«Демократия – угроза популизму»-2

Когда результаты референдума о Брекзит в 2016 году определили курс на выход Великобритании из Евросоюза, большинство аналитиков ставили под сомнение, что это таки состоится. В настоящее время к дате, которая сначала казалась далекой перспективой, остается немного больше месяца (выход запланирован на 29 марта). Однако большинство аналитиков до сих пор спрашивают себя о том, что повлияло на решение британцев. Генеральный секретарь Европейской федерации строителей и деревообработчиков Сам Хедлунд (Sam Hagglund) и руководитель консалтинговой фирмы Ларс-Олоф Петтерссон (Lars-Olof Pettersson), которые давно занимаются вопросом присоединения Швеции к ЕС, посвятили этому вопросу статью «Демократия — угроза популизму», которую опубликовал  шведский аналитический центр Arena Ide еще в апреле 2017 года, но она остается актуальной и до сих пор. Перевод этой статьи предоставил «Дню» старший лектор в Школе научных исследований и технологии Университета Еребо (Швеция) Николай ЩЕРБАК. «День» публикует продолжение статьи (первая ее часть вышла в номере за 12 февраля).

«Каждое поколение находится в состоянии, когда нужно бороться за демократические ценности»

Олоф Эренкруна, шведский политик, дипломат, писатель

... В результате голосования в Великобритании Брекзит был преимущественно поддержан сельским населением, людьми с низким образованием и людьми преклонных лет. Если популистские тенденции стали причиной победы как Трампа, так и Брекзит, и если популизм противоречит демократии, то уместным будет вопрос о существовании механизмов для защиты демократии. Так, если мы посмотрим на историю США, то очевидно, что отцы-основатели Союза вели очень интенсивные дискуссии о том, как Союз штатов должен быть защищен от вульгарного популизма (хотя понятие популизма еще не было тогда изобретено), некомпетентности и бесхозяйственности, а также от избыточного вмешательства со стороны иностранных государств. Своеобразная ирония заключается в том, что существование американской коллегии избирателей, которая сначала создавалась для защиты от популизма и коррупции, является одной из причин победы Трампа на выборах, невзирая на меньшее общее количество голосов, чем у Хиллари Клинтон. Последующей защитой от коррупции и влияния иностранных государств на выборах является так называемая Emoluments Clause, то есть положения в статье 1, раздела 9, пункта 8 в Конституции Соединенных Штатов. Давайте посмотрим, что отцы Союза и, в частности Александр Гамильтон, говорят о популизме, некомпетентности и избыточном иностранном вмешательстве в выборы.

«ГАМИЛЬТОН ВИДЕЛ РИСКИ НАЗНАЧЕНИЯ ПРЕЗИДЕНТОМ НЕДОСТОЙНОГО ЧЕЛОВЕКА...»

Александр Гамильтон видел риски назначения президентом недостойного человека, и под недостоинством он имел в виду не только коррумпированность, но и недостаточную компетентность. Поэтому было важно, по словам Гамильтона, найти модель выбора президента, которая гарантирует оптимальный результат и «создает хорошую администрацию». В этом контексте Гамильтон цитирует поэта Александра Поупа, чьи наблюдения за разницей между теорией и практикой в управлении правительства указывают на необходимость наличия  компетенции: «По форме правительства пускай дураки соревнуются, но что лучше руководствуется лучшим и есть». Центральным для Гамильтона является то, что президентом никогда не может стать кандидат, который не отвечает критерию «квалифицированный для миссии». Он развивает эту мысль следующим образом: «Избирательный процесс предлагает моральную уверенность в том, что президентство никогда не выпадет на долю тех, кто не имеет надлежащей квалификации. Талант низкой интриги и некоторое умение популизма сами по себе могут быть достаточными, чтобы поднять человека к наивысшему офису единого государства, но другие таланты и другие заслуги необходимы, чтобы установить его со всем уважением и уверенностью Союза, или в той степени, в какой это необходимо, чтобы сделать его успешным кандидатом в выдающийся офис Президента Соединенных Штатов. Не будет преувеличением сказать, что существует постоянная достоверность того, что в этот офис будут приходить самые выдающиеся люди с точки зрения возможностей и добродетели».

