«Все... одинаковы»

Печально, но факт: российские «системные либералы» (то есть литераторы, ученые, экономисты-практики, публицисты и почти все «легальные» оппозиционеры) в настоящее время превратились в союзников режима Путина и  рупоры антиукраинской пропаганды. Правда, последняя ведется обычно достаточно застенчиво, без крайностей, хамства и «распятых мальчиков», но ведется, подпирая собой «соловьев Кремля и Лубянки». При этом главный ее месседж теперь совпадает с тем месседжем, который несут украинским массам платные агенты РФ и «полезные идиоты» в масс-медиа Украины: «власти предержащие обеих стран одинаковы... война грязная. Майдан — это одно, а война — совсем другое...» — и так далее.

Действительно, власти предержащие России и Украины похожи — своим корыстолюбием, пренебрежением к «плебсу», беспомощностью в решении сложных проблем. По крайней мере, большая часть власти предержащих. Но разве в нынешней Европе мало не менее алчных и беспринципных политиков и чиновников? И разве кадры корпорации «Рошен», которых немало на высоких постах в Украине, это то же, что кадры ФСБ, которые в начале 2000-х взяли власть в РФ и «зачистили» политическое и медийное пространства? В конечном итоге, хотя война — действительно грязное и кровавое дело, однако разве украинские танки стоят на российской земле, а не наоборот?

Впрочем, российских «системных либералов» понять можно. Если бы они писали и говорили что-то другое, им бы практически полностью перекрыли публичное пространство РФ, например авторам «Дня» Михаилу Бергу, Борису Соколову и Игорю Яковенко. Поэтому пришлось бы или в значительной мере «выпасть» из этого пространства, или эмигрировать. А не хочется. Поэтому в этом плане имеем то, что имеем.

Приметной в смысле того, что уже сказано, как по мне, является статья известного российского публициста Вадима Дубнова «Раздельная свобода. Российской и украинской интеллигенции нужно учится жить порознь», опубликованная на страницах «Новой газеты» 13 февраля. Кроме основной идеи статьи — мол, наша свобода — это одно, а украинская — это другое, есть в ней несколько интересных тезисов. Так, Дубнов пишет: «Украинская элита ничуть не менее гоголевская, чем наша, но есть одно отличие. Воспроизводится она в самом эффективном для себя жанре, а таковым остается жанр туземно-колониальный. Новация в том, что наличия самой империи в чистом виде уже не только не требуется: с этой империей можно даже находиться в состоянии национально-освободительной войны, сохраняя все прежние технологии и привычки. Майданы меняют только людей, вдохновение которых довольно быстро входит в противоречие с неизменностью жанра власти, и Майдан становится не способом революции, а лишь технологией кратковременного преодоления этого противоречия». И еще: «Майдан, на котором перестали петь и начали стрелять, сам по себе стал для Украины жестокой травмой. Выход из нее лежал только через вражду, лютость которой после случившегося стала обыденной. Вражда стала устройством воздуха, системообразующим фактом, ее уже не надо было скрывать, и эта долгожданная и позволенная открытость стала почти свершившимся реваншем, тем более ценным, что настоящий реванш все еще недостижим. Вражда стала единственной логикой, в которую заодно удачно вписывались причины неудач уже второй революции, даже тех, в которых Москва была ни при чем, а беда была все в том же: что люди меняются, а жанр — нет. Хотя кто решится утверждать, что Москва здесь так уж и ни при чем? Нужно просто понять степень вражды, то, как Москва легко это организовала, и с какой готовностью откликнулся Киев, чтобы перестать удивятся тому, что киевские люди нашего круга, шутившие вчера с нами одни шутки, сегодня аплодируют рухнувшему самолету и своей власти, запрещающей «Дождь». И не слышат нас, которых и так отнюдь не тьмы и тьмы».

Что здесь скажешь? И нужно ли комментировать? Как по мне, это крайне поверхностно, схематически, необъективно. Однако основной тезис понятен: «все одинаковы». В его подтверждение Вадим Дубнов аж дважды пишет о падении российского военного самолета с артистами на борту; мол, нужно отделить разные вещи, в том числе «войну — вот погибшего военного хора». Простите, но этот хор был важной составляющей войны — вспомним только его активнейшее участие в операции «КрымНаш». А еще нужно отделить «себя самих — вот Прилепина и Гиви, за них-то мы уж точно ответственности не несем». Ага, знакомая логика: мы не несем ответственность за Бухенвальд и Освенцим.

В целом же печально. Потому что, с одной стороны, это хорошо, что российские «системные либералы» начинают понимать, что Украина — это что-то другое (Макс Вебер, кстати, ставил эту задачу перед тогдашними либералами России ровно 111 лет назад), с другой стороны, тезис о том, что «все одинаковы» и абстрактный пацифизм — «любые войны плохие», — так или иначе коррелируют с новым месседжем путинской пропаганды «для хохлов». Впрочем, на то они и «системные», эти либералы, потому они и не видят очевидной асимметрии ситуации в двух странах, и потому для них ничего не значит четкая формула барда-инакомыслящего Александра Галича, выведенная им после вторжения в Чехословакию в 1968 году:

Граждане, Отечество

в опасности —

 Наши танки на чужой земле!