«Тайное» давление

Тема внешнего влияния на избирательный процесс в Украине далеко не нова в среде экспертов, политиков, журналистов. На официальном уровне оба «заинтересованных» стратегических партнера Киева (США и Россия) декларируют лишь важность честного избирательного процесса, исход которого может повлиять на дальнейшее развитие межгосударственных отношений. Но ни Кремль, ни Белый дом не указывают на важность избрания того или иного кандидата. (Хотя очень часто подобные «рекомендации» читаются между строк официальных заявлений.)

Есть во внешнем влиянии на наши выборы и другой достаточно опасный аспект. Внедрение и развитие в общественном мнении установок типа «все равно все фальсифицируют», «кандидат власти честно победить не может», «народ имеет право на пересмотр итогов выборов путем восстния» (а именно такая технология применяется оппозицией), и т. п., закладывает мину под победителя выборов, кто бы им ни был. Любой экстремальный сценарий подведения итогов даст внешним заинтересованным силам повод для сомнений в легитимности новоизбранного президента. А следовательно — серьезный рычаг для информационного и политического давления на него. Все это будет существенно подрывать конкурентоспособность Украины как государства, даст повод одним говорить о «некомпетентном суверенитете», другим — о «незрелости демократии» в нашей стране. Наиболее наглядными примерами совпадения внешней конъюнктуры и внутренних предпосылок во время предвыборной кампании на посткоммунистическом пространстве выступают Сербия и Грузия. Оценить риски внешнего влияния «День» предложил экспертам из разных стран, не понаслышке знающих, что такое предвыборные кампании в постсоциалистических странах. Пожалуй, все ответы экспертов показывают, что формирование атмосферы доверия к итогам выборов становится критической задачей для украинского политического класса, независимо от его персональных ставок на данный момент. Выборами, как известно, жизнь не заканчивается.

Ивлиан ХАИНДРАВА , директор программы «Южнокавказские исследования», Центр развития и сотрудничества, Тбилиси:

— Революция, как правило, уникальное явление. В свое время не произошло экспорта ни Французской революции, ни, вопреки ожиданиям большевиков, Октябрьской. Грузинские события уникальны, хотя, безусловно, революция роз — явление, над которым стоит серьезно задуматься на постсоветском пространстве. Масштаб Грузии, ее возможности и влияние далеко не таковы, чтобы она могла куда-либо «экспортировать» революционный дух и тенденции. Мне представляется, что для наших соседей, партнеров и друзей грузинский опыт — серьезная информация к размышлению как для правящих групп, так и для оппозиции.

Фальсификация парламентских выборов в Грузии послужила поводом, но не причиной революции. Основная же причина заключалась в том, что режим Шеварднадзе безнадежно устарел, не был в состоянии ничего сделать для развития страны и даже не смог уловить протестную энергию, которая накапливалась в обществе. С другой стороны, важно то, что оппозиция в Грузии оказалась сильна, как никогда прежде, определенный опыт накопили элементы гражданского общества. Свободные масс- медиа сыграли значительную роль в мобилизации масс и поддержании революционного заряда. Движение «Кмара», о котором много пишут и говорят на постсоветском пространстве, было одним из факторов революционных процессов, одним из элементов гражданского общества. Да, в Грузии были достаточно удачно и умело применены югославские технологии. Но не будь соответствующей ситуации, такие подходы бы просто не сработали. Роль Джорджа Сороса в грузинской революции сильно преувеличена. Хотя, безусловно, он свою роль сыграл, поддерживая, в том числе финансово, оппозиционные движения, как политические, так и гражданские. Но сводить все к тому, что «богатый дядя Сорос» устроил в Грузии революции, означает нежелание разобраться, что же произошло в Грузии на самом деле.

Было бы большим заблуждением считать Саакашвили чьей-либо марионеткой, потому что он человек молодой, прагматично оппортунистического склада, очень амбициозный, и свое мнение для него всегда важнее чужого. В течение ряда лет Шеварднадзе получал серьезную политическую, дипломатическую и финансовую помощь Запада, но оказалось, что толку от нее не было. Поэтому Запад стал смотреть на других возможных грузинских лидеров, и в ходе революции наверху оказался триумвират Саакашвили — Бурджанадзе — Жвания. В силу личных качеств главным лидером стал именно Саакашвили. На Западе расположение к Саакашвили, безусловно, существует, но там однажды уже разочаровались в Шеварднадзе. Они не будут тратить деньги и политические усилия на ветер, будут гораздо более критичны, осторожны, и их помощь режиму Саакашвили будет зависеть от того, насколько успешными окажутся преобразования в экономике и на политической арене Грузии.