«ДЛЯ ФУНКЦИОНИРУЮЩЕЙ ДЕМОКРАТИИ ЕСТЬ СВОБОДНЫЙ ДОСТУП К ЗНАНИЯМ И СВОБОДАМ, А ТАКЖЕ СПОСОБНОСТЬ ГРАЖДАН МЫСЛИТЬ САМОСТОЯТЕЛЬНО»

Странно, какой резонанс эти слова имеют 229 лет после того, как они были написаны на фоне недавнего  опыта президентских выборов в США. Мы можем простить Гамильтона, который не мог предусмотреть, что популисты с «талантом низкой интриги и умения популизма» могли бы достигать самого высокого поста и не только в отдельном государстве, но и во всем мире. В то же время ирония истории заключается в том, что механизмы безопасности и защиты, которые отмечал Гамильтон и которые были встроены в коллегию избирателей, фактически способствовали тому, что президентство было выиграно Трампом, а не кандидатом, который получил на 2,86 млн. национальных голосов больше.

 Важно подчеркнуть, что отцы Союза видели себя учеными и сыновьями Просветительства, а не идеологами. Томас Джефферсон со временем отмечал не один раз, что самое главное  для функционирующей демократии — свободный доступ к знаниям и свободам, а также способность граждан мыслить самостоятельно. На основе этого, их демократический выбор может базироваться на рациональных размышлениях. Следовательно, ограничения свободы высказывания взглядов и прессы были на вершине списка, по словам Джефферсона, для самодержавия, которое хочет уничтожения демократии: «Поэтому наша первая цель должна заключаться в том, чтобы оставить все пути  открытыми для гражданина для нахождения правды. Самое эффективное изобретение — свобода прессы. Следовательно, это первое что будет отменено теми, кто боится расследования своих действий».

«ЛИНКОЛЬН ВИДЕЛ РАЦИОНАЛЬНОСТЬ И РАЗУМ КАК ОСНОВУ ДЕМОКРАТИИ, КОТОРЫЕ ЯВЛЯЮТСЯ «СТОЛБАМИ ХРАМА СВОБОДЫ»

Даже Авраам Линкольн, 60 годами позже, видел рациональность и разум как основу демократии. Они, по словам Линкольна, являются «столбами храма свободы». В речи «О сохранении наших политических институтов» в начале 1838 года Линкольн говорил о риске того, что эти институты могут быть разрушены демагогами. Такое разрушение, по словам Линкольна, вполне вероятно, и не извне, а изнутри нации: «Если уничтожение будет нашей судьбой, то мы являемся его авторами и исполнителями». Чтобы бороться с демагогами, которые «имеют желание  и жажду к наградам», которым нечего перестраивать, но бесстрашно спешат ломать, мы должны использовать рациональность. Слова Линкольна о том, как мы путем рациональности можем сохранить идеалы свободы, построенные на страсти, звучат сегодня настолько же мощно, как и в 1838 году: «Наша страсть помогала нам, но больше не может этого делать. В будущем это будет наш враг. Ум, холодный, рассудительный, трезвый ум, должен предоставить нам весь материал для будущей поддержки и защиты. — Пусть этот материал сформируется  в общий смысл, здоровую мораль, и особенно уважения к Конституции и законам, которые мы сохраняли во имя его [Вашингтона] до последнего; что во время его длинного сна мы не позволяли любой враждебной ноге пройти и осквернить место его покоя; это будет... последней трубой, которая пробудит нашего Вашингтона.»

Александр ГАМИЛЬТОН: Избирательный процесс предлагает моральную уверенность в том, что президентство никогда не выпадет на долю тех, кто не имеет надлежащей квалификации. Талант низкой интриги и некоторое умение популизма сами по себе могут быть достаточными, чтобы поднять человека к наивысшему офису единого государства, но другие таланты и другие заслуги необходимы, чтобы установить его со всем уважением и уверенностью Союза, или в той степени, в какой это необходимо, чтобы сделать его успешным кандидатом в выдающийся офис Президента Соединенных Штатов. Не будет преувеличением сказать, что существует постоянная достоверность того, что в этот офис будут приходить самые выдающиеся люди с точки зрения возможностей и добродетели

