БУДЕМ БЛИЖЕ К ЛЮДЯМ — И ОНИ К НАМ ПОТЯНУТСЯ

САМООПРЕДЕЛЕНИЕ

Последние недели декабря окончательно продемонстрировали, что уже невозможно подводить итоги телевизионного года-2000 вне контекста событий, катализатором которых стали исчезновение журналиста Георгия Гонгадзе и кассетный скандал. Как нынешний кризис всей системы власти будет, по мнению большинства политологов, иметь существенное воздействие на политическое и экономическое будущее страны, так и в журналистике сейчас, думается, закладываются некоторые тенденции.

Прежде всего, состоялся некий процесс «самоопределения» во всяком случае киевских журналистов. Среди нас явно уменьшилось число Сторонних Наблюдателей, чего не произошло, допустим, во время президентских выборов, к которым свое отношение большинство журналистов лукаво формулировало как «это не наша война». Я позволю себе поспорить с уважаемым Дмитрием Выдриным, заявившим 23 декабря в «Зеркале недели» о том, что «дело Гонгадзе» еще больше раскололо журналистов по линии интересов хозяев их изданий. Думаю, сейчас, в последние дни декабря 2000 года, есть основания говорить об обратном процессе: консолидации журналистов, независимо от направленности их изданий, в ответе на элементарный вопрос: «Есть ли в нынешней Украине свобода слова и прессы — или нет?» Консолидации вокруг понимания «свободы слова» не как пресловутой «будки гласности», в которой можно было кричать, что угодно, не неся за это никакой ответственности, и не как свободы вопросов к власти — без получения на них внятных ответов. А свободы слова (и прессы) как права граждан прежде всего знать обо всех действиях избранных ими властей и влиять на их действия вольным, неограничиваемым никем и ничем формированием общественного мнения вокруг актуальных проблем, давлением при помощи этого сформированного общественного мнения на действия конкретных чиновников и политиков любого уровня — от начальника жэка до Президента. Понимания свободы слова и прессы как отсутствия давления властных структур (прежде всего — через телефонное право) — на позицию изданий. Понимания свободы слова — как свободы инакомыслия не только отдельных журналистов, но и издателей, владельцев крупнейших СМИ.

Я думаю, что особую роль в подобном журналистском самоопределении сыграли не только объективные процессы, но и их освещение нашими СМИ. И прежде всего — каналом ICTV , в появившемся сразу после доставки в Украину видеокассеты с показаниями Н. Мельниченко спецпроекте «Факти докладно» с ведущими Дмитрием Куликовым, Николаем Княжицким, Дмитрием Киселевым. Эти журналисты столь впечатляюще продолжили традиции всем памятной «Ночи выборов» на «1+1». Столь ярко продемонстрировали, как именно нужно использовать возможность открыть все шлюзы информации ради достижения конкретной политической задачи. Были столь убедительны (особенно в передаче с народным депутатом Сергеем Головатым) в аргументации исключительно собственного, выстраданного убеждения в деструктивности и незаконности действий авторов «Укргейта» и шабаша палаточной акции «Кучма без Украины» на Майдане. Москвич Дмитрий Киселев продемонстрировал столь блестящее знание нашей Конституции и столь искреннюю боль за судьбу независимой Украины. Дмитрий Куликов был столь напорист в желании дать возможность высказаться по существу и по делу абсолютно всем гостям передачи, а особенно своим оппонентам. Николай Княжицкий так вдохновенно способствовал открытому, честному поиску ответов на все вопросы, которые поставило перед нами исчезновение Георгия Гонгадзе. А вместе все ведущие «Фактів докладно» были столь корпоративно солидарны со всеми украинскими журналистами, требуя помнить об ответственности вплоть до суда за каждое сказанное ими слово — например, в предположениях о тех или иных владельцах тех или иных телеканалов. Ежедневные «Факты докладно» столь подогрели интерес к «кассетному скандалу», что в итоге у нас: и у зрителей, и у журналистов — просто не оставалось возможности остаться в стороне, мы были просто вынуждены сконцентрироваться, самоидентифицироваться и ответить-таки на эти проклятые вопросы: «Верю — не верю», «Есть — или не есть» (свобода слова). Так что признаем: всего лишь за три месяца новая команда ICTV таки создала в нашем эфире Явление. С чем искренне хочется команду и поздравить. Кстати, в последних прямых эфирах «Фактів докладно» — с журналистами и особенно с юристами — мы таки действительно могли увидеть персонифицированное самоопределение каждого из участников этих встреч: кто как встраивается в нынешнюю систему координат, кто пытается ей оппонировать, и кто и как видит для себя банальный принцип «чтобы не было мучительно стыдно...».

