...С чем украинцы сталкиваются ежедневно

В конце прошлой недели профессор Ельского университета (США) Тимоти Снайдер, известный своими исследованиями преступлений советского и нацистского режимов в Восточной Европе (в частности, его книга «Криваві землі» была издана на украинском), заявил о нарушении своих авторских прав со стороны народного депутата от Партии регионов Вадима Колесниченко. Статья американского историка с блога New York Review of Books была без разрешения автора перепечатана в сборнике «ОУН и УПА: исследования о создании «исторических» мифов». Книга была издана в этом году Международным антифашистским фронтом и Международным благотворительным фондом «Дніпро-Січ», сопредседателем которого является Вадим Колесниченко.

Более того, издатели обращались за разрешением к Тимоти Снайдеру перепечатать его текст, но последний им в этом отказал. Несмотря на отказ, статья таки вышла в сборнике, да еще и со скандальными ошибками. «Они дважды ввели в заблуждение потенциальных читателей: во-первых, назвав мой материал «научной статьей» (в действительности, это является записью в блоге, которая имеет свои правила и жанр, отличающиеся от академической публикации), во-вторых, переврав последовательно во всей книжке мою фамилию («Шнайдер» вместо «Снайдер»)», — отметил в официальном заявлении, переданном УНИАН, американский историк. Теперь он требует извинений и уничтожения всех бумажных и электронных версий книги.

Желание Колесниченко опубликовать в упомянутом сборнике (какой посыл будет нести эта книга — очевидно, ведь позиция самого народного депутата давно известна — вспомнить хотя бы скандальную выставку «Волынская резня: жертвы ОУН-УПА», которая по его инициативе в 2010-м году прошла в нескольких больших городах Украины) статью Тимоти Снайдера вполне понятно. Ведь американский профессор придерживается мысли, что ОУН-УПА виноваты в массовых убийствах. Но... Эта точка зрения научного работника уравновешена другими его публикациями на украинскую тематику, в конечном итоге дискуссией с украинскими историками, среди которых вдумчивый читатель способен найти золотую середину. А вырванные из контекста мысли Снайдера, как не досадно, служат опорой для политических манипуляций. В конечном итоге сам историк в своем заявлении заметил, что Украина сегодня как никогда нуждается в правилах цивилизованного поведения, в частности в таком чувствительном и взрывоопасном участке, как историческая память и историческая политика. А «поведение издателей сборника «ОУН и УПА» (по его словам) не является образцом ни цивилизованности, ни чувствительности. Она наносит вред самой Украине и ее образу во всем мире». Видимо, этим можно объяснить и отказ сотрудничать с обоими фондами.

«День» пообщался с Тимоти СНАЙДЕРОМ, в частности, на предмет того, как он видит цивилизованное поведение в том, что касается исторической памяти.

— Почему вы отказали Международному фашистскому фронту в публикации вашей статьи, тогда как известно, что раньше вы давали разрешение на публикацию своих материалов, например, издательству «Грані-Т»?

— Основной вопрос заключается не в том, почему одно лицо делает тот выбор, который оно делает. Важно то, что мы все имеем право на собственный выбор. Вы — журналист, который работает в газете «День». Мы с вами решили сотрудничать. Мы оба знаем, что я не пошлю вашу статью в другую газету для публикации. Мы уважаем права друг друга. Если я являюсь писателем, я имею право решать, кто может публиковать мои работы. Это право признается украинским и международным законодательством. Независимое издательство «Грані-Т» опубликовали две мои книги на украинском языке. Одна из них — «Криваві землі» — это история преступлений нацизма и сталинизма в Восточной Европе, прежде всего, в Украине от Голодомора до Голокоста. «Грані-Т» придерживались всех соответствующих законов, и я счастлив сотрудничать с ними. С другой стороны, Международный антифашистский фронт просто взял текст и опубликовал его без моего разрешения. Сделав это, они навредили всем украинским институтам, придерживающимся закона.

