Под знаком Волыни

На прошлой неделе украинские телеканалы опять предложили зрителям совершить экскурс в историю страны, основными поводами для чего стали День украинской Конституции и предстоящая годовщина трагических событий на Волыни.

Истоки стремления украинцев к самоопределению, поиск методов и исторических возможностей для создания своего государства обсуждали на примере драматической судьбы гетмана Мазепы в «Я так думаю» («1+1») и в субботнем «Спецпроекте» телеканала «Интер». Гости Анны Безулик расширили рамки дискуссии до вечного вопроса о том, что есть предательство — в разных временных ракурсах и с точки зрения разных участников одних и тех же событий. Наверное, потому что мы только начинаем говорить вслух о таких болезненных вещах, участникам программы сложно было высказываться емко, а всплеск эмоций в студии не позволил перевести существующие мнения на сущность обсуждаемого личностного и исторического конфликта. Более вразумительно определить ключевые моменты той исторической драмы дал возможность формат интеровского «Спецпроекта». То, что возможность стать государством еще тогда Украиной была потеряна, в том числе и вследствие коррупции как метода развязки геополитических узлов (по утверждению авторов проекта, коррупция была любимым методом ведения таких дел у монголо-татар; не пожалел 100 тысяч червонцев за украинское Левобережье и царь Петр I), — серьезное предупреждение всем нам сегодняшним. И то, что родоначальник первой конституции как таковой, Орлик, больше известен миру в целом, чем в украинской его части, — тоже повод для пересмотра навязанного нам отношения к украинским историческим именам.

Увы, День принятия Основного украинского Закона, ставший государственным праздником и просто еще одним выходным днем, не стал поводом для откровенного разговора об Украине сегодняшней. О двойных стандартах советской конституции, по которой основным правом граждан было «право работать отбойным молотком под сенью неразрывной связи серпа и молота», вспомнил в «Вістях тижня» (УТ-1) Николай Канишевский. Он же заметил, что наша современная Конституция состоится только тогда, когда каждый гражданин сможет написать под ее текстом «Написанному — верю». Хочется надеяться, что найдет свое продолжение в этой программе и анонсированная коротким интервью Ольги Колинько тема коррупции в Украине. Пока, по мнению председателя координационного комитета по борьбе с коррупцией и оргпреступностью при Президенте, речь идет скорее об имитации борьбы с коррупцией, чем о самой борьбе — обращения граждан в прокуратуру с жалобами на чиновников возвращаются к этим же чиновникам, отбивая тем самым у граждан желание жаловаться в принципе. А общество ждет героя, а еще лучше — героев, способных противостоять злу, реально угрожающему государственной безопасности, внешней и внутренней.

И все же основным событием прошедшей теленедели стало публичное откровение о трагедии украинцев и поляков на западно-украинских землях после 1939 года. В понедельник канал «Культура» (УТ-2) фильмом Сергея Сиволапа рассказал об этом как о трагедии народов и семей, в первую очередь, смешанных. И, по замечанию одного из польских свидетелей тех событий («Волынь: знак беды», УТ-1»), «граница между поляками и украинцами до трагедии проходила в супружеском ложе». Вряд ли не покидающий телеэкраны вопрос — кто начал первым, будет когда- либо разрешен. Обе стороны уверены в том, что виноватых нужно искать не в своих рядах, но спорящие уже едины в одном: народный бунт, обесценивающий жизнь как таковую, всегда страшен и беспощаден, а ярость не всегда бывает благородной, особенно когда пролитая кровь требует отмщения. Тогда вспоминаются соседские ссоры из-за распаханной межи, все пережитые обиды, в том числе и детские — когда уже в школьном классе тебя определяют как недочеловека, это не забывается. Ценно, что у польских историков хватило исторического мужества признать, что одна из причин разыгравшейся трагедии — в том, что украинцы на своих землях стали после 1921 года гражданами второй категории.

Украинцы, в принципе, — не агрессивный народ, но есть угрозы, которые этот народ объединяют и ожесточают. Земля и вера — вот то, что всегда вызывало в наших согражданах трепет и поклонение. Любовь украинцев к земле стала уже поводом для анекдотов, хотя, по сути, она — основа мировосприятия украинского крестьянства, источник жизненных сил, аккумулирующий и передающий энергию поколений, обеспечивающий их связь и дальнейшее здоровое развитие. И вот когда эту пропитанную потом дедов землю стали раздавать за воинские доблести польским офицерам, которые, по свидетельствам украинцев (и это для них очень важный фактор!), оказались не ахти какими землевладельцами, нелюбовь к презирающим стала концентрироваться в ненависть. А когда запылали православные храмы, сопротивление стало необратимым.

Жестокость порождает жестокость, а месть не бывает до победного конца, потому что победа в этом случае — полное взаимное истребление. Война трансформирует человека, размывая в нем человеческое. Та война, практически узаконившая террор как инструмент решения политических проблем, будет аукаться еще не в одном поколении не только украинцев и поляков. Изнасилованная фашистами Германия, не стеснявшаяся массово уничтожать всех, кто ей не нравился, в первую очередь евреев, предложила, таким образом, жуткий метод «восстановления справедливости», взятый на вооружение прямыми и косвенными участниками мирового передела.

«В борьбе за независимость милосердия не существует», — так в фильме «Волынь: знак беды» объясняли свою позицию те, кто имел отношение к насилию. Глядя на горы детских трупов, украинских и польских, это утверждение не воспринимается как бесспорное. Может, бескровное обретение независимости в начале 90-х — компенсация за всю пролитую нашу (и нами) кровь на долгом пути народа к своей вековой мечте…