Используя аллегорию из библейского Первого письма коринфянам — последняя труба, которая звучит во время Судного дня, — Линкольн выражал надежду на будущее, надежду на то, что мы сможем выстоять и сохранить демократию от нападений со стороны демагогов. Трагическим является то, что у нас сейчас такое президентство, с которым многое из идеалов, установленных отцами Союза и Линкольном, полностью растоптано. Когда Александр Гамильтон в 1787 году предупреждал, что внешняя сила, возможно, хочет «поднять одно из своих творений на высший пост Союза» и что потому президентство должно «быть занято наиболее известными относительно способностей и добродетели людьми», он вряд ли мог предусмотреть ситуацию в марте 2017 года, когда обе палаты Конгресса, Федеральная полиция и разведка проводит параллельные расследования того, был ли действующий президент во время его президентской кампании в заговоре с иностранным государством и каким образом эта внешняя сила стремилась повлиять на результат выборов.

ДЕМОКРАТИЯ НАХОДИТСЯ ПОД УГРОЗОЙ ПОПУЛИЗМА, И ВАЖНО ОХРАНЯТЬ РАЗДЕЛЕНИЕ ВЛАСТИ В ДЕМОКРАТИЧЕСКОМ ОБЩЕСТВЕ

Выбор, сделанный в определенное время, может изменить предпосылки и обстоятельства для нации. Самая тяжелая цель демократии — расширение свободы для людей — требует время.

Оглядываясь назад, многие из изменений, которые требовали времени, кажутся теперь очевидными, хотя раньше очевидность не была для нас явной. Может казаться также, что прогресс является необратимым, однако это не отвечает действительности. Свобода и рациональное мышление людей никоим образом не являются неизменными, а постоянно находятся под воздействием идеологий, верований и заблуждений.

Демократия предусматривает возможность привлечения к ответственности и по этой причине референдумы становятся неприемлемыми как методы принятия решений.

 Целью демократии является улучшение жизни людей, иначе она не имеет смысла. Не вызывает сомнений также то, что демократические страны в целом развили  более благоприятные условия для своих жителей, чем страны, где демократия «хромает». Демократические страны редко вступают в войну с другими демократическими государствами, и имеют тенденцию быть менее жестокими, чем авторитарные страны.

Но демократия связывается, по-видимому, в первую очередь со свободой. Предпосылки для того, чтобы голос был услышан, растут. Расширяются возможности развития свободы личности.

«ДЕМОКРАТИЯ В СОЧЕТАНИИ С СОЦИАЛЬНОЙ РЫНОЧНОЙ ЭКОНОМИКОЙ ТАКЖЕ ЯВЛЯЕТСЯ ВАЖНЕЙШИМ ИСТОЧНИКОМ БЛАГОСОСТОЯНИЯ»

Но ничего не может восприниматься как должное. Существует возможность ограничения гражданских прав и свобод с помощью демократических решений. Нерассудительное большинство может унизить права меньшинств. Демократически избранный лидер может добиваться абсолютной власти. И демократически избранные представители могут пойти на подкуп и стать коррумпированными.

Однако основное направление пути демократии проходит через цивилизованное общение между людьми, широкую индивидуальную свободу и права каждого. Ничего не должно восприниматься как должное. Свобода людей может быть ограничена политическими решениями.

Свобода индивида и коллективные нормы находятся во взаимодействии. Они находятся под воздействием не только разных политических решений, но и традиций, влияния других групп, результатов исследований и распространенных фактов или «альтернативных фактов». Это могут быть и политические идеологии, религиозные организации, этнические группы, кланы и семьи, которые хотят решать за индивида и ограничить его свободу.

Часто свобода личности противопоставляется благосостоянию или свободе других людей. Классические примеры этого — это невозможность владельца имущества перестраивать свой дом, если он перекроет вид соседям или запрещение курить в ресторане, потому что это влияет на посетителей, которые не курят и условия труда персонала ресторана.

