Год под пулями и сотни спасенных жизней

Мы встретились случайно на каких-то торжествах. Неприметный на первый взгляд мужчина рассказывал своему собеседнику о военном госпитале в Сватовом, что на Луганщине. Знаю, что подслушивать некрасиво, но не могла сдержаться, потому что рассказ о спасенном бойце без руки и ноги увлек меня сразу. И я поневоле вмешалась в разговор:

 — Вы военный медик?

 — Не совсем, — сконфужено ответил мужчина.

 — Но были в зоне АТО, в военном госпитале?

 — Да, спасал ребят на протяжении нескольких месяцев, но в настоящее время меня «списали».

 — Как это?

 — Весной мне исполнилось 60 лет, старым стал для армии, отправили домой, — радушно улыбнулся Александр Карпенко, который, как оказалось потом, на протяжении нескольких месяцев атаковал военный комиссариат, чтобы отправили на передовую. Но, ввиду почтенного возраста, его каждый раз кормили «завтраками».

 «Я родился на Галичине, но судьба много лет тому назад забросила меня на Винниччину. По специальности я анестезиолог. Работал в разных заведениях здравоохранения города. Имею пятерых сыновей и любимую внученьку, — рассказывает о себе врач. — Когда началась война, и мои друзья из Львовщины пошли воевать, я не мог сидеть дома, потому что знал, что мои руки и опыт нужны там, на передовой. Мобилизации не дождался, потому на фронт поехал сам. После военных сборов в августе прошлого года меня в составе медицинской бригады 59-го мобильного военного госпиталя направили в село Победа, что на Луганщине, где располагался штаб оперативного командования «Север». Там дислоцировалось около шести тысяч украинских военных и техники. Но в начале сентября все эти позиции обстреляли ракетами с территории Российской Федерации, причем, насколько мне известно, боевики предупреждали об обстреле. Позиции методически уничтожались прицельным огнем с 1 по 4 сентября. Огонь корректировали с помощью беспилотников, которые практически непрерывно кружили над расположением штаба. Мы успели эвакуироваться, но немало ребят погибло, сгорело заживо».

 Александр Карпенко умолкает. Потом он назовет это событие своим боевым крещениям и скажет, что в мире нет ничего более страшного, чем утраченная жизнь украинца на родной земле. Тогда он поклялся, что приложит все усилия, чтобы больше никогда не видеть, как умирают молодые украинские ребята. Свое обещание он выполнил, потому что на протяжении службы в 59-ом мобильном военном госпитале, он не потерял ни одного бойца.

 «Знаете, в АТО говорят, если везут в 59-й, то можно быть спокойным, боец обязательно выживет. И это правда, — со скрытой гордостью сознается Александр Карпенко. — В госпитале работают высококвалифицированные медики, которые не выполняют свою работу за деньги, для них главное — спасти жизнь. Это как обязанность, цель, внутреннее убеждение...»

 В составе своей бригады Александр Карпенко ежедневно стоял за операционным столом. Говорит, самые страшные раны у украинских бойцов были от реактивных систем залпового огня. Раньше с такими ранениями он никогда не сталкивался, но ситуация вынуждала действовать быстро, а иногда даже радикально.

 «Когда видишь, как молодая медсестричка в 15-килограммовом бронежилете тянет на себе раненного бойца, не спасти его ты не имеешь права, — говорит Александр Карпенко. — Машина войны за сутки перемалывала десятки ребят, каждый из которых хотел жить, и нашей задачей было вернуть их к жизни, дать им шанс. Приходилось не спать сутки и больше. Но наш командир следил за дисциплиной и каждый раз говорил: боец и врач для выполнения боевой задачи должен быть выспаным, здоровым и сытым. Этого правила мы пытались придерживаться».

 Уникальных случаев в практике Александра Карпенко было множество, но останавливаться на каком-то одном он не стал, потому что не считает свои поступки героическими, говорит, что просто был на своем месте. Ему не раз приходилось выезжать на передовую за ранеными. Подчеркивает, что ребята-водители в зоне АТО — настоящие «асы». На старой технике они такие маневры проделывают, что до них далеко современным тюнингованным джипам.

 «Когда бои шли в Счастье, враг поливал огнем наиболее людные места: больницы, базар, вокзал. Казалось, что человеческая смерть для террористов — это повод для собственного подвига. Используя современное вооружение, враг уничтожал позиции на расстоянии нескольких десятков километров. Соответственно и ранения были тяжелыми, — признает врач. — Наша операционная бригада состояла из хирурга, анестезиолога, двух медсестер и водителя. В сложных ситуациях поступки последних было трудно недооценить. Ребята-водители на старых машинах, по разбитым дорогам, иногда под шквальным огнем доставляли раненых за несколько минут. За это им честь и хвала».

 Почти год в зоне боевых действий, сотни спасенных жизней и колоссальный опыт — это «багаж», с которым вернулся из АТО Александр Карпенко под позывным «Джамайка». Его он получил за веселый характер и любовь к зажигательным песням. В настоящее время врач продолжает работать анестезиологом в винницком роддоме №2. Связь с военными медиками из мобильного госпиталя не теряет, потому что говорит, что, хотя он и здесь, в Виннице, его сердце бьется с ними в унисон.