Украинская политическая журналистика и коррупция

Все ближе и ближе выборы в парламент Украины, идет последний осмотр перед боем медиа-ресурсов, особо слабонервные уже начали атаку на ни в чем не повинный электорат, наиболее расчетливые готовят «сладкое» под конец. Все понимают — будет большая битва. Можно ли что-то предугадать, спрогнозировать? В принципе, можно . Можно сказать, что, за редким исключением, партии к выборам не готовы, а значит, избирателей ждет немало сюрпризов в виде всевозможных перлов, экспромтов и блокировок. Уже сейчас предвыборный процесс напоминает некую абсурдную свадьбу, где жених и невеста то исчезают, то заменяются гостями, где грызутся родственники и дерутся приятели, где поп оказывается поддельным и не вовремя исчезает со свадебным подарком, где очередная невеста вдруг оказывается молоденьким мальчиком, который на эту роль не годится. Этакая смесь водевиля, чернухи и абстрактного юмора. Хотелось бы, чтобы эту комедию играли не все. Возможно, так оно и будет. Но… Роли расписаны, занавес вот-вот поднимется, дирижер взмахнул палочкой и…

Кстати, в комедии есть весьма важная сюжетная линия, так называемая «Большая охота на журналистов». Разглядеть это с галерки будет совершенно невозможно. Иное дело — ложа прессы. Но ее обитатели так будут захвачены игрой, что наверняка скроют (очередной раз!) все пикантные моменты и драматургию процесса. Впрочем, автору есть что сказать политическим театралам на этот счет. Ведь без этой сюжетной линии суть комедии понять совершенно невозможно. Поэтому лучше сделать это до начала представления.

ГЛАВА ПЕРВАЯ. ОСОБЕННОСТИ НАЦИОНАЛЬНОЙ КОРРУПЦИИ

Взятка появилась на Руси раньше зарплаты. Древнерусские князья зарплаты, как известно, вообще не получали, но жили по тем временам неплохо. Кстати, зарплата нынешних госчиновников, которые по нынешним временам живут очень неплохо, является скорее ритуалом, чем источником существования. Традиции, так сказать. Впрочем, ритуалом является не только зарплата, но и сама взятка. Ведь украинская взятка отражает не столько результативность чиновника, сколько его вес, важность. Это там, на Западе с их продажной психологией за взятку надо дополнительно работать, а у нас по-простому — скажи спасибо, что ее вообще взяли. И чем больше взяли, тем большая тебе честь. Отрабатывать подношения может только мелочь какая-нибудь. Большой человек до такого не опустится. А что вы хотели? Если согласно Некрасову простая крестьянка может взглядом «рублем одарить», то ласковый взгляд госчиновника стоит не одну тысячу долларов — не крестьянка же он! И пускай западные эксперты истекают ядом и ставят Украину по уровню коррупции в один ряд с Нигерией — это говорит только об их низкой компетенции и незнании широкой славянской души. Нет у нас коррупции в западном понимании этого слова. Нету! Деньги берут, если дают, а никто ничего не делает. Количество отступников от традиции настолько незначительно, что вполне пристойно смотрится в Европе, а не то что в Нигерии.

ГЛАВА ВТОРАЯ. КАК КУПИТЬ УКРАИНСКОГО ПОЛИТИЧЕСКОГО ЖУРНАЛИСТА

Если вы достали большую пачку банкнот, то спрячьте ее обратно. Сразу видно, что вы читали главу первую невнимательно. Помните: большой журналист — это большой начальник, а маленький — маленький начальник. Масса больших журналистов уже давно ни на что не влияют. Во-первых, потому, что уже давно сами ничего не пишут. Они руководят. Руководство осуществляется не столько процессом, сколько подчиненными. При этом процесс как-то сам по себе, а руководство подчиненными как-то само по себе.

Во-вторых, большинство больших журналистов живут в особом мире. Этот мир вообще не похож на мир, в котором живет большинство украинцев. Чем больше журналист, тем больше отличий его мира от мира, который является ощутимой реальностью не только для бедных, но и очень небедных людей. Среда украинской политической журналистики нацелена не столько на вербализацию новых политических идей, сколько на поиск новых эмоций и ощущений. Эта среда делает из журналистов богемную публику. Позиция такой публики проста — они обществу ничего не должны (ну разве что отдельным благодетелям), а вот общество им задолжало. Давать деньги субъекту с такой психикой все равно, что бросить их в огонь — ведь любое подношение воспринимается как должное. Все вышесказанное не говорит о том, что большие (впрочем, как и маленькие) журналисты не поддаются манипуляции. Для этого есть достаточно пружин.

Пружина первая — честолюбие.

У редкого человека не закружится голова, если он ежедневно общается с сильными мира сего. Политические журналисты имеют такую возможность каждый день. При этом они безошибочно распознают тех, кому что-нибудь нужно от них. Разумеется, что высшему руководству от многих журналистов вообще ничего не нужно. К таким политикам политическая тусовка холодна и ездит неохотно. А вот те, кто так или иначе авансируют журналистов, пользуются неизменной популярностью. Допустим, есть два политика: А и Б. А уже состоялся, как политик, а Б еще нет. А журналисты вообще не нужны, а вот Б необходимо создать внимание вокруг своей персоны. Не будем брать греха на душу и говорить, что Б подкупает журналистов. Так бывает далеко не всегда. У Б может быть в кармане шоколадка в виде доброго слова, обещания перспектив или еще чего-либо в этом роде. В результате в сознании журналиста — А политик и Б политик, только А без шоколадки, а Б с шоколадкой. Такое может быть, если журналист не видит принципиальной разницы между А и Б. Насколько много в среде журналистов разборчивых, не станем утверждать. Играть на честолюбии политических журналистов — любимая шоколадка политиков, а честолюбивых журналистов у нас много. Значительно больше, чем грамотных.