Особенная ситуация с налогообложением. Налог подрывает «свободу» людей, облагая их доходы и потребление. В то же время налоговые поступления используются для поддержки системы здравоохранения, образования, для помощи безработным, больным и старикам. Без сомнения это повышает свободу для тех, кто пользуется этими благами. Если налогообложение означает, что каждый имеет возможность ходить в школу, получать медицинскую помощь во время болезни и иметь пенсию по возрасту, то это приводит к увеличению свободы для большинства людей. Без этих возможностей свобода будет ограничена. В социальном обществе эти возможности, прежде всего, финансируются через налоги, а не благотворительность. В то же время это — классический конфликт в политике, когда нужно решить насколько высокими должны быть налоги и сколько благосостояний будет ими профинансировано. Таким образом, этот конфликт между свободой отдельных личностей является обычным конфликтом, который можно решить на демократических выборах.

«В ДЕМОКРАТИЧЕСКОМ ОБЩЕСТВЕ ВСЕ СТРЕМЯТСЯ БЫТЬ ТОЛЕРАНТНЫМИ К ДРУГИМ ИДЕОЛОГИЯМ, РЕЛИГИЯМ И ВЗГЛЯДАМ»

Еще одним важным моментом является отношение толерантного общества к личной свободе и отношению толерантности одних к нетерпимости других. В открытом обществе мы хотим отличаться толерантностью к нашей среде, к соседям, другим культурам и религиям. Но как далеко наша терпимость пойдет против нетерпимости? В демократическом обществе все стремятся быть толерантным к другим идеологиям, религиям и взглядам. Не следует указывать, все должны формировать свое собственное мнение. Это умная позиция.

Но насколько толерантны мы должны быть против нетерпимости других? Когда некоторые группы общества  требуют определенного поведения, определенной одежды и, возможно, даже решать, кто с кем может жениться, тогда наша толерантность находится под испытанием. Где проходит черта? Насколько толерантными мы должны быть против нетерпимости? Сколько свобод мы должны дать несвободе?

КАК ПРАВА И ВОЗМОЖНОСТИ ОДНОЙ ИЗ ГРУПП ЗАЩИЩАЮТСЯ В ШВЕЦИИ И ПОЛЬШЕ

Есть множество ситуаций, когда свобода одного человека ставится в противовес свободе другой. Но существуют и ситуации, когда речь идет, прежде всего, о правах и возможностях одной группы людей. Мы проведем несколько примеров: вопрос аборта и ситуация с геями. Право женщин быть владельцами своего тела является примером, где развитие свободы проходит далеко не эволюционно. В течение 60-х и 70-х годов шведские женщины часто выезжали в Польшу для абортов. Возможности законного аборта тогда в Швеции были существенно ограничены. Аборт действительно был законным в 1938 году, но закон разрешал лишь аборты по медицинским, гуманитарным или евгеническим причинам. Дословно это значило, что аборт был разрешен лишь тогда, когда существовала серьезная угроза жизни женщины, если она забеременела во время изнасилования или если существует риск того, что ребенок испытывает серьезные травмы или болезни.

Авраам ЛИНКОЛЬН: Наша страсть помогала нам, но больше не может этого делать. В будущем это будет наш враг. Ум, холодный, рассудительный, трезвый ум,  должен предоставить нам весь материал для будущей поддержки и защиты. — Пусть этот материал сформируется  в общий смысл, здоровую мораль, и особенно уважения к Конституции и законам, которые мы сохраняли во имя его [Вашингтона] до последнего; что во время его длинного сна мы не позволяли любой враждебной ноге пройти и осквернить место его покоя; это будет... последней трубой, которая пробудит нашего Вашингтона

В 1946 году закон был расширен включением социально-медицинских причин, и в 1963 году был включен риск дефекта плода. Проблема заключалась в том, что процесс расследования был длительным и означал, что аборт часто проводился не позже, чем на 4-ом или 5-ом месяцах беременности. В 1974 году был создан новый закон для абортов, который действует и сегодня. Согласно данному закону женщина имеет право делать аборт до 18-й недели беременности. После 18-й недели беременности разрешение на аборт дается Национальным советом по здравоохранению.

На сегодняшний день Швеция имеет один из наиболее либеральных законов об абортах. Данный закон расширил женскую свободу и, прежде всего, уменьшил нелегальные и часто смертельные аборты. Против права на аборты существуют религиозные отрицания, поскольку считается, что жизнь  начинается при зачатии. Со временем религиозное сопротивление также уменьшилось, и аборты в принципе получили широкое принятие в обществе.