ОСМЫСЛЕНИЕ

В качестве же работы на перспективу — дорогостоящей, трудоемкой, нерейтинговой (пока) — я бы отметила реализацию сразу несколькими телеканалами целого ряда документальных проектов. Документальное кино — это оптимальный вариант объединения тех телевизионщиков и тех телезрителей, которые хотят видеть в ТВ средство осмысления общего бытия, средство познания мира и человека в нем. Отказывая ТВ в возможности удовлетворения именно таких потребностей, мы тем самым обедняли не только зрителей, но и само ТВ. Но вот, наконец-то, что-то сдвинулось с мертвой точки.

Конечно, сам Бог велел быть в этом пионерами каналу «1+1» , в котором собралась команда киношников-профессионалов. И документальные проекты этого года Юрия Макарова, Валентины Руденко (прежде всего — «Незабутнє. Тіні далеких предків» ) стали действительно камертоном уровня ретроспективного, несиюминутного осмысления телевидением действительности, умения вглядеться в прошлое — как в глубочайший контекст настоящего. Контекст, содержащий в себе и предостережения, и напоминания об упущенных возможностях, и просто тот звук Струны, который, обрываясь, уносит из нашей души нечто щемящее...

Явной потерей для «1+1» было отсутствие в течение практически всей осени «Версий» Ольги Герасимьюк . Таким образом канал обрубил ветвь остро-социального (и одновременно обобщающе-образного, благодаря таланту самой Ольги и оператора-режиссера Андрея Нестеренко) документального кино, которое — я остаюсь при этом убеждении уже в течение многих лет — имеет все шансы быть не только значимым явлением в нашем ТВ пространстве, но и рейтинговым— при соответствующем программном подходе к этим проектам. Это и совсем другое время для их показа (а не ближе к полуночи, когда основной адресат подобных фильмов уже просто спит), и иное наполнение анонсирования (с педалированием остроты проблем и тем), и т.д.

Проекты Анатолия Борсюка —в криминально-психологической тематике — думаю, также имеют шанс стать фактором привлечения внимания общества к т.н. трудным вопросам, которые мы должны задавать себе и государству, если не хотим загонять проблемы в тень, если хотим искать способы эффективного и прозрачного их разрешения. Думаю, что пока основным способом привлечения внимания зрителей к таким фильмам должна стать систематичность их появления в эфире канала, возможно, усилия по организации дискуссий вокруг этих проектов, чтобы резонанс был более широким и осознанным.

Для «Интера» , безусловно, событием стал цикл документальных портретов постсоветских стран ближнего зарубежья — «Последняя осень уходящего тысячелетия» . Фильмы-анализы процессов в Сербии, Боснии, Косово, Словении, Румынии, Польше, Молдове, Беларуси, Литве дали широкую панораму разных путей в будущее и тупиковых ветвей — напротив, достаточно однообразных. При возможности оспаривания некоторой иногда заданности журналистских оценок, или их недостаточной аргументации — тому зрителю, который следил за каждой серией цикла, думается, было предоставлено достаточно обширный материал для того, чтобы самому попытаться осмыслить и путь Украины, и наши ошибки на этом пути в третье тысячелетие. Кстати, к концу сериала, после фильмов о Молдове, Румынии, Беларуси меня не оставляла мысль о том, а можем ли мы столь же беспощадно-жестко проанализировать происходящее у нас, и одновременно со столь же отстраненно-незлобной интонацией по отношению к стране и народу, без поиска виновников-стрелочников, но с системным и объективным взглядом на причины и следствия всех процессов, на роль каждой Личности в нашей собственной десятилетней истории? Вам не кажется, что этот вопрос — а способны ли? А имеем ли возможность не только снять, но и показать? — тоже относится к тем трудным и фундаментальным вопросам, которые на пороге третьего тысячелетия тоже не мешало бы задать и украинской журналистике, и украинскому обществу, и украинскому государству?

