...В центре мирового кризиса вокруг Северной Кореи

В течение последних недель мир балансировал на пределе. Обострение отношений между США и Северной Кореей заставило мировые медиа обнародовать прогнозы даже не вероятности, а последствий ядерной войны. Со времен Карибского Кризиса (или Кубинского Ракетного Кризиса), который в начале 1960-х едва ли не привел к превращению Холодной войны между СССР и США в «горячую», это было чуть ли не самое драматичное противостояние ядерных государств в истории.

Украина смотрела на события со стороны, как посторонний наблюдатель... пока не оказалась в самом центре мирового кризиса. Благодаря статье в The New York Times от 14 августа, в которой утверждалось, что успехи Северной Кореи в создании межконтинентальной баллистической ракеты, которая может долететь до США с ядерным зарядом, стали возможными благодаря приобретению ракетных двигателей украинского происхождения.

Публикация в американском издании наделала шума по всему миру и заставила отечественных политиков, чиновников и журналистов оперативно реагировать на скандал даже во время низкого политического сезона, каковым традиционно является август.

В первые часы после публикации The New York Times Государственное предприятие «Южный машиностроительный завод им. Макарова» — которое якобы и было производителем или даже поставщиком двигателей — заявило, что никогда не имело и не имеет никакой связи с северокорейскими ракетными программами космического или оборонного характера. Секретарь Совета национальной безопасности и обороны Александр Турчинов заверил, что украинский оборонно-промышленный комплекс не поставлял ракетные двигатели и ракетные технологии в Северную Корею.

С отрицаниями приведенных в статье упреков, которые были распространены The New York Times, выступили Государственное космическое агентство и Государственная служба экспортного контроля Украины. А Ирина Фриз, председатель делегации Верховной Рады Украины при Парламентской Ассамблее НАТО, обнародовала у себя на Фейсбук-страничке целое расследование, которое опровергало заявления о якобы поставках украинскими производителями оборудования для ракетной программы Северной Кореи.

Украинская медиасфера тоже отреагировала оперативно. Шеф-редактор онлайн-издания «Петр и Мазепа» Виктор Трегубов обратил внимание, что статья в нью-йоркском издании является несколько перекрученной версией исследования Международного института стратегических исследований (TheInternationalInstituteforStrategicStudies (IISS), имеет офисы в Вашингтоне, Лондоне, Бахрейне и Сингапуре), вышедшего в свет одновременно с публикацией нью-йоркской газеты. Автором аналитического отчета IISS и основным комментатором в материале американской газеты выступает один и тот  же человек, Майкл Эллеман, эксперт Международного института стратегических исследований.

Заместитель министра информационной политики Дмитрий Золотухин обратил внимание, что обвинение в том, что Украина якобы поставляла в Северную Корею ракетные двигатели, основывается на свидетельствах эксперта, тесно связанного с Россией. «Интересно, что статья в вечно_свободо_словном издании основывается преимущественно на словах одного эксперта по ракетным технологиям, который в 1995—2001 году возглавлял программу сокращения ракетных вооружений в России», — написал заместитель руководителя Мининформа на своей страничке в Фейсбуке. Артем Соколенко, руководитель одного из украинских PR-агентств, провел анализ Фейсбук-странички Эллеман и обнаружил его связи с Россией уже на уровне личной жизни. (Потом профиль эксперта был удален).

Возможная заангажированность ведущего ньюсмейкера не главное, что привлекло внимание в статье из американской газеты. Виктор Трегубов отмечает, что, в отличие от первоисточника — исследования, которое подготовил Международный институт стратегических исследований, — в публикации The New York Times делается акцент именно на украинском «следе», а обнародованная теми же исследователями версия о российском участии в ракетной программе Северной Кореи отходит на второй план. К тому же вместо предположений относительно теневых и преступных схем торговли двигателями украинского «Южмаша» появляются намеки на причастность к сделкам официального Киева. «...при выходе из узкоспециализированного отчета в высокотиражную газету концепция изменилась. Теперь уже основная вина возлагается на Украину и неожиданно оказывается, что схема может действовать до сих пор. Что, хотя и непрямо, озвучивает мнение, что украинское правительство должно быть в курсе, но явно подталкивает к ней читателя»,         — замечает шеф-редактор «Петра и Мазепы». И, в конце, резюмирует свои впечатления: «Если у автора этих строк еще были остаточные иллюзии относительно западной журналистики, то этот конкретный разбор их уничтожил до молекул. Автор статьи в The New York Times Вильям Броад — дважды лауреат Пулитцеровской премии. Что не помешало ему написать материал, который носит в лучшем случае признаки крайней небрежности, в худшем — открытого заказа».

«Вишенку» этому медиаскандалу прибавляет авторитетное американское издание Newsweek. Оно также написало материал на основе исследования Международного института стратегических исследований и статьи The New York Times. Но Newsweek умудрился прибавить к и без того скандальным месседжам заявление о том, что производство КБ «Южное» «находится в Днипре, Украина, и расположено в части, которая пытается отсоединиться и присоединиться к России в условиях военного конфликта».

Буквально на следующий день после выхода скандального материала The New York Times, 15 августа, в интервью украинской службе «Голоса Америки» Майкл Эллеман объяснил, что не утверждал, что ракетные двигатели могли поступить в КНДР из Украины — по его словам, они могли поставляться и из России. «Если внимательно прочитать то, что я написал, становится очевидно, что я не уверен, что технологии поступили из Украины. Это могла быть Россия», — заявил эксперт.

Он также опроверг слухи о своей пророссийскости. «Я не имел никаких контактов с россиянами. Я не фанат Путина. Я испытываю большую симпатию к Украине. Я против аннексии Крыма. Я не принимаю участия в пропаганде, которую ведет Россия», — отметил он.