В Польше развитие в этом вопросе пошло в обратном направлении. Уже в 1932 году Польша была первой европейской страной, которая легализовала аборты по причине изнасилования. Во времена коммунизма, в 1956 году, когда в Польше руководил авторитарный режим, который ограничивал фундаментальные свободы и права людей, страна внедрила либеральный закон об аборте. В то время как женщина имела право принимать решение относительно своего тела, были ограничены такие политические права, как свобода мысли, свобода выражения взглядов и свобода объединения.

«О ВЛИЯНИИ РЕЛИГИОЗНОЙ РИТОРИКИ НА ДЕБАТЫ В ПОЛЬШЕ, ЧТО ПРИВЕЛО К БОЛЕЕ КОНСЕРВАТИВНОЙ ПОЛИТИКЕ»

После падения коммунистического режима права человека в политической сфере были усилены, по крайней мере, сначала, и в то же время увеличилось влияние на политику со стороны католической церкви. Это влияние стало явным в связи с ограничениями в законодательстве относительно абортов, принятыми в 1993 году. В настоящее время в Польше существует три основания для аборта: если жизнь женщины находится в опасности, если плод может развиться с серьезной инвалидностью или если беременность вызвана изнасилованием. В принципе, это схоже с правилами в Швеции между 1938 и 1946 годами.

 Религиозная риторика в Польше также повлияла на дебаты и в других сферах. Например, доступ к контрацептивам ухудшился. Гормональная контрацепция была раньше государственной субсидией и доступна в государственных больницах. До конца 1990-х годов контрацепция была исключена из списка государственных субсидий. Теперь они доступны только в частных больницах и по довольно высоким ценам.

В результате вопрос аборта стал проблематичным, и тысячи польских женщин были вынуждены делать незаконные и рискованные аборты. Организация женских прав в Польше утверждает, что ежегодно проводится от 80 до 200 тысяч нелегальных абортов, а количество юридически разрешенных абортов уменьшились до около 200. В общественном мнении в Польше существует сильная поддержка ограничительного законодательства об абортах. Поэтому тем, кто хочет сохранить и усилить действующее законодательство, сопутствует ветер в парусах. В 2011 году было проведено голосование в парламенте с целью запрета всех абортов без исключения. Предложение не добрало только шесть голосов.

ЕС критиковал Польшу за применение законодательства об абортах. В ряде случаев польскому государству было приказано выплатить убытки для лиц, которые не получили своих законных прав на аборт, то есть право на аборт даже на основе существующего ограничительного законодательства.

Польша освободилась от коммунистической диктатуры в связи с падением Берлинской стены. Этому следовала раньше беспрецедентная открытость в стране. Демократизация шла быстро, избранные правительства меняли друг друга. Со временем политика стала все более консервативной. В последние годы под прицелом очутились жизненно важные сферы свободы слова. Была ограничена свобода средств массовой информации и также власть конституционного суда.

«СВОБОДА В ДЕМОКРАТИЧЕСКОМ ОБЩЕСТВЕ НИКОГДА НЕ ЯВЛЯЕТСЯ АБСОЛЮТНОЙ»

Свобода в демократическом обществе никогда не является абсолютной. Свобода, например, ограничивается, когда человек теряет свою свободу (по решению суда) или получает травму. В тех странах, которые сегодня все еще связывают право на аборт с изнасилованием, определение изнасилования становится решающим. Легко забыть, что даже в Швеции до 1965 года мужчина не мог быть осужденным за изнасилование своей жены. «Право» мужчины  на секс в браке, таким образом, превышало право женщины сказать «нет». Свобода одного индивида становилась несвободой другого.

Уважение к личности. Возможности и права для меньшинств. Цивилизованное общение. Широкая свобода высказывания взглядов.

Развитая демократия, которую характеризуют решения, основанные на знаниях, должна стоять на нескольких краеугольных камнях. Предубеждения заменяются реальными представлениями. Взгляд в будущее — сильнее, чем тревожная оглядка назад. Открытость побеждает закрытость. Пытливость  важнее подхалимажа.

