Исчезло ли радио?

Радио для меня было всегда чем-то особенным. Я не помню, как и когда оно у нас появилось, но точно помню, что было включено постоянно. Этот желтоватый приемник возле часов с белым кружочком вокруг ручки громкости, который появился в результате многолетнего использования-кручения, был полноправным членом семьи. Маленьким я не помню, когда его выключали, хотя и не слушали особо. По-видимому, это был дух, который оберегал дом от телевизионной нечисти и многочасово-безмолвного безумия. Городскому жителю трудно понять весь ужас тишины, да это и невозможно, потому что в городе каждый уголок пространства занят каким-то звуком: от гула трамвая до глухого рокота воды в батареях, от праведного пения на площади до стона боли обездоленных возле мусорников. В селе безмолвие убивает, а если и не убивает, то калечит, заставляет людей пить водку и вешаться в колхозном саду. Вот против всего этого люди держали дома ладан и подобную моей государственную радиоточку.

Радио играло важную роль не только в экзестенциально-мистической жизни, но и в календарно-бытовом существовании сельского человека. Радиоточка всегда начинала новый день, кого-то она поднимала для работы в поле, кто-то просыпался, чтобы не опоздать на автобус в райцентр (на работу или на рынок за семенами). Кстати, другие часовые отрезки тоже распознавали, ориентируясь на радио, вернее, на те передачи, которые оно транслировало. Если слышишь пропитые голоса и писклявые звуки, значит по радио транслируется сессия ВРУ, а это середина дня; поет Иво Бобул — пора выгонять коров пастись, а если слышишь, как диктор рассказывает о болячках, то коров выгонять поздно, они уже где-то у реки. Когда по радио раздается шизофреническое сюсюканье, значит идет вечерняя сказочка — всем пора мыть ноги и ложиться спать. Ну а дальше для рабочего человека наступал комендантский час тишины и покоя.

Кстати, с часа до трех часов ночи украинское радио транслировало прекрасные и мелодичные композиции из творческой наработки групп «Дес», «Олд Менс Чайлд», «Бурузма» и «Кэнибал Корпс», ведущий читал мантру и громыхал головой о кастрюлю, но это малоизвестный факт, потому что обычно, как я уже говорил, в такое время радио никто не слушал.

А что, собственно, транслировалось по этому радио? Как уже понятно, среди богатейшей и разнообразной программы национального радио просто трудно было выбрать что-то одно, все было интересным и захватывающим. Вот, например, трансляции Верховной Рады привлекали ораторскими способностями депутатов, вызывали чувство общественной весомости и самосознания, а также хорошо отгоняли мух и усыпляли маленьких детей. Или возьмем, к примеру, те познавательные программы о «лишае третьей пятки», которые развивали медицинскую эрудицию, а также заставляли бабушек, слушавших это, креститься и говорить: «Слава Богу, у меня такого нет!» Но хитом радиовещания моего региона были региональные включения из райцентра с последними местными новостями, которые читал САМ наш тогдашний председатель. Он здоровался на плохом русском языке и на нем же озвучивал новости района на протяжении часа, может, меньше. Впрочем, новости читались первые несколько минут, потом председатель находил в этих новостях знакомую фамилию и начинал вспоминать владельцу этой фамилии какие-то грехи, типа утерянной втулки к какому-то комбайну или недобросовестность в работе при прореживании подсолнечника. Если грехов не было, председатель, не долго думая, делал пропедевтический втык или вспоминал молодость. Эту передачу действительно слушали то ли в надежде услышать знакомую фамилию (конечно, не свое, потому что своя фамилия из уст начальства ничего хорошего не обещала), то ли по привычке, то ли просто смеялись над бригадирским, но не менее красочным, насыщенным эпитетами и сравнениями языком, который нередко угрожал перейти в ругательство. Я всегда представлял, как в самый кульминационный момент лицо ведущего алеет и надувается, и это меня ужасно радовало.

Эра жизни с радио закончилась внезапно и в один момент. Где-то в начале двухтысячных люди начали один за другим покупать новые телевизоры. Кто-то говорил, что можно ловить российские каналы, а это означало сериалы и фильмы о спецназе, и телевизоры появились почти у каждого, а у кого уже были, их протерли от пыли и выставили в зале. Даже мы завели б/у «Березку», а радио так и осталось одиноко висеть возле часов, припадая пылью, апатично сбрасывая краску.

За один день коммунальщики прошлись по дворам и обрезали радиокабель, потому что за него перестали платить.

Но вот сейчас супер-пупер технологическая эра. Село уже не то, что в девяностых. Каждый сам за себя, нет стада коров и вечерних посиделок бабушек на скамейках, люди стремительно «апгрейдятся», чтобы быть похожими на городских, и уже не то что телевизор — компьютер у каждого, а если телевизор, то не один и обязательно жидкокристаллический. Ну, телефоны есть даже у котов — все с Интернетом. Даже говорят, что в Веселых Корчах механизатор айпад купил.

Однако исчезло ли радио? Никак нет. Гаджетов так много, что бедные люди не знают, что с ними делать, но покупают все новые и новые, не успев разобраться в старых. Телевидение на больших и плоских экранах выглядит гадко и примитивно: что не включишь, увидишь либо жестокость, либо порнографию, либо вообще что-то такое, что ни в какие ворота... И люди потихоньку достают с чердаков старые радиоприемники или покупают новые, чтобы включить и просто расслабиться.