Кто утратил Украину?

Карл Маркс в свое время удачно подметил, что основные исторические события происходят дважды — «первый раз как трагедия, второй — как фарс». К сожалению, в Украине трагедия и фарс нераздельны.

Поэтому ошибкой будет называть второй оранжевой революцией ту волну массового протеста, которая была вызвана отказом правительства подписывать Соглашение об ассоциации с Европейским Союзом. В 2004 году, вдохновленные надеждой присоединиться к ЕС как можно быстрее, украинцы вышли на улицы, чтобы вернуть украденные президентские выборы. В то время Евросоюз производил впечатление волшебной машины, которая способна превращать авторитарные страны в демократические, а бедные общества на богатые.

А на этот раз украинцев на улицы вывело совсем другое — страх того, что перспективы их страны попасть в ЕС могут быть потерянными навсегда. Они знают, что их страна не войдет в ЕС в следующем десятилетии, как и то, что в ЕС нынче кризис. Но они преисполнены решительности настаивать на своем праве на европейское будущее. Страх потерять эту надежду, похоже, и лежит в основе «мягкой силы» ЕС, когда отдаляется перспектива расширения территории.

Настоящим достижением оранжевой революции, которое пригодилось этой волне протеста, можно считать то, что люди поняли — политическим лидерам нельзя верить. А то, что десятки тысяч людей собрались в Киеве на майдане Незалежности, может помочь отстоять право вето. Большая разница между Майданом 2004 года и сегодняшним в том, что практически за одну ночь Украина потеряла свой привилегированный статус геополитической неопределенности.

На протяжении десятилетия после холодной войны страна напоминала огромный чемодан без ручки — и с собой не возьмешь, и на вокзале не оставишь. Допускалось, что Украина разделена на пророссийский восток и, в основном, против-российский запад, а любое радикальное движение может привести к распаду страны.

Экономика Украины зависит как от России, так и от ЕС; украинские эмигранты едут в поисках работы и на Восток, и на Запад; а умные олигархи держат свои сбережения, по меньшей мере, в двух местах. С политической точки зрения, Украина тоже своеобразный мир — коррумпированный, беспорядочный, непродуктивный, и в то же время более плюралистичный, чем Россия и Беларусь. И если всегда было трудно определить, чего хотят украинские лидеры, то легко было предусмотреть, насколько далеко они зайдут. Неудивительно, что украинская элита целых два десятилетия только давала обещания, избегая их выполнения.

Но все это изменилось едва не за одну ночь. Украина больше не «королевство на распутье». Уже ни Россию, которая стремится интегрировать все постсоветские страны в Евразийское экономическое содружество (ЕврАзЕС), ни ЕС, униженное отказом Президента Виктора Януковича подписать Соглашение об ассоциации, не удовлетворяет статус-кво. Имеющийся кризис демонстрирует, что ЕС недооценил трансформационную силу своей Европейской политики соседства. Это своеобразное напоминание о силе политического призыва ЕС и слабость его дипломатии.

В конечном итоге, все неправильно оценили Украину. Европейские политики заставили Кремль поверить, что Украина недостаточно важна для ЕС, и как результат, Россия захотела не только заблокировать движение Украины в сторону ЕС, но и привлечь ее в свой проект интеграции. Европейские лидеры также проглядели то культурное пренебрежение, что русское руководство начало выражать к «империи однополых браков», которой стал в их глазах ЕС.

Россия тоже неправильно оценила Украину. Таких масштабных акций протеста, как в Киеве, Кремль никоим образом не ожидал, потому что элита России никогда не считала гражданское общество независимым игроком в национальной политике и не заметила появления европейского консенсуса в украинском обществе. Однако Путин правильно высчитал, что в настоящий момент (в отличие от ситуации, которая была девять лет тому назад) Янукович готов применять силу, если сможет такой ценой удержаться при власти.

Неспециалисты должны понять, насколько высокими стали ставки на постсоветском пространстве, где суждено было столкнуться двум интеграционным проектам. У Украины осталось три альтернативы: подписать Соглашение об ассоциации с ЕС, как того хочет большинство украинцев; присоединиться к ЕврАзЕС Путина, к чему склоняется загнанная в угол политическая элита; или обанкротиться.

Иван КРАСТЕВ — председатель правления Центра либеральных стратегий (София), научный сотрудник Института гуманитарных наук (Вена). Его последняя книга вышла под названием «Мы верим в недоверие: Выживет ли демократия, если мы не доверяем своим лидерам?» 

Проект Синдикат для «Дня»