Во время, когда прогресс ставится под сомнение, и разные группы выставляются источниками проблем, важно не отходить от основных ценностей.

«МЫ ВИДИМ, КАК ДЕМОКРАТИЧЕСКИЕ ФУНДАМЕНТЫ ПРОСЕДАЮТ ПОД ВОЗДЕЙСТВИЕМ ПОПУЛИСТСКИХ ТЕЧЕНИЙ И БОЛЕЕ-МЕНЕЕ ДИКТАТОРСКИХ ЛИДЕРОВ»

Вокруг нас мы видим, как демократические фундаменты проседают под воздействием популистских течений и более-менее диктаторских лидеров. Это касается, в первую очередь, стран, которые недавно были демократическими. В России авторитарный президент подавляет оппозицию. В Венгрии вводятся законы, которые не учитывают интересы меньшинств. В Польше уменьшается личная свобода. В Турции охотятся на оппозицию.

Там лидеры стремятся к приумножению своей власти и препятствуют формированию общественного мнения, стремятся к уменьшению возможностей у средств массовой информации и к увеличению контроля над общественным вещанием. Гражданам предлагаются официальные информационные агентства и утвержденные точки зрения.

«В РОССИИ, ПОЛЬШЕ, ВЕНГРИИ И ТУРЦИИ СУЩЕСТВУЮТ ДЕМОКРАТИЧЕСКИ ИЗБРАННЫЕ ПРАВИТЕЛЬСТВА, ОДНАКО ДЕМОКРАТИЯ ТАМ ПО-РАЗНОМУ ПОДРЫВАЕТСЯ...»

Демократический проект долгое время завоевывал мир. На протяжении нашей жизни половина Планеты была демократизована. Большие территории Южной и Восточной Европы жили под военными диктатурами или коммунизмом, но демократизовались. Это также касается Латинской Америки, где периодически не было демократически избранного руководства. Многие из стран, территория которых подчиняется диктаторским режимам, сегодня — по крайней мере на бумаге — имеют демократически избранное руководство. В России, Польше, Венгрии и Турции существуют демократически избранные правительства, однако демократия там по-разному подрывается, а оппозиции становится все тяжелее работать.

Европейское содружество, что началось как экономическая интеграция, но, прежде всего, было предпосылкой мира в Европе, отпраздновало много достижений, не в последнюю очередь из-за отсутствия войны, но теперь качается в своей основе. Это объясняется решением большого государства не поддерживать единство, Брекзит, но также националистическими потоками в большей части континента.

«ДЕМОКРАТИЯ — ЭТО «ПРОЦЕСС», КОТОРЫЙ НИКОГДА НЕ БУДЕТ «ЗАКОНЧЕННЫМ». ПОСЛЕДУЮЩАЯ ЖИЗНЬ И РАЗВИТИЕ ТРЕБУЮТ ПОСТОЯННОЙ БОРЬБЫ»

Демократические ценности находятся под угрозой. Индивидуальная свобода поддается сомнению. Толерантность ограничена. Открытость уменьшается.

Важно обеспечить путь к все более либеральному обществу. Необходимо сочетание сил вокруг такого развития. Это имеет большое значение в мире, где популизм расширяется, разъединенность растет, а личные права нарушаются.

Профессор социологии Мерилендского университета Патриция Хилл Коллинз, подчеркивает, что демократия является «процессом»; что никогда не будет «законченным». Последующая жизнь и развитие требуют постоянной борьбы.

Эмерих Рос родился в 1924 году в Чехословакии, находился в концентрационных лагерях во время Второй мировой войны, прибыл в Швецию в 1950 году и получил премию Рауля Валленберга в 2015 году. Он предупреждал, что зло может также закрепиться и в демократиях, если будет «одето в костюм»: «Пока зло одевается в униформу и сапоги и выкрикивает слова ненависти, зло не так опасно. Но когда зло одевается в костюм и пользуется заимствованным словарем, тогда это действительно становится опасным. Быть допущенным, чтобы пожимать руку — это наивысшее желание зла, поскольку допущенное и принятое, оно сможет распространяться как заразная эпидемия».

Перевод Николая ЩЕРБАКА, старшего лектора в Школе научных исследований и технологии Университета Еребо, Швеция, специально для «Дня»