«Фотография — самый объективный инструмент истории»

Одной из самых эмоциональных встреч в рамках Летней школы журналистики «Дня» 2016 года оказалось общение с фотокорреспондентом «Голоса Украины», победителем фотоконкурса газеты «День» в 2015 году Александром КЛИМЕНКО. Это человек, для которого дорог каждый снимок. В этом студенты убедились во время просмотра работ корреспондента, которые принимали участие в фотовыставках «Дня». Александр Клименко поразил точностью комментариев: он помнит дату, место съемки, имена сфотографированных людей, их последующие судьбы — а речь шла и о снимках сентября 1991 года, и двухтысячных годов, и последних двух лет войны на востоке. Жгучих историй войны пан Александр снял очень много. Во время разговора с фотографом студенты коснулись и темы этики фотоискусства, опасностей, которым подвергается корреспондент в зоне боевых действий. Об этом — в ответах Александра Клименко на вопросы летнешкольников.

«ДЛЯ РЕПОРТЕРА САМОЕ ГЛАВНОЕ — ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ ОБЩЕНИЕ»

Елена КУРЕНКОВА, абитуриентка КНУ им. Тараса Шевченко:

— О вас часто писали, что вы с камерой в руках творите летопись Украины. Как вы оцениваете роль человека в историческом процессе? Кто он? Наблюдатель или все-таки творец?

Александр КЛИМЕНКО:

— Скорее всего, наблюдатель. Человек — свидетель истории, которая оставит историю для потомков. Есть такая фраза: «Незадокументированная история — это история, которой не существует». Конечно, на мой взгляд, фотография — самый объективный инструмент истории. Когда ты читаешь, какие были страдания, — это одно. Однако когда видишь фотографию, то совсем по-другому это воспринимаешь, пропускаешь через себя. Поэтому фотограф — это человек истории, который имеет особую обязанность — фиксировать ее.

Дмитрий БАЙДА, Национальный университет «Острожская академия»:

— В одном из интервью «Дню» вы сказали, что «репортажная фотография — это рок, а постановочная — это попса!». Репортаж — это постоянное движение. Что становится для вас сигналом, как вы понимаете, что именно сейчас нужно нажать спуск, охватив именно этот кусок зрительного пространства?

А. К.:  — Когда ты снимаешь репортаж, приходишь в определенное место, где будет действо. Все это проходить быстро, потому ты должен все время снимать. Есть другие фотографы, которые думают, что нужно походить, подумать, «а потом я что-нибудь сниму». Так нельзя. Ты не знаешь, будет ли следующее мгновение. В целом, репортаж — это рок, потому что это постоянное движение, постоянная жизнь, это энергия. Конечно, люди снимают и, например, показы мод. И это тоже наша работа. Я уже давно не снимаю в Верховной Раде, мне там не очень интересно. Потому что там какие-то ненастоящие персонажи. Поэтому я люблю «полевой» репортаж.

Кстати, для репортера самое главное — человеческое общение. Особенно в какой-то опасной ситуации, так у меня было в Кот-д’Ивуаре во время гражданской войны. Меня оставили одного на улице. И все, я враг, потому что я украинец. Они знают, что есть украинские вертолетчики, которые стреляют. Что мне делать? Я начинаю говорить (не зная французского, который там основной), даю людям сигареты. Рядом сидела женщина, которая продавала бананы, ананасы. Я у нее что-то покупал. Она увидела, что ситуация опасная, и тоже мне на помощь пришла, как я понял, она сказала: «Не трогайте! Он у меня покупал. Это хороший человек». Потом подъехала наша машина, и меня забрали, но это время в общении я выиграл.

Оксана ВОЙТКО, Львовский национальный университет им. Ивана Франко:

— Сталкивались ли вы на собственном опыте с цензурой по отношению к вашим личным снимкам? И какие из ваших фото больше всего вызывают впечатления лично у вас?

А. К.:  — Я много работал с военными раньше. Работал с миротворцами, ездил много в страны бывшей Югославии, в страны Африки. Военные меня знают и в какой-то мере мне доверяют. Пытаюсь не утратить это доверие. А во-вторых, я, например, приезжаю сегодня на позицию. Да, это секретно, но завтра военные пойдут в наступление или отступят, и эти все позиции не будут иметь никакого значения. Поэтому в любом случае нужно фотографировать. Возможно, оно не будет напечатано сегодня, а через неделю, через месяц... Однако это история. Это должно быть снято.

КОНКУРСНАЯ РАБОТА  МАСТЕРА «СОНЯШНИКИ», 2015 г.

А что касается фотографий... Я не могу сказать, что мне запомнилось. Мне все дорого. Для фотографа очень трудно выбирать свои фотографии, потому что за каждой есть своя история. Возможно, она не совсем хорошая, но она мне очень дорога, мне хочется ее рассказать.

«ЕСЛИ ТЫ БОИШЬСЯ, ТО НЕ ЕДЬ. ЕСЛИ ТЫ ЕДЕШЬ, ТО БУДЬ ГОТОВ»

Мария ЧАДЮК, Национальный университет «Киево-Могилянская академия»:

— У вас есть несколько проектов, какой для вас был самым сложным?