Нельзя не отметить, конечно же, и эксклюзивности в подходах к документальным проектам СТБ . Лучшие из них — «Глубже мертвых» Дениса Жарких и «Курск». Обреченные морем» Александра Белова — это примеры именно объективного взгляда на причины кризисных явлений в экономике и политике Украины и России. Любопытным был также поиск авторами этих фильмов (не киношниками в прошлом!) средств монтажного, образно-эмоционального способа заострения проблем. Думается, для каналов, подобных СТБ, документальные проекты вместе с приоритетным развитием информационно- аналитического вещания могли бы стать вообще визитной карточкой вещания, тем более, что у СТБ есть неплохо налаженная региональная сеть, и если бы и в творческих подходах канал сделал акцент на «вытаскивании» острых социальных проблем, личностей, неких положительных ростков в жизни глубинки — это был бы, как мне кажется, беспроигрышный вариант в состязании за зрителя. Тем более, что «Интер» и в

«Подробностях» , и в «N-ом километре» уже сейчас реально демонстрирует, сколь значима для информационных программ насыщенность событиями, проблемами из реальной жизни обычных людей, из разных регионов. И у тех каналов, которые в 2001 году смогут преодолеть зацикленность на исключительно «высоких кабинетах» и «макропроблемах» — думаю, будет гораздо больше возможностей для истинно системного ежедневного мониторинга действительности.

СО-ДИАЛОГ

Среди телепередач, имеющих перспективу, назвала бы, конечно же, «Без табу» («1+1») и «Право выбора» («Интер») . Как мне кажется, не может телевидение любой страны считаться полноценным вне предоставления как возможности своим гражданам испытывать катарсис морального сочувствия и сопереживания, так и возможности открытого, острого обсуждения всех актуальных общественно-политических проблем. Собственно, эти две совершенно разных передачи — и по жанру, и по целям, и по способу реализации — тем не менее, объединены одним качеством: прямым обращением, посылом к зрителю. Не будь равнодушным. Думай, чувствуй, набирайся опыта, спорь, формируй собственное отношение, собственную позицию, собственные ценности вместе с нами.

«Без табу» — чистая мелодрама, которая, однако, разыгрывается не актерами, а потому те прописные истины, о которых всякая мелодрама имеет своей целью напомнить адресату — воспринимаются эмоциональнее, глубже, если можно так сказать по отношению к реальным историям реальных людей, эффективнее. Конечно, практически в каждой передаче ведущие — Мыкола Вересень и Ольга Герасимьюк — ходят словно по острию ножа вкуса, деликатности, точного понимания «во имя чего?», и точного попадания в принцип «не навреди» — прежде всего, самим героям их передач. Иногда это у них получается лучше, иногда — бывают огрехи. Кому-то больше по душе отстраненность Вересня, кому-то — более личностно-причастная интонация Герасимьюк. Однако когда в передаче есть главное (по моему мнению) — некое более- менее ясно сформулированное моралите, внятный ответ на вопрос «что же мы тут вам все хотели сказать?» — тогда есть и зрительский отклик. «Без табу», кстати, доказывает, что одна из функций искусства, которую кто-то из великих определил как «смягчение нравов» — отнюдь не чужда ТВ эпохи отрицания всяческих «указующих перстов». Кажется, просто во всем и всегда должно присутствовать лишь чувство меры.

Особенно хорошо было «Право выбора» 20-го декабря, в дни массовых акций на Майдане и возле Верховного Совета. Полемика с двух площадок в прямом эфире (на Майдане — Юрий Луценко и Игорь Серов, лидеры двух противостоящих палаточных акций. А в студии «Интера» — политологи Михаил Погребинский, Анатолий Гриценко, Дмитрий Выдрин и Владимир Полохало) была по-настоящему сущностной и вполне раскованной. Были поставлены важные вопросы: что из себя представляет нынешняя палаточная акция — общественную потребность или провокацию? Насколько адекватны ситуации действия властей — еще со времени исчезновения Гонгадзе? Были попытки сделать прогноз развития событий. Спокойный, уважительный тон полемики, корректность ведущих, не перебивавших, не передергивающих и не «выкручивающих» рук гостям студии демонстрировало умение и нашего ТВ непредвзято слышать и слушать общественное мнение. Подобный уровень организации диалога в телеэфире — это наглядный пример того, как следует во времена открытости всех источников информации и украинского «европейского выбора» работать на доверие электората, на снятие конфликтного напряжения.

