Потайная готика Каменца

Поговорить о Каменец-Подольском мы пригласили известного поэта, эссеиста и переводчика Андрея БОНДАРЯ, который родился, окончил школу и университет и дебютировал как литератор в этом городе.

— Твою связь с Каменцем можно назвать кровной, семейной. Так какова история ваших отношений?

— Наши с Каменцем отношения никогда не были простыми. Историю побегов-возвращений, любви-ненависти к нему вполне можно прочитать во фрейдистском ключе. Теперь, когда есть возможность трезво взглянуть на эти отношения, я понимаю, что этот город был и является моим глубоким комплексом. Каменец для меня — как отец, без которого в детстве не представляешь своей жизни, в подростковом возрасте ненавидишь, в юном — отстраняешься, а во взрослом — нежно любишь. Лишь теперь, с обретением дистанции, я могу сказать, что наши отношения стали спокойными, как у старых супругов, которые уже 14 лет разведены, но ходят друг к другу на чай. Мне по объективным причинам неизвестен и непонятен туристический взгляд на этот город. Также меня всегда смущал наивный каменецкий патриотизм. Я уже тогда знал, что есть другие города, не хуже. Я благодарен судьбе за то, что уехал оттуда, но больше всего хотел бы оставить за собой пожизненное право туда вернуться. Каменец — это то, чего я по определению не могу лишиться. И этот город снится мне.

— А каким было первое воспоминание детства о городе?

— Каменец — это прежде всего разнообразные переживания камня. Первое яркое воспоминание — скульптура Каменной Мамы (так я ее называл) в городском парке. Для меня наряду с Котигорошком она была первым мифологическим героем.

— А что было на самом деле?

— Пышногрудая соцреалистическая мать с младенцем на руках...

— А осталось ли стойкое впечатление, всплывающее сразу, как только говорят о городе?

— Конечно же, это каменецкий каньон. Я до сих пор считаю его одним из самых больших чудес этого города.

— Расскажи о нем подробнее.

— В моем сознании каньон — как граница между двумя мирами: реально-историческим — тем, в котором происходит действительная, повседневная жизнь, и мифо-историческим пространством старого города, где все может случиться, где очень густо от истории, которая мне всегда казалась таинственной и наполовину сказочной. Для меня она никогда не имела конкретных очертаний и с самого детства воспринималась, как сказка. Каньон — это величественное воспоминание о прошлом Смотрича, реки, у которой что-то было от Стикса, отделявшего дневное от ночного, сон от яви и жизнь от смерти. Именно там сегодняшний плохонький Смотрич можно представить широким и полноводным, как когда-то и было. Каменецкий каньон — благодатное место для самоубийц. Каменецкий вид самоубийства — это падение со скалы или моста. Человек просто не в состоянии сопротивляться тайне. Я не раз слышал в своей жизни фразу «ушел со скалы». Также невозможно сопротивляться каньону в майские дни, когда буйствует вся эта безумная зелень парков.

— Если перейти от прошлого к настоящему — какие изменения ты видишь, когда бываешь там сейчас? Какой из Каменцев тебе больше нравится — «детский» или сегодняшний?

— Мой детский Каменец в подавляющем большинстве переселился на Нигинское шоссе. Там городское кладбище, где лежат люди, которых я любил и до сих пор люблю. Там у меня теперь больше знакомых, чем среди живых каменчан. Первое опустение детского Каменца произошло на стыке 1980—1990-х годов, во время еврейской эмиграции. Еврейские друзья были очень важной частью моего мира. То, что произошло с городом в 1990-е, в принципе, пережила вся страна: «купи-продай», царство евроремонта и пластиковой вагонки и вечная борьба за выживание. Нынешний Каменец меня интересует мало. Мне почти некому позвонить и не с кем поговорить, кроме родителей. Однако мне бы очень хотелось его полюбить.

— Но ведь ты, наверное, до сих пор помнишь свои любимые места и маршруты в городе...

— Люблю Русские ворота, башню Стефана Батория, Николаевскую и Петропавловскую церкви, церковь Святого Иосафата (бывший Тринитарский костел), Доминиканский костел... Очень люблю гулять возле Старой крепости. Туда можно идти двумя путями — через водоем, парк, старый мост и весь старый город, у турецкого моста спуститься вниз и по кладкам перейти к Крестовоздвиженской церкви. Вернуться можно низом — мимо Русских ворот, бывшей тюрьмы (и табачной фабрики), подняться по лестнице на Русские фольварки, к Покровской церкви и пройти через дендропарк. В Каменце нового плана — прекрасные парки. Это всегда сентиментальная и милая прогулка. А для друзей, иногда приезжающих со мной, — хорошая возможность показать много разного Каменца за короткое время.

— Тогда можно попробовать прогуляться словесно. Каков городской ландшафт?

— Город поделился на новый и старый планы. В новом плане, в принципе, все так же, как и в любом другом районном центре. Хотя старый город начинается еще с нового, а наиболее выразительный элемент ландшафта — Смотрицкий каньон, превращающий старую часть в остров и делящий город на две части.

— В этом городе оставили свои следы немало культур и народов. Чье влияние чувствуется наиболее?

— К сожалению, больше всего чувствуется совдепия и девяностые — в первую очередь в поведении и культурных ориентирах людей, новой архитектуре. Если брать более широкую историческую перспективу, то, разумеется, Каменец — город, насквозь пронизанный духом Первой Речи Посполитой. Все лучшее было построено там перед концом XVIII века. Прежде всего, это католическая архитектура. Именно все эти Потоцкие, Лянцкоронские, объявленные советской историографией эксплуататорами и украиноедами, и создали Каменцу его неповторимый «гений места».

