Цена памяти

112 гривень — немалая при нынешнем безденежье сумма. А для пожилой селянки — тем паче. Но, получая их недавно, Прасковья Косенко, жительница одного из сёл Белозерского района Херсонщины, особой радости не ощущала. Ведь не манна небесная пролилась на неё и не лотерейный билет принёс ей эти деньги. Они пришли из кровавого 1937 года.

Отец Прасковьи Антоновны — Антон Петрович Кобец крепко стоял на ногах: дом, корова, кони. По мнению тогдашних «шариковых» — типичная контра. А значит — раскулачить. В 1930 г. у жителя Станислава забрали и дом, и корову, и коней. Экспроприировали, то бишь. Но этого показалось мало, и в 1937-м к Антону Кобцу применили «высшую меру пролетарской защиты». То есть расстреляли «за антисоветскую агитацию». Было ему тогда 53 года — пахать и пахать бы мужику землю, удобряя её трудовым потом. Но вместо пота получилось кровью…

Только через полста с небольшим лет прокуратура Херсонской области решение «тройки» по отношению к Антону Кобцу признала недействительным. 30 мая 1989 г. он был посмертно реабилитирован. А дочь его обратилась недавно в комиссию по вопросам восстановления прав реабилитированных. 112 грн. и стали компенсацией Прасковье Антоновне за потерю отчего дома, коровы, коней. И загубленную жизнь отца.