WikiLeaks: секреты и ложь

Последний слив информации на WikiLeaks предлагает увлекательное проникновение в суть работы Государственного департамента США, что на несколько месяцев обеспечит работою зануд, интересующихся внешней политикой, и теоретиков заговоров. Многое из того, что было сообщено, является не «новостями» в традиционном смысле, а серией неловких оплошностей: это истины, которые никогда не были предназначены для произнесения вслух.

В основе этих различных, и зачастую банальных, лакомых кусочков информации (никого не должно удивлять, что американцы нашли премьер-министра Италии Сильвио Берлускони «тщеславным» или сочли Роберта Мугабе из Зимбабве «сумасшедшим стариком») лежит более значительный вопрос о том, должны ли правительства обеспечивать хранение секретов.

Основатель WikiLeaks Джулиан Ассанж утверждает, что ответ — нет, и что большая прозрачность «создает лучшее общество для всех людей». В этой связи возникает вопрос, почему правительства вообще хранят секреты и является ли это оправданным.

Задача сохранения тайны государства часто возлагается на его разведывательные службы, которые, как правило, сосредотачиваются на защите трех типов информации.

Первый тип составляют их собственные источники и методы, которые должны быть защищены, чтобы оставаться эффективными при сборе данных. Например, когда Washington Times сообщила в 1998 году, что Агентство национальной безопасности было в состоянии контролировать спутниковый телефон Усамы бин Ладена, он перестал его использовать.

Во-вторых, должны скрываться личности и деятельность оперативных сотрудников, чтобы они могли выполнять свою работу, а также чтобы обеспечить их безопасность. После того как WikiLeaks в июле выпустила десятки тысяч документов по афганской войне, представитель Талибана сообщил британским журналистам, что движение «изучает доклад», чтобы выявить и наказать каждого, кто будет замечен в сотрудничестве с американскими войсками.

В-третьих, должна скрываться информация, предоставленная конфиденциально иностранными правительствами или разведывательными службами, чтобы не поставить в неудобное положение поставщика информации и тем самым не снизить вероятность того, что информация будет предоставлена в будущем. Следствием последних утечек стало увеличение осмотрительности при обмене разведывательными данными с Соединенными Штатами.

В действительности, конечно, правительства обычно стараются скрыть гораздо больше секретов. Избегать неловкого положения — это иногда может быть в национальных интересах, но также может защищать карьеры политиков и бюрократов. В других обстоятельствах может быть разумным избегать выявления того, как много — или как мало — известно о данной ситуации.

WikiLeaks видит себя частью традиции СМИ требовать от правительства отчета за злоупотребления. Роль четвертой власти была особенно важной во время правления администрации президента Джорджа Буша. Раскрытию случаев пыток, арестов и внесудебной экстрадиции преступников и несанкционированного электронного наблюдения помогли журналистские расследования. Им в настоящее время угрожает сокращение бюджета и фиксация внимания СМИ на том, что актуально в данный момент — часто за счет того, что действительно заслуживает освещения в печати.

Но, в то время как истинная журналистика расследований определяется качеством, WikiLeaks отличается количеством. Большой объем данных, выброшенный в интернет, делает невозможным тщательный анализ или тщательное изучение потенциально опасной информации.

Существующий порог незащищенности данных более не приводит к таким масштабным правонарушениям, как те, в результате которых появился термин «Уотергейт» и все последующие «-гейты». Теперь правительственных чиновников предупреждают, что с каждым документом может произойти утечка информации, которая будет опубликована во всем мире недовольным младшим чиновником.

Следствием этого вряд ли будет прозрачность. Наоборот, это приведет к большей секретности. Послание, которое почти наверняка донесли до каждого более или менее значимого департамента власти — будьте осторожны с тем, что вы делаете в письменном виде.

Вместо откровенных оценок и провокационных анализов многие важные решения теперь будет основаны на устных брифингах и совещаниях, которые не регистрируются в протоколе. Лица, принимающие решения, будут с осторожностью относиться к открытости даже со своими ближайшими сотрудниками.

Эти перемены, скорее всего, продлят замешательство, в котором находится государственный секретарь США Хиллари Клинтон. Такая самоцензура приведет к худшим решениям и меньшей ответственности за принимаемые решения. Кажется, это высокая цена за сплетни.

Саймон ЧЕСТЕРМАН — заместитель декана и профессор права в Национальном университете Сингапура, а также глобальный профессор и директор сингапурской программы Школы права при университете Нью-Йорка. Его книга «Одна нация под наблюдением: новый социальный договор в защиту свободы без необходимости жертвовать личной свободой» будет опубликована в 2011 году.