А. К.:   — Я думаю, сейчас самый сложный, хотя люблю снимать о войне. Хочу издать книгу о нашей войне. Я много наснимал и снимаю, где-то 100—300 тысяч кадров. А выбрать для книги нужно максимум 250. Выбирать очень сложно, обычно прошу помощи у редакторов и друзей. Книга ожидается, возможно, осенью. Сейчас вопрос за финансированием.

Марина БАРБА, Одесский национальный университет им. И. И. Мечникова:

— Вы своими глазами видели разные конфликты мира в составе миротворческих миссий. Насколько отличаются ощущения, когда вы нажимаете кнопку здесь, в Украине, на востоке, от тех, которые были за рубежом?

А. К.:    — Я об этом много говорил, но мне до сих больно. Чужая война, это когда ты приезжаешь и сопереживаешь людям в Африке или Югославии. Тебе их жаль, иногда плачешь. Ты был там неделю, две недели. А затем сел в самолет, вернулся в мирную страну. Сейчас так европейцы относятся к нашей войне.

Конечно, мы переживаем больше. Однако украинцы, которые не видели войну, тоже не знают о ней, они тоже не сопереживают. Чувствует тот, кто кого-то потерял — родного, близкого, друзей. Например, в мае 2015 года погибли пять вертолетчиков, с которыми я летал. Один из них, Сергей Руденко, просто ас! С другими я виделся в Конго, в Либерии. На одном аэродроме я был первый журналист, который вообще попал к ним.

Кристина ПЕТРЕНКО, Одесский национальный университет им. И.И. Мечникова:

— Вы очень часто сталкиваетесь с опасностью в своей работе. Вам бывает страшно? Когда вы собираетесь ехать в зону войны, есть ли у вас сомнения?

А. К.:    — Бывает страшно, но сомнений нет. Только когда под минами лежишь, то спрашиваешь себя: зачем ты сюда приехал? Страшно бывает, все мы люди. Мне рассказывали об одном командире. Когда началось это все, он выстроил своих подчиненных и сказал: «Это война. Вы можете быть убиты, и вы должны быть к этому готовы. Вы такие же люди, как и все другие. Каждый может куда-то попасть». Я об этом тоже думал, и мне кажется, что если ты боишься, то не едь. Если ты едешь, то будь готов.

О. В.:  — В СМИ часто можно увидеть ужасные кадры изувеченных тел в разных убийствах, войнах. Например, фото сирийского мальчика, которое обсуждало мировое сообщество. С вашей точки зрения, каких этических норм должен придерживаться фотокорреспондент, или нужно показывать все «без прикрас»?

А. К.:    — Фотография поражает, когда она откровенная. Это война. Если вы снимаете войну — то там будет смерть, труппы, танки, пушки. Поэтому я больше склоняюсь к тому, что нужно все показывать. Дальше начинается каждый конкретный случай. Я думаю, что определенный предел существует. Возможно, не нужно смаковать где-то что-то. Кроме того, где эта грань? Мы же снимаем похороны. Это страшные фотографии — когда мама плачет на похоронах, когда дети плачут на похоронах. Что страшнее: лежит убитый человек в крови или как плачет мама погибшего? Это все в сознании — кому что страшнее. Мне, например, тяжело смотреть на эти фотографии похорон. Похороны — это будто кульминация, это верхняя точка войны. Хотя, можно сказать, все это видят.

Д. Б.: — Александр, в прошлом году вы получили «Золотой День», а недавно сказали, что готовите материал уже для следующей фотовыставки «Дня». Чем будете делиться?

А. К.:    — Война больше всего влияет на нашу жизнь. Ничто другое не может быть важнее. Когда закончится война, тогда буду искать что-то более важное. Конечно, людям она надоедает. Я на днях думал о терактах в Европе: когда они происходят часто и постоянно, то начинают надоедать. Так же, как мы привыкли к нашей войне, к сожалению. Но это нужно показывать.

Марина СНИЖИНСКАЯ, Национальный университет «Киево-Могилянская академия»:

— В этом году газете «День» исполняется 20 лет. Как вы думаете, какой вклад делает газета в развитие украинской культуры, в освещение событий на востоке?

А. К.:    — Сейчас газетная журналистика не в лучшем состоянии в Украине: тиражи небольшие, в то время как другие газеты ты можешь взять бесплатно на выходе из метро, однако их уровень очень невысок. Я считаю, «День» — это газета для умных людей. Особенно отмечу фотоальбомы «Дня», фотоконкурс, который, к сожалению, единственный в Украине. Одним словом, «День» держит высокий уровень культуры.

P.S. Обратите внимание — на рекламе международного фотоконкурса «Дня» размещен снимок «Союзник» — победитель прошлогоднего конкурса  авторства именно Александра Клименко.

Напомним, что в этом году летняя школа журналистики проходила при поддержке Центра информации и документации НАТО.