Пружина вторая — сочувствие.

Если для чиновника доступ к первым лицам государства является показателем карьеры, то для журналистов это будни. Более того, уровень доступа не зависит ни от уровня интеллекта журналиста, ни от уровня профессионализма. Если журналист об этом забудет — ему моментально об этом напомнят. Вот тут-то и открывается пружина, которую лихо используют политики — сочувствие. Если б только редакторы знали, в какую копеечку и реальную потерю влияния им обходится ругань журналистов, то моментально бросили бы это дело и записались на курсы хороших манер. Уязвленный журналист моментально попадает в капкан к политику — и не нужны никакие взятки. Впрочем, ругань и всевозможного рода обличения столь обычны во многих редакциях, что политики могут не переживать и спокойно продолжать использовать эту пружину.

Пружина третья — зависть.

Впрочем, настроить журналиста против редактора (издателя) можно даже если последний и не ругается. Для этого надо вызвать в журналисте зависть. Зависть к влиянию и материальному благополучию, зависть к имени и возможностям. При этом чем ниже интеллект журналиста, тем больше зависть. А много ли у нас журналистов-интеллектуалов? По крайней мере, политик рискует на такого нарваться нечасто. А потому купить журналиста он может дешево и сердито.

Трех представленных пружин достаточно, чтобы играть на информационном пространстве, как на балалайке, даже не имея никакого медиа-ресурса. Для тех, кто сомневается, предлагаем изучить историю кассетного скандала и выборов 1998 — 99.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ. КАК РАСПОЗНАТЬ КУПЛЕННОГО ЖУРНАЛИСТА

Для этого применим следующий метод. Допустим, нам нужно отделить в баре проституток от женщин, которые пришли отдохнуть. Это не так трудно. Если женщина отдыхает, разговаривает с подругами и интересуется окружающим, то проститутка делает вид, что она отдыхает, разговаривает с подругами и интересуется окружающим. Купленный журналист только делает вид, что ему что-то интересно. Он спрашивает не для того, чтобы получить ответ, а разговаривает не для того, чтобы что-то понять. Он любит обособиться, набивая себе цену, и снисходительно поглядывает на окружающих. В баре вы можете наблюдать нечто подобное. Продвинемся в нашем эксперименте дальше. Если бабочка оценила, что вы ей не нужны, то она смотрит достаточно брезгливо. Но вот она решает, что вы ей нужны. Теперь отшить ее — достаточно трудная задача. Самое глупое в данный момент — воспринимать ситуацию как эксклюзивную. Чем больше вас добиваются, чем больше отпихивают локтями остальных — тем больший бизнес на вас хотят сделать. В таком положении может оказаться не только политик, но и редактор.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ. КАК ОБМАНУТЬ РЕДАКТОРА, ЕСЛИ ВАС КУПИЛИ

Если вас купили, то в духе традиций предпочтительнее вообще ничего не делать. Но, допустим, вас все же приперли к стенке и нужна какая-либо ответная реакция. Если обсудить ситуацию с редактором, то, во-первых, редактор может и не понять, во- вторых, понять неправильно. Проще напустить на себя важный вид, выпучить глаза и заявить примерно следующее: «Срочно в эфир! Сенсация! У нас эксклюзив!» Этим вы оказываете редактору две услуги. Во-первых, вы избавляете редактора от необходимости думать, а во-вторых, показываете ему, как хорошо и оперативно вы работаете. Чем чаще вы напускаете на себя важный вид и делаете круглые глаза — тем меньше подозрений и больше поощрений получите.

ГЛАВА ПЯТАЯ. КАК ЗА СВОИ ДЕНЬГИ НАЖИТЬ СЕБЕ ПРОБЛЕМ В ИНФОРМАЦИОННОМ ПРОСТРАНСТВЕ

Эта глава написана специально для тех, кто невнимательно читал первые четыре. Автор склонен утверждать, что даже имея финансовые и медийные ресурсы, можно получить эффект, противоположный ожидаемому. Украинское информационное пространство имеет один существенный недостаток — оно должно вещать для народа, а вещает для политиков. Журналистская тусовка ловит любые настроения политиков, при этом не только ловит, но и подлавливает. Слабость украинской журналистики заключается в отлавливании настроений и продуцировании одномерных мыслей. При этом продукт часто вызывает не те мысли, на которые рассчитывали. Кроме этого, и повод изготовления самого продукта также может быть весьма мелочным. Так, например, крик кошки, которой защемили хвост дверью, политическая тусовка может принять за силу характера или даже харизму. Если бы это было не так, то информационная привлекательность таких политиков, как Тимошенко и Мороз, была бы равна нулю. Тем не менее, сегодня это сильные политики, которым не надо читать эту статью, они и так навербовали себе достаточно журналистов, содержание которым щедро выплачивают их политические оппоненты. Создание новых медиа-мускулов им только на пользу. Тем не менее, слабость многих политиков лежит прямо на поверхности. Ющенко — слаб в экономике, Тимошенко — в справедливом распределении средств энергорынка и следовании нормам социальной справедливости, Мороз — в умении договариваться и держать слово. Политические журналисты не могут этого раскрыть не столько потому, что подкуплены, сколько потому, что работают с одномерными мыслями, которые не в состоянии преодолеть устоявшиеся штампы. Думать, что деньги решат проблемы интеллекта, — наивно. Интеллект требует не столько денег, сколько условий. А если условий нет, то политическая журналистика становится могильщиком своих хозяев за их же деньги.