Так и живем

Две жестокие и сущностные (из тех, что выявляют глубинные процессы, происходящие в обществе) коллизии вышли нынче из подполья жизни независимой Украины под софиты всеобщего внимания. Это суд над подозреваемым в серийных убийствах Анатолием Оноприенко и арест бывшего премьер-министра Павла Лазаренко в Швейцарии. Коллизии эти развиваются в реальности, не пересекаясь как бы параллельно. Точно так же освещает их и ТВ. И только благодаря тому, что телевидение — это еще и переключение кнопок, и просмотр различных программ разных каналов во след, друг за другом, в чьем-то сознании эти события могли уже и пересечься, как того, собственно, и требует нравственное чувство человека.

После первых репортажей из зала суда в Житомире, блиц- опросов людей с их однозначным требованием смертной казни убийцы да растиражированной СМИ «человеческой оценки» Президента действий Оноприенко наше ТВ как бы потеряло к судебному процессу интерес. И лишь СТБ в рамках «Вікон-тижневика» дало пространный монолог убийцы. Диалогом с журналистом Сергеем Швецом, которому спасибо за то, что взялся за эту тему, назвать это интервью было сложно, настолько мощь и сила убежденности внешне тщедушного Оноприенко превосходили тот уровень разговора, который предлагал ему корреспондент СТБ. И все же отметим тот факт, что этот микрофильм — пока что первый и единственный шаг наших телевизионщиков в направлении осмысления происходящих в обществе процессов, порождением и провокатором (от слова провоцировать) которых становятся подобные Оноприенко. Явно претендуя на известное «тварь ли я дрожащая или право какое имею?», Оноприенко в телемонологе не оправдывается, он обличает. И если о выбранной им роли дьявола (как он называет себя сам), судьи миропорядка, современного Раскольникова, как и о проблеме Свободы в качестве абсолюта, можно говорить с разных точек зрения: психиатрической, философской, криминальной и т.д., то обозначение Оноприенко полной моральной деградации нашего общества, увы, однозначно (и тем ужасней услышать это из уст выродка!). Он говорит о том, что «такой чухань с обрезом может воевать с целой армией». Он говорит о торжестве первобытных инстинктов (и прежде всего — страха и эгоизма) в нашем обществе. Он говорит о лицемерии и слабости власти, и это тут же само ТВ и подтверждает. Скажем, когда ведущий Владимир Рубан в «Вікнах-тижневику» в связи с метаморфозами в позиции Юлии Тимошенко по отношению к Президенту после известного оглашения банкротом ЕЭСУ и ареста Н. Сивульского иронизирует: «Засуджувати Юлію Володимирівну за непослідовність не можна. На те вона і політик, щоб бути послідовною тільки тоді, коли це вигідно. Неважко зрозуміти і владу, яка сприяла зміні позиції пані Тимошенко. Загальновідомо: кращі пожежники виходять із колишніх підпалювачів». Владимир Рубан как бы нивелирует цинизм ситуации, как бы переводит ее в разряд обычных, обыденных, нормальных и обозначает, таким образом, некие общие правила игры, в которую включены и сами журналисты. А вот Вадим Долганов («7 днів», УТ-1) все-таки не удерживается в рамках выдержанного, без истерии, тона сообщений об аресте Павла Лазаренко (тон этот, боюсь, был определен не пониманием того, как это надо делать профессионально, а лишь боязнью власти то ли «спугнуть свое счастье», то ли спровоцировать контрмеры Павла Ивановича, то ли неадекватно оценить ситуацию). Вадим Афанасьевич все-таки разражается спичем об аморальности народного депутата, имеющего то ли фиктивный, то ли настоящий панамский паспорт, а также и об аморальности тех избирателей, которые голосовали за такого депутата, да и общества в целом. И кто ж скажет, что Вадим Афанасьевич не прав?! Прав, конечно, прав. Но... За час до программы «7 днів» была программа «Подробности» на телеканале «Интер», где бывший и. о. Генерального прокурора Украины Олег Литвак заявил, что дело на Лазаренко они начали разрабатывать еще в январе 1997 года. Заявил он также, что владеет информацией о фактах коррупции в отношении по крайней мере еще десяти человек. Оппозиционная пресса еще в бытность Павла Ивановича премьер-министром сообщала о некоторых «странностях» в его деятельности. «Странностях», которые, кстати, говорят не только о моральном облике власти, но и о том, чего подмоченная репутация каждого чиновника стоит народу. Ведь их «грязные» деньги — это наши голодные дети, нищие старики, безработная интеллигенция, стоящие заводы и т.д., и т.п.

