Вмешательство не помешает

На прошлой неделе сенат США принял «закон Магнитского», который предусматривает введение визовых и финансовых санкций в отношении чиновников, причастных к нарушению прав человека. Он может коснуться не только тех российских чиновников, которые попали в так называемый список Магнитского. На днях экс-министры иностранных дел Великобритании, сэр Малкольм Рифкинд и Дэвид Милибэнд призвали и свое правительство прибегнуть к таким санкциям. Как ранее сказала в интервью «Дню» ведущий научный сотрудник Московского центра Карнеги Лилия ШЕВЦОВА, с принятием этого закона создается прецедент и механизм не только в отношении российской коррумпированной элиты, но и украинской элиты. Предлагаем читателям две статьи из (grani.ru), в которых говорится о том, почему был принят этот закон, как он будет действовать, какой ответ следует ожидать от России.

Не совсем ясно, кого из наших соотечественников будут наказывать американцы: закон предполагает довольно широкое толкование. Непонятно, что имеют в виду российские власти, когда обещают «жесткую реакцию», а также разного рода ответы — как симметричные, так и асимметричные. Но это все пока довольно абстрактные материи, которые постепенно будут наполняться конкретикой. Куда интересней другое.

Сергей Магнитский умер в тюрьме три с лишним года назад, и за это время у нашего руководства имелись все возможности для того, чтобы не позволить заокеанским политиканам и их, я бы так выразился, прихвостням вмешиваться в наши внутренние дела. Легко можно было дать им всем по рукам и, если воспользоваться красивой метафорой, вырвать у госдеповской змеи ее отравленное жало. Короче, не составляло бы труда отрубить головы американской гидре.

Для этого достаточно было провести жесткое, с элементами кровавого телевизионного шоу, расследование, что у нас так хорошо умеют делать, когда речь идет о несогласных или о чиновниках, которые взяли не по чину. И если бы люди, которые довели Магнитского до тюрьмы, и тюремщики, которые замучили его до смерти, понесли заслуженное наказание, то никаких законопроектов никто никуда бы не вносил — ни в Америке, ни в Европе. Я уж не говорю о том, что несчастного юриста фонда Hermitage Capital вообще не следовало арестовывать, — но это, конечно, завышенные требования.

Случилось иное. Никто из тех, кто украшает собой знаменитый список, практически не пострадал. Зато полным ходом, вопреки протестам родни, идет расследование против самого Магнитского. И если погибшего до сих пор еще не начали судить, то лишь потому, что его адвокаты отказываются сотрудничать с прокурорами. То есть российская власть сделала все возможное для того, чтобы «закон Магнитского» без помех прошел в обеих палатах Конгресса. Путин загнал Обаму в угол.

Возникает естественный вопрос: почему? В силу природной жестокости? Тупости? Или по той уважительной причине, что в Кремле, как при царе Иване, при Николае I, при Сталине и при Андропове, свято убеждены в том, что государство Российское может существовать только в атмосфере лжи и беззакония? Что наказание всех, причастных к смерти Магнитского, тем более под давлением Запада, сотрясет основы этой власти?

Тема достойна рассмотрения. «Закон Магнитского» наследует поправку Джексона — Вэника, которая защищала права советских граждан на эмиграцию. Границы раскрылись — и Советский Союз вскорости рухнул: таков, быть может, с точки зрения отдельных бывших офицеров КГБ механизм «главной геополитической катастрофы ХХ века». Таковы, вероятно, их представления об истории и геополитике. Свобода и законность, по их мнению, ведут страну к гибели. Напротив, упорное отстаивание права государства творить со своими гражданами все, что заблагорассудится, является залогом стабильности и несокрушимости власти. А массовые это нарушения законности, как в прежние века, или точечные, как в случае с Магнитским, — это уже неважно. Важна последовательность. И безнаказанность, особенно если на Западе поднимают крик.

И когда известный враг России Джон Маккейн называет принятый закон «пророссийским», добавляя, что наши граждане якобы «дорожат демократическими ценностями», то ясно, зачем он это говорит. Он мечтает о развале нашего государства — вместе с теми немногочисленными, к счастью, агентами Госдепа в РФ, которые мечтают о том же самом. О демократии, которая несет распад и хаос.

Надо признать, это довольно стройная идеология, основанная на многовековой традиции подавления человеческого достоинства и бесперебойной работы дуболомной государственной машины. На малом опыте демократических реформ, которые вечно срывались. На страхе перемен, владеющем и властью, и населением. На том, что образцов достойной жизни в прошлом не сыщешь, да и откуда им взяться, если по-настоящему ни разу не пробовали. Начальство не разрешало.

И в этом смысле «закон Магнитского» внушает определенные надежды. Дело в том, что впервые за всю историю многострадальных отношений России с Западом вступает в действие правовая норма, которая направлена не против экономики, а против того самого начальства, которое все никак не отучится убивать. Причем в той уникальной для страны ситуации, когда все помыслы собирательной Партии жуликов и воров устремлены на Запад, где покупается недвижимость, хранятся счета, учатся дети. Оттого и эффективность нового закона может оказаться гораздо выше, чем у торговых ограничений в брежневские времена. И если шкурные соображения в российских элитах возобладают, то страна пойдет по демократическому пути. Парадоксальным образом выжив при этом и посрамив тех патриотов-государственников, которые сулили ей неизбежную смерть. А также коварных американцев.