— Продолжая историческую тему — Каменец, как известно, был несколько раз настоящей столицей — княжеской, региональной, а в 1921-м еще и УНР. Как это отразилось на характере города и помнит ли он каким-то образом сейчас о своей столичности?

— О, нет, о столичности города сегодня в Каменце мало кто думает, а большинство просто и не догадывается. От петлюровский столицы остались ставка атамана и бывший Дворец пионеров (одно из самых интересных строений новоплановского города). О княжьих временах больше напоминают легенды и увлекательные истории. Во многих каменчанах живет детская обида за ликвидацию Каменца как областного центра при Хрущеве и перенесение столицы области в Хмельницкий. И это пока что более актуально, чем переживание столичности времен УНР или княжеской эпохи.

— Раз уж мы заговорили о горожанах, то существует ли «типичный каменчанин»?

— Можно составить какой-то полуанекдотический портрет типичного каменчанина. Это человек, верящий в то, что где-то в городе все-таки закопана золотая карета, что прикованный цепями в именной башне Кармалюк до сих пор жив, что Каменец основали древние римляне и что спустя несколько десятков лет, еще при его жизни, у Хмельницкого отберут статус областного центра. В пользу, конечно же, Каменца. Но если говорить без шуток, то самые типичные каменчане — пожилые прихожане Петропавловского костела и старые евреи, доживающие свою жизнь под солнцем Палестины.

— А знаменитые городские сумасшедшие были?

— Естественно. Как и в каждом нормальном месте. В детстве их было много, и я всех знал в лицо. Теперь там новые сумасшедшие, которых я уже, к сожалению, не знаю. Боюсь, устоявшиеся городские типы сегодняшнего дня такие же, как в Охтырке или Ясиноватой. У нас, впрочем, есть один уникальный тип: курсант-сапер из Военно-инженерного училища. Это единственный военный вуз такого профиля в Украине. Поэтому Каменец не так уж просто подорвать.

— Можно считать это частью городской мифологии... Но, если серьезно, есть ли свои мифы у Каменца?

— Достаточно мифов — от мифа основания вплоть до похорон первого крестного отца местной мафии. И у каждого из них, очевидно, реальная основа. Но со временем они обрастают множеством слухов, неточностей и искажений. В конце концов, типичная ситуация для каждого городского мифа.

— Что тебя в этом городе до сих пор радует и завораживает?

— Радует то, что там до сих пор живут прекрасные люди, собирающие этот город по крупице. Среди них — мои хорошие знакомые Олег Будзей и Ирина Пустынникова. Радует, что там рождаются настоящие таланты, как, например, фотограф Дмитрий Яровой, музыкант Павел Нечитайло из группы «Пропала Грамота».

— А что раздражает?

— Самая большая проблема города в том, что большинство живущих в нем людей должны жить где угодно, только не там. Раздражает несоответствие города и людей.

— Для чего тогда Каменец наиболее пригоден? Отдых, работа, туризм, «увидеть и умереть»?

— Каменец — прекрасный полигон для исторических игр и фестивалей. Например, каждый год там проходит «Terra Heroica», когда отовсюду съезжаются милые чудаки и реконструируют битвы, наряжаются в военные доспехи. Город на несколько дней становится пестрым и разноцветным. И просто хочется, чтобы так было всегда.

— Получается, будущее — статус города-музея?

— Город-музей — это немного скучно. Хотя лучше уж город-музей, чем город-базар. Думаю, Каменец в будущем будет совмещать в себе несколько функций. Очень хотелось бы, чтобы он прежде всего был городом, из которого не хочется уезжать.

— А насколько это свободный город?

— Каменец всегда был молодым. Если можно считать молодость синонимом свободы, тогда, бесспорно, Каменец — свободный.

— Даже в самом молодом городе есть немного мистики. А как насчет Каменца? Переживал ли ты там подобные ситуации?

— В детском Каменце было очень много удивительного и волшебного. Та же Каменная Мама, которой я боялся смотреть в глаза. А еще наши скалы и мосты, с которых падали за всю историю города сотни людей, потому что, наверное, так и не смогли разгадать все его тайны. Не буду называть знаменитую арку, под которой в свое время Леонид Кучма загадал стать президентом и, как показывает история, таки стал.

— В чем вообще тайна Каменца?

— Каменец — одна сплошная тайна. Начнем с того, что его синоним — «Цветок на камне». Известно ведь, что на камне цветы не растут. Вот и первая его тайна.

— В конце — немного метафорики. С кем или чем ты сравнил бы Каменец?

— Я был бы банален, если бы сказал, что он напоминает камень. Я был бы еще более банален, если бы сказал, что он мне напоминает цветок на камне. Но, бесспорно, Каменец, — это готический роман.

— Даже так? Почему же именно готический?

— Потому что эти камни до сих пор не заселены литературными тайнами, потенциально имея их в себе. Различные страхи, мистические легенды, средневековые застенки, несчастные любовники... Буквально под ногами — столько благодатного материала, а о Каменце до сих пор не написали ни одного хорошего романа.

— И что, много ужасов в сюжете этого романа?

— Думаю, каменецких ужасов хватило бы если не на Нобелевскую премию, то на целую субкультуру наверняка...