Так же, как сейчас зарубежная пресса много чего любопытного пишет о других лицах из ближайшего нынешнего окружения Президента. Иногда прорываются некоторые намеки и у наших деятелей, как, например, попавшие в опалу Николай Княжицкий и Владимир Сивкович позволили себе говорить о несовпадении интересов некоторых господ с «интересами государства и Президента» Но! Пока и г-ну Долганову — как главному телеоракулу страны, — и прочим верноподданным СМИ не будет дана команда «фас», они до последнего будут «компромата» не замечать или защищать, огрызаться и держать круговую оборону... Вторя тем самым политикам, поступки которых определяют, как мы уже знаем, отнюдь не нравственные посылы. Так стоит ли г-ну Долганову вообще произносить это слово — «мораль»? Как, впрочем, не стоит, наверное, удивляться и тому, что, кроме обсуждения вопроса о смертной казни (актуальность которого для нас опять-таки определяют не мировоззренческие и гуманистические потуги общества, а утилитарная потребность быть членами Совета Европы), пока что ни руководители государства, ни политическая, ни интеллектуальная элита страны не ощутили потребности в публичном размышлении о той массе именно моральных проблем и вопросов, которые обнажают явления и личности, подобные упомянутым нами героям телесюжетов нынешней недели.

Впрочем, разве и большинство журналистов, даже из будто бы более цивилизованных изданий и ТВ-каналов, готовы к обсуждению по-настоящему серьезных, глобальных вопросов политики и экономики? Разве мы готовы, например, говорить об источниках финансирования той или иной политической силы? Или о происхождении первичного капитала у наших бизнесменов-депутатов? Или о реальных связях реальных политиков высшего ранга с криминалом? Или о способах борьбы с конкурентами, о механизмах создания бизнесовых «крыш» над политиками и политических «крыш» над бизнесменами?.. Да мы даже о декларациях годовых доходов и оплате налогов руководителями страны не рискуем сказать вслух. О чем спорили в самой «крутой» нашей политической программе «Пятый угол» («1+1»)? О том, кто что когда-то сказал и что кто думает по поводу тех или иных теорий перехода к счастливому будущему. Дискуссия велась вокруг нюансов политических воззрений — но отнюдь не о сущностях политических поступков — явных и скрываемых. И это делалось одними из лучших журналистов страны — Вячеславом Пиховшеком и Лаврентием Малазонией. Это делалось на канале, для которого действительно репутация в глазах зрителей не менее важна, чем реноме в коридорах власти. То есть, по сути, «Пятый угол» был фактически тем максимумом, который могут себе позволить наши «независимые», частные (т.е. якобы свободные от государственного влияния!) телеканалы. Что уж говорить тогда о прочих журналистах — не лучших, а о большинстве, сплошь повязанном собственными материальными (реже — моральными) интересами, осуществление которых зависит, увы, не от степени таланта и порядочности, а от степени их рвения в удовлетворении интересов хозяев СМИ (официальных или неофициальных)? Кстати, еще один нынешний феномен: раньше, в старые добрые советские времена, собственную несвободу — прежде всего от собственных желаний и потребностей, а потом уж от партии и правительства — принято было если не скрывать, то, во всяком случае, ею не бравировать. Нынче же, напротив, та легкость, с которой журналисты переходят из одного политического ложа в другое и злословят по указке новых хозяев о хозяевах прежних, говорит об одном: журналистская проституция сейчас в моде. Возможно, она даже считается составной частью журналистского мастерства, которую лениво оправдывают для менее «продвинутых» коллег и публики классической формулировкой: «Все они, политики, одним миром мазаны. Какая разница, под кем быть?! Главное — делать профессиональный продукт». Ответ на наивный вопрос: «А профессиональный — это, значит, какой?»— всегда один: чтоб читали (смотрели, слушали), чтоб рос тираж (рейтинг). Увы, идти дальше в этих рассуждениях желающих нет. Между тем цепочка проста: растет тираж — значит растет число потребителей профессионально сделанной Неправды или в лучшем случае Не Всей Правды (ведь если кто-то сегодня утверждает, что краше, чище и честнее Павла Ивановича Лазаренко нет, а завтра он же Павла Ивановича разоблачает, то, во всяком случае, в одной из этих сентенций этот кто-то врет). Значит, растет число сознательно нами обманываемых, дезориентируемых. Значит, общество загоняется все глубже в пропасть невежества, дилетантства, деградации. И, значит, мы профессионально роем яму — если не себе, так своим детям. Мы профессионально уничтожаем свое будущее и будущее своих детей в своей стране. Уничтожаем не в состоянии наваждения или заблуждения, аффекта или по принуждению. Да нет, все гораздо проще и веселее. Наши перчатки чисты, наши невинные жертвы молчат, а свидетели наших деяний не соберутся в зале суда. Так что можно жить спокойно. Хотя кто сказал, что убитая совесть не мстит?