— Комментируя ситуацию, вы сказали, что Украина, прежде всего, нуждается в соблюдении правил цивилизованного поведения. Как вы видите цивилизованное поведение в том, что касается исторической памяти?

— Украина среди всех европейских стран имеет наиболее трагическую историю. На протяжении 1933—1945 годов, когда Гитлер и Сталин находились у власти, в Украине было уничтожено больше людей, чем в любой другой стране. Вся республика голодала в результате советской политики в 1933 году. Украинцы были среди советских солдат, которых в 1941 году нацисты специально морили голодом. Среди населения Украины, особенно поляков, было убитых намного больше, чем в других республиках во время советского террора 1937-1938 годов. И украинских евреев уничтожили немецкие оккупанты с помощью кое-кого из местных жителей между 1941—1945 годами. В результате невиданных масштабов этих страданий возникает огромное искушение политических манипуляций. Выход из этой ситуации такой же, как и где-нибудь в другом месте: открыть все архивы и дать возможность историкам с Украины и других стран выразить свое мнение относительно полученной информации; финансировать достойные исследования; и пусть историки свободно публикуют результаты исследований без политического давления. В частности, потому, что эти вопросы являются настолько важными и сложными, что мы должны уважать права тех, кто их исследует.

— Почему, по-вашему, политические манипуляции вокруг истории ОУН-УПА до сих пор возможны?

— Это не удивительно. В Соединенных Штатах все еще возможны политические манипуляции вокруг вопросов истории рабства. У каждой нации тяжелая история, и не остается другого выбора, кроме как их сравнивать. У Украины есть два исторических момента, из-за которых ситуация усложняется. ОУН и УПА ответственны за убийства десятков тысяч людей: украинцев, поляков, евреев и других. На Галичине и Волыни — это история. В Центральной и Восточной Украине об этом по большей части говорят в политическом контексте. Что-то похожее можно сказать о преступлениях сталинизма: Голодомор, который забрал жизни миллионов жителей Советской Украины в 1933 году, и казни десятков тысяч людей Советской Украины в 1937—1938 годах. Все это происходило в центральной и восточной частях Украины, а на Галичине и Волыни об этом обычно говорят в политическом контексте. В общей истории Украины должно быть место для всех этих фактов. Пока этого нет, политикам всегда будет легко акцентировать внимание на моментах прошлого, вроде бы в поддержку своей позиции, чем на проблемах современной Украины.

— Есть ли эти политические манипуляции следствием, в частности, того, что Запад воспринимает сложные политические события на постсоветском пространстве упрощенно?

— Украинцам не следует надеяться, что Запад решит вопрос их исторической памяти. Я горд тем, что мои книги опубликованы в Украине, равно как и своими коллегиальными отношениями с блестящими украинскими историками. Международное сотрудничество очень нужно. Но, в конечном итоге, поддержка независимых исторических исследований и защита прав тех, кто публикует труды об этих сложных украинских вопросах, — задача украинского правительства.

— Предпринял ли Антифашистский фронт или Вадим Колесниченко какие-либо встречные шаги, чтобы уладить конфликтный вопрос после вашего публичного заявления?

— Да, господин Колесниченко сделал больше, чем я ожидал. Он публично признал, что опубликовал мой текст без разрешения. Это основное. После этого признания следующим логическим шагом стало бы расследование уполномоченными украинскими органами. И господин Колесниченко, без сомнения, захочет ему посодействовать. В конечном итоге как у депутата парламента у него особая обязанность — защищать закон, и не только в моем, а во всех случаях. Мой опыт — лишь часть того, с чем украинцам придется встречаться с глазу на глаз ежедневно. Они имеют дело с выборочным применением законов, когда платят налоги, начинают собственное дело или делают что-либо, связанное с правительством. Случай со мной не является слишком важным, поскольку я иностранный профессор. Случай со мной важен лишь как пример большой проблемы сегодняшней Украины: отсутствия верховенства права.