«Мы – вооруженные крестьяне, они – элита»

Роман «Кино» Базенко — пулеметчик батальона «Киевская Русь». Свой позывной получил из-за того, что он на фронте постоянно с камерой. Роман — оператор с двадцатипятилетним стажем. К сожалению, на фронте он потерял свой архив съемок за полтора года — там была хроника от Майдана до Дебальцево. Но некоторые кадры из последнего пункта Роман успел выложить в интернет, и его видео стали набирать все больше популярности. «Нужно было спасаться самому, а все остальное — как Бог даст. Выходя из Дебальцево, люди бросали все», — говорит боец. Мы встретились с Романом в Киеве, после съемок программы «Храбрые сердца» на телеканале «2+2», куда его пригласили как героя. Он решил использовать приезд в столицу как возможность «подлататься». Все, что сохранилось (штатив), Роману отремонтировал брат в Киеве. В неофициальной беседе «Кино» постоянно рассказывает какие-то анекдоты. Говорит, что все пытается превратить в шутку даже тогда, когда хочется плакать.

«В определенный момент я пожалел, что поехал на фронт с оружием, а не как оператор. Вернее не так. Я бы хотел разделиться — один был бы с автоматом, а другой — с камерой. Не мог снять все, что видел, а столько хотел... — говорит Роман, а затем вспоминает свою жизнь до войны. — Я двадцать пять лет в кино. Прошел почти все киношные профессии, кроме режиссерской группы. Из того, чем я горжусь — «Тот, кто прошел сквозь огонь» Михаила Ильенко — я там был художником по свету. Потом снимал клип ТНМК «Шторм»... За двадцать лет столько «набежало». А кое-что даже вспоминать не хочу. У нас украинского кино почти нет, все снималось на российской волне. Фильм Ильенко снимали пять лет, так как в Министерстве культуры постоянно говорили, что деньги только на выборы. При чем тут Минкульт к выборам?.. А на кино денег нет.

Как-то я снимал для своего архива ход предвыборной кампании Януковича в Алчевске. Я видел, как его боготворили. А он их больше всего «долбил». Поезжайте в Алчевск — там Советский Союз до сих пор. А в Дебальцево три асфальтовых завода, а на дорогах — яма на яме. Но не потому, что обстреливали, они там всегда были.

Командир 128-й Мукачевской горно-пехотной бригады Сергей Шаптала — молодец (защищал до последнего Дебальцево. — Авт.), — продолжает рассказывать после минуты размышлений Роман уже о войне. — Это офицер, который взял на себя ответственность. Но если бы там произошли события, хоть немного похожие на Иловайск, то его бы не со званием Героя Украины встречал Порошенко, а СБУ с наручниками. А штаб сектора кричал бы, какую классную операцию они разработали, а он ее провалил. Но теперь они уже постфактум рассказывают, как все продумали. А чего же тогда Шаптала принял на себя оперативное командование? Я полковников три дня не слышал, а наша позиция находились за 200 метров от них. Выходили мы из Дебальцево не благодаря, а вопреки. И опять же, мы еще выходим, а кому-то из высших чинов уже повесили медальку в Киеве. А люди снова идут и даже в засады попадают.

Полковники перед рядовыми никогда не оправдываются, они уверены в своей правоте. Трудно сдерживаться, когда человек сознательно лжет. Но у нас, кажется, на этом вся политика построена. А чем они тогда от Путина отличаются? В стране сознание простых людей изменилось, а геройствуют почему-то опять генералы. А мы кто? Мы статистика. Вы ищете справедливость в нашем мире, где отмываются деньги за счет этой войны? Она, кажется, выгодна всем. Вот заместитель руководителя сектора С, полковник Валентин Федичев сам признает, что выстоять под Дебальцево не было военной целью, а лишь политическими маневрами. Мои друзья погибли за политические маневры? Мы просто пешки в чьей-то большой игре. Я понимаю, возможно, они руководствуются интересами страны, но хотя бы придите и скажите спасибо тем трем тысячам бойцов, которые стояли в нечеловеческих условиях и прикрывали вас.

Мы — вооруженные крестьяне, они — элита. Но песня Гребенщикова «Нас с тобой на***» вертится в голове 813 раз в день. Я хочу правды. Хочу, чтобы люди понимали, что у нас опять не все так хорошо. Как воевать в таких условиях? Не думаешь. Я за страну воюю. Украина — одна. Пусть мне горловские говорят, что это их дом — это такой же мой дом, как и их. Я нахожусь в Вооруженных силах до тех пор, пока понимаю, что от меня есть какая-то польза. Когда я не смогу этого делать — возьму камеру и поеду туда без оружия.