Эфирный секонд-хэнд

Вадим СКУРАТИВСКИЙ, профессор кафедры телережиссуры Национального государственного университета им. И. Карпенко-Карого

— Есть такое изречение: радио — чудесное изобретение. Один поворот регулятора — и ничего не слышно. А люди считают, что телевизор — чудесное изобретение. Один поворот регулятора — и ничего не видно. У всех у нас есть претензии к современному телеэкрану, превратившемуся в большой манипулятор и порнограф. Современный мир утонул в тысячах проблем. Но современный телеэкран не умеет осмысливать эти проблемы. Он только пытается застить или закрыть эти проблемы экраном в старинном значении этого слова (это особое приспособление, закрывавшее огонь в камине). А еще существует такое понятие как массовый инстинкт. Какими-то своими участками зритель чувствует, что его обманывают и выключает телевизор. Я, кстати, как телевизионный персонаж, вполне солидарен с таким поведением. И лично мне ничего из того, что льется с экрана телевизора, не нравится. И я говорю это решительно. Но поскольку я работаю на факультете кино и телевидения, то, к великому сожалению, вынужден смотреть телевизор. Хотя смотреть там нечего. Любая программа на нашем телевидении — это своеобразная мистификация. Ну что же там можно увидеть? Физиономии российских кинозвезд, Андрея Данилко или еще что-то подобное? Это, думаю, уже вне полемики. Какие программы можно посмотреть? Разве что какие-то так называемые культурологические, но фантомные программы. А тем более — этот бесконечный кич, которого так много и который все чаще притворяется каким-то осмыслением мира. Скажем, те же бесконечные голливудские боевики, удостоверяющие дурость современной цивилизации. Ничего мне не хочется смотреть. Но другого выхода нет. Если за окном происходит что-то неприятное, например, какой-то шум или что-то другое, то волей-неволей смотришь в окно. Так же я смотрю и телевизор.

Сергей МАСЛОБОЙЩИКОВ, режиссер:

— Мне кажется, мы все реже смотрим телевизор потому, что телевидение становится более бессмысленным. Сегодня оно рассчитано на самый низкий интеллектуальный уровень. То есть идет игра на снижение роли интеллектуального диалога. Но ведь не все люди такие дураки! Поэтому сегодня им просто неинтересно смотреть телевизор. Я смотрю телевизор очень редко. Смотрю только новости и выборочно — интересные фильмы. Тяжело даже сказать, что именно позволило бы телевидению привлечь внимание аудитории. Возможно, культура.

Василий ШКЛЯР, писатель:

— Я не смотрю телевизор регулярно, потому что он мне абсолютно чужой. Во- первых, он забирает много времени, которого мне хронически не хватает. Во-вторых, я очень редко наталкиваюсь на передачу, которая бы меня глубоко заинтересовала. Мы практически не имеем своего национального телепространства. То, что у нас существует, — это какое-то хаотическое нагромождение эфирного секонд-хэнда. Самый большой здесь недостаток — вторичность. Даже интересные в свое время каналы в последнее время регрессировали с точки зрения культурной гигиены. Во всяком случае, украинскому писателю смотреть засоренный чужой массовой культурой телевизор так же вредно, как балерине носить кирзовые сапоги. Иногда я могу зацепиться за хорошо дублированный на украинский язык фильм и просмотреть его до конца. Но такое бывает очень редко. Цинизмом кажется дублирование российских фильмов с помощью титров. Я понимаю, что это искусственная «компенсация» за счет украинского эфира. Но она еще раз подчеркивает отношение к нашей нации, как к глухонемой. Я не могу сказать, что не смотрю телевизор совсем. Я часто под него засыпаю, потому что этот ящик замечательно выполняет функцию снотворных лекарств. Лично мне было бы интересно посмотреть литературную передачу. У нас, я знаю, много людей вынашивали проекты литературных передач. И мне когда-то предлагали. Но все это на каком-то этапе обязательно глохнет. Опять же, на такие передачи дают технику и людей пенсионного возраста, которых нужно в чем-то «дотянуть». Профессионально сделать у нас такую передачу никто не может. Даже одну литературную передачу на всю Украину! Также хотелось бы, конечно же, смотреть хорошие фильмы, хорошо дублированные, как когда-то это хорошо делали на «1+1».