Я бы с определенной осторожностью подходил к 97-процентному рейтингу Саакашвили. Выборы, на которых он набрал именно столько голосов, носили достаточно формальный характер, это был скорее вотум доверия новым властям Грузии. У Саакашвили не было никакой конкуренции. На выборы пошли только те, кто собирался голосовать за него. Так что 97% от тех, кто принял участие в выборах, это не 97% населения страны. Тем не менее, факт, что Саакашвили пользовался и продолжает пользоваться очень высокой поддержкой со стороны населения. Следует отметить, что сегодня первоначальная эйфория улеглась, общество стало спокойнее относиться к своему президенту. Сам Саакашвили, правда, к своему рейтингу относится крайне ревностно. Желание президента поддерживать свой рейтинг должно выливаться в конкретные полезные дела, но с другой стороны, может подталкивать к шагам популистским, тактического, а не стратегического характера. Симптомы этого в Грузии, безусловно, наблюдаются. Но думаю, что пока рано оценивать работу новых властей — ближайшие полгода должны показать, насколько успешной будет их политика.

Станислав БЕЛКОВСКИЙ , директор Института национальных стратегий, Москва:

— Решающего влияния на исход выборов в Украине внешние силы иметь не будут. Многое будет зависеть от выбора украинских избирателей.

Однако некоторое влияние внешних сил — и со стороны России, и со стороны США, конечно же, будет. Важными здесь я считаю не столько недавние заявления президента России Владимира Путина в Сочи, и даже не газовый пакт, суть которого плохо постижима для большинства рядовых избирателей и поэтому плохо конвертируется в конкретные голоса для Виктора Януковича, в качестве таких реальных действий, как перекрытие каналов финансирования Виктора Ющенко в России. Еще вначале лета некоторые крупные российские корпорации были готовы финансировать Виктора Ющенко, крупный российский бизнес получил сигнал: он не должен финансировать Ющенко. А после дела «ЮКОСа» крупный российский капитал не может подобные сигналы игнорировать. Таким образом, Россия уже оказала влияние на избирательный процесс в Украине, сократив финансовую базу одного из ключевых кандидатов.

Что же касается США, то они будут добиваться объективного подсчета голосов, что, конечно же, играет на кандидата Ющенко, и будут намекать, что легитимность уходящих политиков, а также легитимность крупных украинских бизнесменов, имеющих счета в американских банках, будет зависеть от обеспечения корректного подсчета голосов. Все это тоже может повлиять на исход выборов, но лишь в определенной степени. Решающее слово — за электоратом и элитой Украины.

Что же касается возможности развития событий по так называемым «грузинскому» или «югославскому» сценариям, то думаю, внешние инвестиции в это вкладываться не будут. Американцы могут ругать Украину «в случае чего», давить, и для этого у них есть возможности — украинская элита не заинтересована в «лобовом» столкновении с американцами и получении репутации коррумпированного режима центральноафриканского типа. Под этим давлением украинская власть будет «прогибаться», но вряд ли Америка напрямую сделает ставку на революцию в Украине. Кстати, революция роз в Грузии была американской лишь отчасти. Если бы не Михаил Саакашвили и определенные внутренние ресурсы, эта революция не состоялась бы. Та поддержка, которая оказывалась грузинской оппозиции со стороны Америки, могла обеспечить 20 % успеха, не больше. То же самое и в Украине. Если Виктор Ющенко и Юлия Тимошенко окажутся также эффективны, как Саакашвили, в мобилизации внутренних ресурсов, тогда американские 20% могут сыграть свою роль. В противном случае эта поддержка никак не повлияет на ситуацию.

Катарина ВОЛЧУК , Центр исследований России и Восточной Европы Бирмингемского университета, Великобритания:

— Не уверена, что слово «риски» наиболее подходит в том случае, когда речь идет о Западе. Запад — группа разных стран и международных организаций. Украина является членом некоторых международных структур, в частности ОБСЕ и Совета Европы. Киев согласился соблюдать демократические процедуры, установленные этими организациями, а потому вряд ли уместно говорить о «рисках» влияния, например, Совета Европы. То же самое касается Евросоюза. Декларация желания получить членство в ЕС требует воли от Украины в осуществлении конкретных политических и экономических условий. Все страны, которые настаивают на присоединении к ЕС, добровольно подчиняют внутренние политические процедуры наблюдению со стороны ЕС. Это касается также и Киева, даже если ЕС открыто не признал Украину кандидатом на членство. Поэтому подобные организации имеют мандат для комментирования и напоминания государствам важности демократических стандартов. К сожалению, в Украине существует тенденция рассматривать Запад как единый блок. Между тем, абсолютно невозможно говорить сегодня о Западе в контексте избирательного влияния. В любом случае, я бы сказала, что «Запад» придает большое значение выборам, но у него нет никакого желания «влиять» на выборы каким- либо образом. ОБСЕ имеет тенденцию быть очень осторожной в своей оценке выборов, даже если существуют достаточные основания, чтобы быть более критичной.