Кстати, отметила бы я и уровень освещения нынешних событий «ТСН» («1+1») — за достаточную объемность, и толерантность в освещении разных позиций. Без надрыва, без явных оценок — именно таких новостей, думаю, ждет сегодняшний зритель. Жаль, кстати, в этой связи несколько отодвинутого «в тень» Андрея Шевченко (Новый канал) . Его ушедшие из эфира канала ежедневные «Темы дня» (в их первоначальном виде) как раз тоже были элементами СО-диалога разных политических сил и зрителей. Именно передачи такого рода позволяют и власти, и оппозиции тренировать мускулы. Искать то нечто, которое позволяло бы добиваться целей не с помощью чисто формальных приемов (а, значит, заранее прогнозируя краткосрочность побед), а на конкретике оптимальных подходов к решению проблем.

Можно только приветствовать прямое интерактивное общение со зрителями в пятничных ночных выпусках «Вікна. Опівночі» телеканала СТБ . Вообще, я думаю, когда этот телеканал не суетится в поисках «удобно-ненаказуемой» позиции в острых политических ситуациях, проект Андрея Тычины и Романа Скрыпина выглядит вполне прилично. По сути, у авторов есть все для качественного развития: интонация непредубежденности с некой долей иронии, неплохое знание политических процессов изнутри, умение формулировать действительно точные вопросы, иногда — с определенной долей провокативности, что только помогает гостям студии лучше аргументировать свою позицию. Всяческого поощрения заслуживает, по-моему, пятничная форма дискуссии в прямом эфире двух оппонентов (в последний раз это были лидер акции «Украина без Кучмы» Владимир Чемерис и постоянный представитель Президента в ВР Роман Безсмертный). Когда у политических соперников появляется возможность полемизировать друг с другом не из окопов, а в эфире телеканалов, и при этом ведущие-рефери блюдут «чистоту» аргументации (чтобы она не скатывалась в том числе и к сугубо популизму), и равно-уважительного отношения к мнению обеих сторон — у общества появляется возможность реального выбора той позиции, которая в большей степени соответствует его потребностям и его ценностям.

Кстати, при всем положительном отношении к тем интонациям взвешенности и некой критичности в адрес властей (а не только оппозиции), использовать которые удается сейчас в «Эпицентре» В. Пиховшеку («1+1») , все же потеря диалогичности в передаче мне кажется существенным минусом. Большая студия с экспертами- профессионалами или журналистами проекту все-таки нужна — хотя бы во время особо-значимых событий. Не помешали бы и диалоги Пиховшека с политическими персоналиями. Тем более, что пока, в отличие, скажем, от «Итогов» НТВ, сюжеты в «Эпицентре» не столь же самодостаточны. Они намного более функциональны, и пока не способны быть равноценным роли ведущего компонентом передачи, реальным противовесом для удержания равновесия конструкции программы. Да и самому В. Пиховшеку явно нужна подпитка энергетикой оппонентов. Вспомните былой «Эпицентр»: по-моему, именно реактивные импровизации были у Вячеслава чаще куда удачнее «домашних заготовок». Я уж не говорю о том, что 2000-ый, увы, уже почти притупил даже наши воспоминания о былом существовании на нашем ТВ такого понятия, как политическое шоу. В смысле жанра — а не вымученной технологии.

Поэтому хочется пожелать нашим телевизионщикам на первый год нового тысячелетия (!) одного: раскованности. Стремления думать, которого, по-моему, нам сейчас прежде всего не хватает. Желаю активнее развивать интерактив, т.е., прямое общение со зрителями, желаю почаще ездить в «глубинку», искать новых, «незасвеченных» интересных личностей. Желаю снятия запретов на появление в эфире уже всем известных личностей, возможностей ставить самые острые вопросы — и добиваться самых точных ответов у самых закрытых доселе для общества деятелей. В общем, жизни . С Новым годом, коллеги! Главное, чтобы мы ссорились только из-за принципов. Собственных. И всегда помнили: амбиции — ничто по сравнению с общим Делом. Особенно в трудные минуты. Кажется, чтобы это понять, совсем не нужно идеализировать Георгия Гонгадзе. Просто думать о нем, как об одном из нас — талантливых и не очень, бескомпромиссных — и не очень, чистоплотных — и не очень, правдивых — и не очень, смелых — и... Разных. В разных обстоятельствах. Живых.