его родном городке. Вместе с братом-бургомистром призывает вкладывать деньги в развитие курорта. Однако, когда он устанавливает, что канализационные стоки превращают целебные источники в яд, встает вопрос о необходимости строительства нового водопровода, а следовательно — о больших дополнительных расходах. Кроме этого, разглашение правдивой информации о реальном положении дел грозит закрытием водолечебницы на несколько лет, а значит — отсутствием курортников, которые являются надежным гарантом благосостояния практически всех горожан. Так долг и совесть врача делают его врагом народа.

Эта, на первый взгляд, простенькая история благодаря острой фразе, красноречивости символов становится необъятным пространством для размышлений о собственной и коллективной идентичности. Собрания, референдумы, демонстрации и другие проявления мнения народа, как оказывается, легко организовать, нужные лозунги и идеи — не сложно навязать. Но безграничны ли права большинства?

Философ Гастон Башляр считал самой материнской из всех смертей смерть от воды. Не случайно в пьесе говорится о смертельной опасности от животворной воды.

Драматург придает силы голосу крови. Два родных брата — один из которых поклялся служить обществу, второй дал клятву спасать человека — становятся на братоубийственный путь.

Манипулирование общественным мнением оказывается легким достижением газетчиков-фарисеев, которые сплачивают аудиторию глухотой и слепотой к сути проблем. Придя к выводу, что большинству всегда удобнее ошибаться, изгнанный обществом, поддержанный только женой, дочерью и единственным другом, Стокманн провозглашает: «Самый сильный человек в мире — самый одинокий». Можно приводить еще много примеров того, как текст обогащается и общепонятными, и совершенно неожиданными аллюзиями. Именно такая работа над литературным материалом сейчас является одной из центральных доминант современного театрального стиля литовского театра. Но не только учитывая это приглашение известного режиссера Й. Вайткуса на постановку в Национальный академический театр русской драмы им. Леси Украинки не случайно.

Конечно, важно и то, что он возглавляет Русский драматический Литовский театр. Оба театра демонстрируют серьезное внимание к проблеме самоидентификации не только благодаря языку, уделяя большое внимание интертекстуальности, которая через оговоренное, но не вербализованное, формирует пространство культуры, культурную прописку.

Кроме того, избранный материал продолжает исследование судьбы личности во времена исторических испытаний, заявленные спектаклями «Дон Кихот 1954», «105 страница о любви». Постановщику удалось тактично настроить зрителя на размышления о нашей новейшей истории. Именно на размышления, а не на столкновение позиций. И свидетельство тому — разумная тишина в зале, а не аплодисменты, которые звучат в поддержку противоположных мнений.

Возможно, прием монологизации характера отношений действующих лиц, разделенных на две группы, — стальных в логике, действиях, интонациях Петера Стокманна (Юрий Гребельник) и романтичных, эмоциональных до хрипоты Томаса Стокманна (Александр Кобзарь) — должны были придать разнодумью революционную ясность и воодушевление. Но эмоциональное напряжение, присущее стилю Национального академического театра русской драмы им. Леси Украинки, обычно имеет более богатую палитру выразительных средств. С каждым спектаклем оно все ярче дополняет графическую четкость режиссерского рисунка.

Интересная сценография И. Несмиянова сначала напоминает пирамиду во внутреннем дворике Лувра. Потом равносторонний треугольник, заполненный бутылками и баллонами с водой, застывший в воздухе над сценой, словно люстра Сваровски, грозит ливнем бижутерии, а не настоящих драгоценностей. Собственно, за сохранение этой обманки (мнимая чистота отравленной воды) борется большинство — тупое, зомбированное или введенное в заблуждение.

Вполне уместно процитировать великого сценографа Даниила Лидера, 100-летие которого сейчас привлекает внимание к его пониманию этой профессии:

«Сценография — это личностная, действенная разведка в окружающие проблемы бытия, это вживание в проблемные категории бытия на уровне космоса и быта одновременно».

Спектакль «Враг народа» всеми своими составляющими настраивает на простые и величественные осознания самих себя в том, что прожито нами самими и теми, кто жил до нас.

«Осознание все обновляет. Оно придает привычным действиям вкус неизведанного. Оно сильнее памяти».