«Партизаны» равняются на Шарикова

У неискушенного зрителя, неосторожно включившего 24 февраля Первый канал российского телевидения и попавшего на программу Петра Толстого «Время покажет», неизбежно сложилось бы впечатление, что он попал на канал, принадлежащий не Российской Федерации, а  некой террористической организации под названием «Харьковские партизаны». В этом убеждало все: и содержание передачи, и состав аудитории, и реплики гостей. Говорили, естественно, об Украине и много — о теракте в Харькове 22 февраля, унесшем жизни нескольких граждан Украины.

Заявление Филиппа Экозьянца, которого Петр Толстой представил, как одного из лидеров «харьковских партизан», было показано на федеральном канале полностью и с таким пиететом, как будто это заявление крупного политического лидера. «Харьковский партизан» сообщил, что его организация не причастна к этому теракту, но располагает «достоверной информацией», что взрыв был произведен по личному приказу министра внутренних дел Украины Арсена Авакова «с целью ввести на Харьковщине режим антитеррористической операции».

n Значительное количество «харьковских партизан» находились непосредственно в студии Первого канала. Их было столько, что Петр Толстой даже спросил, остались ли еще в самом Харькове «партизаны», или они все перебрались в Москву. Нет, бодро ответил некий взъерошенный юноша, остались еще и в Харькове. Толстого этот ответ явно удовлетворил, и он велел показать на экране кадры теракта, после чего попросил их прокомментировать еще одного из «партизан».

«Партизан» объяснил, что харьковский взрыв — это дело рук СБУ, и он может это доказать прямо в студии тем, что сами кадры, продемонстрированные в эфире Первого канала, снимал человек из «семерки». Ошеломленный Толстой спросил, откуда такая уверенность, на что получил чеканный ответ: «Мне об этом сообщил источник из МВД».

Получив из надежного источника столь убедительные свидетельства преступных действий киевских силовиков против своего народа, Толстой выбрался из партизанского леса студии и обратился за комментариями к vip-гостям, среди которых было несколько депутатов Госдумы, а также Сергей Доренко и бывший депутат Верховной Рады Николай Левченко, которому и было предоставлено слово. Взяв слово, Левченко немедленно пустился в исторические аналогии.  Украина — это Германия. Слабый Президент Порошенко — это, естественно, Гинденбург.

•  А кто же Гитлер? — с надеждой спросил Толстой. Видно было, что ему понравилась эта историческая аналогия, и он даже как-то был воодушевлен тем, что в Украине вскоре появится свой Гитлер. Левченко, наоборот, растерялся, он явно не ожидал, что его метафора заведет в такую конкретику, но, поскольку, ведущий настойчиво требовал назвать имя украинского Гитлера, он заявил, что есть несколько кандидатов, вот, например тот же Ярош.

Кандидатура Яроша всех устроила, кроме Доренко, который закричал: «Солдатские императоры! Солдатские императоры должны прийти!». Доренко вообще был очень возбужден и в самом начале сюжета об Украине стал выкрикивать: «Больше ада! Больше ада! Вот каким должен быть наш лозунг!». Соведущая Толстого Екатерина Гордеева, выступающая в этой программе в амплуа добропорядочной домохозяйки, попыталась урезонить стареющего телекиллера, взывая к его совести, мол, программу смотрят миллионы, поэтому требовать больше ада как-то не очень.

•  Поняв тщетность своих попыток обнаружить совесть у Доренко, Гордеева предоставила ему, наконец, слово, надеясь, видимо, что он тогда успокоится и перестанет орать с места. Доренко тут же опять заорал свое «больше ада!» и объяснил, наконец, в чем глубокий смысл этого прогрессивного и гуманистического лозунга. Оказывается, — объяснил Доренко, — в Украине происходит гниение несостоявшегося государства. Вы стоите на краю гниющей ямы и пытаетесь есть яблоко. Залить все жидким азотом и дать сгнить!

