Ядерное оружие и мораль

Представители почти всех наций мира собираются в Нью-Йорке для того, чтобы пересмотреть Договор о нераспространении ядерного оружия (ДНЯЗ). Этот договор был заключен в 60-х годах прошлого столетия, после того, как пять стран (Соединенные Штаты, Советский Союз, Великобритания, Франция и Китай) разработали ядерное оружие. Индия, Пакистан и Израиль отказались присоединиться к этому договору и со временем сконструировали собственные атомные бомбы. Теперь Северная Корея и Иран обвиняются в нарушении своих обязательств по договору из-за того, что разрабатывают ядерное оружие.

Есть ли в нераспространении ядерного оружия, кроме юридической, также и моральная сторона? Не лицемерие ли это — в мире, состоящем из суверенных государств, разрешать иметь это оружие одним и запрещать другим?

Если бы сегодня бомбы не было ни у кого, то было бы лучше, если бы ее не изобрели совсем. Но история зависит от того, какой путь выбран в прошлом. Предположим, что сейчас 1939 год, и государства обсуждают, следует ли США изобретать бомбу. Возможно, они бы высказались в пользу того, что это оружие должно быть либо у всех, либо ни у кого. Но если бы они знали, что оно появится у гитлеровской Германии, то, возможно, и одобрили бы решение Франклина Рузвельта разработать ее раньше, чем это сделают фашисты.

Кроме того, повернуть время вспять невозможно. Даже если все страны согласятся разоружиться, некоторые из них могут не выполнить обещание. Наиболее вероятно, что этот обман успешно сойдет с рук авторитарным государствам с низким уровнем гласности. В конце концов, Северная Корея утверждает, что она разработала ядерное оружие, несмотря на подписание ДНЯЗ. Ливия также была участницей ДНЯЗ, в то же время ведя секретные ядерные исследования.

Если считать, что мораль подразумевает беспристрастность и вдумчивое отношение к последствиям, то можно представить себе и моральное признание странами неравноправия в обладании ядерным оружием при соблюдении определенных условий. Например, оно должно быть предназначено только для самообороны. Государства, располагающие ядерным оружием, должны стремиться снизить вероятность его использования. Оружие должно использоваться для содействия сохранению независимости всех государств, а не для построения гигантских империй, и должны приниматься меры по сокращению ядерных арсеналов, насколько позволяет политическая обстановка. Сегодня ДНЯЗ приближается к тому, чтобы соответствовать этим требованиям.

Конечно, в основе ДНЯЗ лежат не столько моральные принципы, сколько эгоистические интересы и предусмотрительность. Большинство стран соблюдают его потому, что они полагают: уровень их безопасности снизится, если у большего количества стран будет ядерное оружие. Договор помогает им преодолеть страх обмана со стороны соседей, потому что он обеспечивает проведение инспекций МАГАТЭ. Доверие к гарантиям безопасности, предоставленным Америкой, со стороны ее союзников — одна из причин, по которым ядерное оружие не распространилось по 25 странам в течение десятилетия, как когда-то предсказывал президент Джон Ф. Кеннеди.

В нераспространении нет ничего лицемерного, если оно основывается на беспристрастной и реалистичной оценке риска. Но если государство наподобие Северной Кореи или Ирана примет решение пойти на этот риск, должен ли такой шаг быть всецело его прерогативой?

Возможно, — если бы рисковал исключительно народ этой страны, но это не так. Третьи страны правы в том, что отказываются подвергаться риску, который возник бы для них в этом случае. История распространения ядерного оружия показывает. что часто имеют место политические цепные реакции — взгляните на Китай, Индию и Пакистан — и что существует реальная опасность того, что Северная Корея и Иран могут вызвать такие же цепные реакции в Северо-Восточной Азии и на Ближнем Востоке.

Некоторые отстаивают ту точку зрения, что в действительности при распространении ядерного оружия риск уменьшится. Можно назвать эту позицию «теорией дикобраза». В таком «колючем» мире ни одна страна не осмелится на агрессию. Но это предполагает безупречную рациональность. В реальном же мире происходят случайности, так что большая распространенность ядерного оружия означает более высокую вероятность того, что в конце концов оно будет случайно использовано, меньшую управляемость ядерных кризисов и дополнительные трудности в отношении организации контроля и снижении роли ядерного оружия в мировой политике.

Кроме того, чем больше государств располагает ядерным оружием, тем больше вероятность того, что террористы получат к нему доступ. Конечно, у международных террористов нет «обратного адреса», и в их отношении угроза, на которой основано взаимное сдерживание, не сработает, но у Северной Кореи или Ирана нет никакого права подвергать других такому риску.

Три страны ЕС — Великобритания, Франция и Германия — пытаются убедить Иран отказаться от своей программы по обогащению урана, которая позволила бы ему иметь пригодный к использованию материал для атомной бомбы после быстрого выхода из договора. Иран заявляет о своем праве на обогащение согласно Статье 4 договора, но эту статью следует понимать в контексте других статей и того факта, что в прошлом Иран обманывал МАГАТЭ. В Восточной Азии Северная Корея вышла из ДНЯЗ, воспользовавшись им для прикрытия своей программы вооружения, и сейчас Китай, Америка, Япония, Россия и Южная Корея пытаются убедить Ким Чен Ира отказаться от этого курса.

По-видимому, эти страны правы в том, что оказывают давление на Иран и Северную Корею, убеждая их не подвергать мир новой опасности. Но государства, уже имеющие ядерное оружие, также должны следить за соблюдением моральных требований, лежащих в основе сделки под названием ДНЯЗ. Обязательство Статьи 6 о сокращении арсеналов нельзя истолковывать как требование немедленного разоружения, если только такой шаг не увеличит стабильность в мире. Условий для этого пока еще не существует в мире, где недемократические государства путем обмана нарушают свои юридические обязательства. Но ядерные державы должны продолжать снижать роль ядерного оружия и воздерживаться от новых программ, предполагающих возможность его использования.

С учетом той опасности, которую означает для всех увеличение ядерного риска, существует твердое моральное обоснование поддержки политики недопущения дальнейшего распространения, вместо того, чтобы доказывать, что Иран или Северная Корея, как суверенные государства, имеют право делать все, что им заблагорассудится. Но важно помнить и о том, что ядерные державы также связаны определенными обязательствами по нераспространению.

Джозеф С. НАЙ — бывший заместитель министра обороны США и директор Национального разведывательного управления, в настоящее время профессор Гарвардского университета.