В этом ракетном скандале вообще много опровержений самих себя. В Украине это пришлось делать команде Юлии Тимошенко.

14 августа на страничке лидера «Батьківщини» в Фейсбуке появилось заявление по поводу публикации в The New York Times: «Если эта информация подтвердится, то Украина может подпасть под санкции, а значит — остаться без какой-либо помощи со стороны цивилизованного мира. Это — катастрофа для нашей страны». Виной тому, по ее мнению, является «непрофессионализм и преступность» нынешних глав государства.

Заявления из Фейсбука Тимошенко стали топ-новостью для российских пропагандистских ресурсов и дали повод для обвинений политика в использовании внешнеполитических проблем Украины для внутриполитической борьбы, в «работе на Кремль» и «измене». Но на следующий день секретариат «Батьківщини» сообщил, что Фейсбук-страничка политической силы «была использована для провокации» и что «на официальном сайте партии «ВО Батьківщина» не было обнародовано никакой позиции команды относительно публикации в газете New York Times». В заявлении также была приведена официальная позиция партии «относительно намерений дискредитировать Украину в глазах мирового сообщества»: «наше государство и наши государственные предприятия категорически не могли ничего поставлять в КНДР вопреки международным санкциям, особенно — товары военного назначения».

Таким образом, два главных ньюсмейкера ракетного скандала дезавуировали свои сенсационные заявления. Но в коммуникациях всегда «первое слово дороже второго», опровержения никогда не могут полностью ликвидировать имиджевые потери и другие последствия от появления сенсационных обвинений, даже если позже они и были опровергнуты.

Но опускать руки и повторять известное высказывание о «всем пропало» тоже не стоит. Нужно работать.

Украинская точка зрения, украинский взгляд, украинская версия событий должны быть донесены до всех целевых аудиторий, они должны популяризироваться и продвигаться. А с этим на сегодняшний день  у нас явные проблемы.

«В мировых медиа идет волна публикаций о выводах Michael Elleman. Конечно, в этих публикациях не звучат и не могут звучать прямые обвинения украинской власти. Но там звучит линия, которая способна нанести серьезный вред нашим интересам, — подозрение в отсутствии контроля над ситуацией. Если такие подозрения будут оставаться без постоянного и достоверного опровержения, повторенного на всех уровнях десятки раз, то сомнение неминуемо превратится в представление, которое может влиять на отношения и решения. Сомнение станет фактом, несмотря ни на какие реалии. От компетентных структур Украины нужна солидная, ответственная реакция, постоянно ретранслируемая МИД через всевозможные средства. Это — единственный адекватный ответ на бурю, которая нарастает вокруг», — написал у себя на Фейсбук-страничке бывший заместитель министра иностранных дел Украины Даниил Лубкивский.

Но на сегодняшний день в наличии у нас проблема не только с «солидной, ответственной реакцией» но и с «постоянной ретрансляцией» этой позиции «через всевозможные средства».

Сайты «Петр и Мазепа», AIN.UA, который одними из первых самостоятельно пытались разобраться, почему статье из The New York Times нельзя доверять, при всем уважении, не входят в наиболее влиятельные украинские медиа, тем больше за рубежом. Не является популярным средством массовой информации и Фейсбук-страничка Ирины Фриз, азместившей у себя целое расследование, которое опровергало тезисы материала нью-йоркской газеты. (Кстати, сообщество украинских журналистов-расследователей, за исключением волонтерского «InformNapalm», почему-то не выразило желания заниматься «по горячим следам» исследованием правдивости упреков The New York Times).

Есть ли вообще в Украине отечественные и одновременно авторитетные для зарубежной аудитории СМИ? Иновещание, UATV, фактически только становится на ноги. «Укринформ», выходящий на нескольких языках, остается информагентством, которое работает на экспертную аудиторию и не гонится за популярностью. Это государственные медиа.

Что касается независимых отечественных и проукраинских (что важно) СМИ, то в первую очередь вспоминается телеканал Ukraine Today («1+1 Media»), но он прекратил работу в первый день уходящего года. Имеет качественную англоязычную версию газета «День», но немногих в институтах власти это интересует — государственные институты «не балуют» издания ни помощью в популяризации, ни поддержкой с распространением за рубежом.

Вообще-то, имеет ленты новостей на английском языке целый ряд отечественных медиа, но это преимущественно либо информагентства, либо онлайн-ресурсы, сфокусированные все же на внутреннем рынке, либо СМИ, скажем так, не преследующие цель продвигать украинские интересы.

Впрочем, «все возможные средства» — это не только отечественные СМИ, которые вещают на аудиторию за рубежом. Это, в частности, и зарубежные медиа, с которыми — теоретически — должны работать наши дипломатические представительства. Но как они смогут это сделать, если даже на третий день с начала скандала — с выхода пресловутой статьи в The New York Times — на утро 16 августа, ни на официальной странице Министерства иностранных дел, ни Министерства информации Украины не было никаких официальных заявлений по поводу упреков американского издания?

Можно предположить, что из-за того, что официально украинскую власть никто не обвинял, была избрана ставка на оперативные неофициальные ответы. Увидим, будет ли избранная тактика эффективной. Но очень бы не хотелось из-за пассивности украинских институтов получить развертывания на основе публикации в The New York Times нового «кольчужного скандала». В начале 2000-х, времени разборок вокруг вероятной продажи украинских радарных комплексов «Кольчуга» в обход санкций ООН в Ирак, у нас не было войны с Россией и таких надежд на помощь США именно в военной сфере, но даже тогда вся эта скандальная история имела для Украины очень неприятные и ощутимые последствия.