Во время живописания этой аппетитной картинки лица некоторых дам в студии приобрели нежнозеленый оттенок, поэтому Толстой быстро передал слово украинскому журналисту Юрию Коту, который внес свой вклад в расследование истинных причин харьковской трагедии. «Из этой акции торчат уши СБУ», — заявил журналист Кот. «И когда мы придем в Киев, я предоставлю суду запись разговора пьяных эсбеушников, которые готовили этот теракт».

•  Полагаю, что после столь авторитетного свидетельства никаких сомнений в том, что гибель людей в Харькове — это дело рук киевской власти, не осталось ни у кого в студии, и у большей части аудитории Первого канала. Дело осталось за малым: дождаться, когда журналист Кот «придет в Киев» и объяснит, зачем это злодеяние понадобилось «хунте». Для этого Петр Толстой обратился к эксперту из Харькова, связавшись с ним по скайпу. «В чем идея распространить нестабильность на Харьков?», — спросил Толстой. «Им главное, чтобы вырос курс доллара, чтобы мы, харьковчане, перестали уважать друг друга», — ответил эксперт.

То есть, в поиске тех, кому это выгодно, останкинские аристотели строят следующую логическую цепочку: киевским властям необходимо дестабилизировать часть подведомственной территории, обрушить экономику, за которую они несут ответственность и разжечь у себя в стране пожар социальной неприязни. Это большая посылка останкинского силлогизма. Для этого «хунте» нужен теракт. Это малая посылка. Следовательно, теракт устроила «хунта». Это останкинский вывод. Содержание «большой посылки» доказательству не подлежит. К нему надо относиться по завету Тертуллиана: верую, ибо абсурдно. Тут важно, чтобы паства не отрывалась от телевизора и куда бы она, паства, ни кинула свой взор и не обратила ухо, везде ей говорили бы одно и то же.

•  Для упрочения веры в абсурд привлекаются немалые силы, и не только журналистские. В «Известиях» от 25.02 опубликована статья философа Юрия Тюрина «От Копенгагена до Харькова», в которой философ Тюрин стремится объединить все последние теракты в Европе в рамках одной логики. «Недавние террористические атаки в Париже и Копенгагене выглядят ничуть не менее странно и двусмысленно, чем события на Украине», — пишет философ Тюрин.

«Никто из политиков и журналистов всерьез не задается вопросом — кому прежде всего это выгодно? Кто выиграл от такого рода зверств?». Никто не задается, а философ Тюрин задается. И вот что у него получается. «Не успел, кажется, весь цивилизованный мир — или те, кто причисляют себя к нему, — воскликнуть с чисто французской экспрессией: «Я тоже Шарли!», как ловкие датчане (!) словно бы вспрыгнули на волну мирового сочувствия, отзывчивости и солидарности с пострадавшей нацией сторонников свободы слова». Конец цитаты.

То есть, вы поняли, в чем глубина мысли философа. Ну, конечно, это французы и датчане сами себя убивают для того, чтобы обратить на себя «волну мирового сочувствия, отзывчивости и солидарности». Включая в эту логику Украину, философ Тюрин, видимо, намекает, что киевские власти убивают своих граждан, чтобы вызвать к себе сочувствие?

•  Чтобы воспринимать подобную аргументацию, необходимо достичь определенного уровня. И этот уровень анатомически точно описан в литературе. Вот это описание: «Вечером Шариков присвоил в кабинете Филиппа Филипповича два червонца, лежащих под пресс-папье, пропал из квартиры, вернулся поздно и совершенно пьяный... От двух червонцев Шариков категорически отперся и при этом выговорил что-то неявственное насчет того, что вот, мол, он не один в квартире... Шариков качнулся, открыл совершенно посоловевшие глаза и высказал предположение:  а может быть, Зинка взяла...».

Вам не кажется, что в  последнее время «Собачье сердце» становится одним из самых актуальных произведений литературы?