...Одному американскому дипломату я как-то задала вопрос: «Может ли победить в Украине Виктор Янукович на свободных и честных выборах?» Дипломат ответил: «Мы никогда этого не узнаем...» Украинцы могут и будут голосовать за Виктора Януковича. Да, похоже на то, что государственный аппарат благосклонен к премьер-министру, тем самым он обеспечивает «боеприпасами» своих критиков. Но чтобы признать выборы фальсифицированными, необходимы существенные доказательства. Сложно предположить, как оппозиция сможет обжаловать, что выборы были фальсифицированы, без доказательств подобного рода. Груз доказательств будет лежать на оппозиции, то есть тех людях, чьи обвинения в фальсификации выборов без убедительных доказательств не сработают. ОБСЕ, например, очень осторожна в своих оценках.

Никто не сможет «скопировать» сербский или грузинский сценарий, потому что существует очень много «неизвестных величин». Без сомнений, существовала поддержка со стороны «Запада» оппозиционных кандидатов, но там были и другие факторы, которые и сработали. Например, как в Сербии, так и в Грузии существовала мобилизация масс, люди были выведены на улицы. Украинский электорат слишком недоверчив и лишен иллюзий в отношении политиков, и выборы — едва ли не единственная политическая деятельность, к которой привлечен народ. Выйдет ли он на улицы, если фальсификация станет явной? Это наибольшая «неизвестная величина» в случае с украинскими выборами. Ни украинская оппозиция, ни власть не могут спрогнозировать, как поведет себя народ. И это — наибольший шанс населения, если украинский народ убедится, что их голос что-то значит.

Выборы — это соревнования, и они включают изучение общественной жизни и политики для выявления слабостей политических оппонентов. В определенном смысле, это создание недоверия для исключения другого игрока из игры. Однако наиболее важный путь для создания политической атмосферы доверия — развитие этого доверия через процедуры и правила. «Электоральное поле игры требует быть на уровне», чтобы электорат:

во-первых, получал достаточно информации для того, чтобы сделать реально осознанный выбор;

во-вторых, мог свободно выражать свои симпатии безо всякого давления;

в-третьих, знал, что его выбор будет учтен после выборов (например, после парламентских выборов депутатов не будут вынуждать менять фракции и так далее).

Только незначительное количество украинцев считает, что выборы будут свободными и честными. Думаю, такой дефицит доверия приносит долгосрочный вред украинской политике и обществу.

Виктор НЕБОЖЕНКО , политолог, Киев:

— Самая большая ошибка наших доморощенных политологов заключается в том, что они считают возможным повторение в Украине грузинского или югославского сценариев. Там действующий президент сопротивлялся оппозиции. В нашем —украинском — варианте все гораздо сложнее. Президент официально не сопротивляется оппозиции, а выставляет единого кандидата от власти, который и вступил в тяжелые бои с оппозицией. И в этом смысле опыт Тбилиси и опыт Белграда принципиально не подходят к Украине. Поэтому — повторение невозможно. Но от этого не уменьшаются риски силового варианта пересмотра голосования. Они заключаются в фундаментальной черте украинской демократии — в предательстве. Административный ресурс может честно выполнить свою функцию — скорректировать результаты выборов, но когда Запад проявит излишнее внимание к этим результатам, то административный ресурс в своем высшем воплощении — ЦИК, министры, прокуратура, Верховный Суд, Конституционный Суд — с удовольствием поддастся на давление Запада и отменит собственные же результаты. Это будет «украинский вариант». Административный ресурс (например, отдельный губернатор) как только почувствует давление — особенно давление прозрачностью (в виде конкретных счетов, фамилий), двадцать раз подумает, что для него опаснее — гнев из Киева или невозможность свободно выехать с семьей в Испанию на отдых. Со всей вероятностью, он больше испугается второго. Однако если Запад не будет давить, админресурс подтвердит свое назначение.

Что же касается результатов экзит-пола, то на прошлых (парламентских) выборах они очень сильно совпадали с официальной позицией американского посольства. По всей вероятности, на этих выборах будет использована та же техника. Люди, работающие сейчас на власть, потом спокойно проведут экзит-пол и представят мнение американцев как мнение украинского народа. А потом результаты экзит-пола станут и итогами ЦИКа.