История этой войны. Иловайск

После Иловайского котла прошел уже месяц. До сих пор неизвестно точное количество украинских бойцов, погибших там. Комбат батальона «Донбасс» Семен Семенченко говорит о потерях в более чем тысячу человек... Министр обороны Украины Валерий Гелетей в свою очередь говорит, что под Иловайском погибли 108 военных Вооруженных сил Украины и что Минобороны не располагает данными о погибших в других батальонах, которые относятся к Нацгвардии и МВД. Продолжаются военно-тактические экспертизы для расследования трагедии под Иловайском, назначенные Генеральной прокуратурой.

А тем временем «День» продолжает собирать истории очевидцев тех событий — бойцов, которым удалось вырваться из окружения. Это — истории настоящих Героев. И впоследствии они помогут составить полную картину случившегося в конце августа под Иловайском...

«Мы должны защищать Украину до последнего»

Боец с позывным «Сет» — о том, как вышел  из-под Иловайска, и о патриотах Донбасса

Андрей, боец добровольческого батальона «Донбасс» с позывным «Сет», двенадцать дней с тремя товарищами пешком выходил из окружения под Иловайском. Еще 17 августа он сообщил родным, что находится в Иловайске, после чего связи с ним больше не было, а 29 августа стало известно об огромных потерях украинской армии. С каждым днем надежды на спасение Андрея оставалось все меньше. 12 сентября боец позвонил жене из Днепропетровска, живой и невредимый, как и его товарищи.

ФОТО ПРЕДОСТАВЛЕНО БОЙЦОМ

ЕЖЕДНЕВНЫЕ ОБСТРЕЛЫ УГНЕТАЛИ ДАЖЕ ОПЫТНЫХ БОЙЦОВ

Андрей пришел в батальон «Донбасс» весной, после захвата Россией Крыма. Он родился в Севастополе, прожил там до 32 лет, был спортсменом и выступал за Украину. «Во мне только четверть украинской крови, от деда по отцу. Но я украинский патриот. Мне с детства было больно наблюдать пророссийские выступления бабушек в Севастополе и ненависть к Украине отставных военных, я воспринимал это как предательство, — вспоминает боец. — Возможно, у меня развился внутренний иммунитет к уничтожению всего украинского». В мае, когда стало ясно, что российская агрессия нарастает, он поехал защищать Украину. Только жена знала, что Андрей записался в батальон «Донбасс», родителям он сказал, что работает в Харькове.

Когда 5 августа «Донбасс» отправили в Иловайск, бойцы думали, что операция продлится недолго, рассказывает Андрей. Но сил для наступления оказалось мало, боевики плотно укрепились в зданиях. «Мы должны были штурмовать часть города, в которой засели сепаратисты, захватить горисполком, РОВД. Но нам оказали сопротивление профессиональные снайперы и военные, мы натолкнулись на стену огня. Это были  не ДНРовские «ополченцы», а, видимо, российские наемники. Пленные, которых мы захватили, назвались бойцами ОМОНа», — отмечает Андрей. Украинские бойцы стояли в Иловайске десять дней под постоянным обстрелом из «Градов» и минометов. При них прицельными выстрелами уничтожили новую иловайскую школу,  разбомбили всю технику. Еще до выхода из Иловайска батальон «Донбасс» потерял 15 человек убитыми, было много раненых, 20 августа на глазах Андрея снайпер расстрелял его командира Шульца. Нескольких воинов накрыло миной, когда они пили чай во дворе школы. «Ежедневные обстрелы угнетали даже опытных бойцов. А среди нас были те, кто воевал в Чечне, в Приднестровье, в Югославии и даже во Французском легионе, — рассказывает Андрей. — И мы начали спрашивать у нашего командования: что мы тут делаем? Надо отходить! Но нам пообещали подкрепление, и мы решили ждать».

«МЫ ПРИГОТОВИЛИСЬ СЕБЯ ВЗОРВАТЬ, ЧТОБЫ НЕ СДАВАТЬСЯ В ПЛЕН»

Спустя несколько дней ожидания стало ясно, что группировка украинских войск попала в окружение и подкрепления не будет. 28 августа был получен приказ отходить. Батальон «Донбасс» вместе с батальонами «Миротворец», «Днепр-1», 93-й бригадой и минометчиками собрались большой километровой колонной и вперемешку с танками и БМП стали выходить из окружения. В селе Червоносельское бойцам сообщили, что там стоят россияне, которые пропустят колонну. «Впереди шли регулярные части, их пропустили. Но «Донбасс» начали расстреливать из танков, гранатометов и пулеметов, — рассказывает Андрей. — Нам повезло, что мы ехали на маленьком пикапе и проскочили. Я лег в кузов и стал стрелять из пулемета. Пули свистели совсем рядом. На расстоянии 30 см от меня пуля прошила стенку машины. В соседней машине погибла вся наша разведка — их просто разорвало».

Об ужасах Иловайска выжившие участники событий будут помнить всю жизнь. Боец Сет  рассказывает: это было похоже не на войну, а на бойню. Градами накрывали целые КАМАЗы, полные бойцов.  Из трех десятков человек только пятеро успевали выпрыгнуть из-за высоких бортов, остальные сгорали заживо. Россияне расстреливали не только танки, но и машины Красного креста. На следующий день Андрей с товарищами собирали погибших, но всех унести не удалось. «Это были молодые парни из резерва, даже пострелять толком не успели... — говорит Андрей. — И многие из них будут пропавшими без вести, потому что останки невозможно идентифицировать. От некоторых осталась только кучка пепла».

29 августа российские командующие потребовали сдаваться, угрожая расстрелять всех «Градами». Надо было спасать раненых, которых было очень много, и командиры приняли решение о сдаче. Четверо товарищей — Сет, Брокер, водитель пикапа, Пушкин из роты охраны и Дмитро, гранатометчик, который в мирное время был киевским юристом, приготовились отстреливаться до последнего, а потом взорвать себя гранатой.  «Мы сразу решили, что лучше погибнем, чем пойдем в плен. Как можно сдаваться россиянам? Наши деды себя подрывали, но не сдавались. Страха не было. Или это уже была та степень страха, когда все стало безразлично, — спокойно рассказывает Андрей. И добавляет: — Я уже приготовился улететь в другой мир, я верю в реинкарнацию. Может, будь я атеистом или христианином, мне было бы труднее принять это решение». Однако командир уговорил ребят пойти вместе со всеми, и потом попытаться сбежать. Четверо бойцов взяли автоматы и пристроились к колонне, которая шла в плен. Во время остановки они прыгнули в поле подсолнухов, переступив через минные растяжки из медной проволоки на уровне колен и плеч, и затаились.

БОЙЦЫ СПАСЛИСЬ, БЛАГОДАРЯ... РУССКОМУ АКЦЕНТУ

Четверо бойцов «Донбасса» подождали до темноты и отправились на юго-запад. Идти было непросто, все время приходилось переступать через растяжки, местность вокруг Иловайска оказалась полностью заминирована. «Заминированные поля, огромное количество российской военной техники... Было ясно, что окружение готовили не один день!» — говорит Андрей.

Ребята шли ночью, сняв опознавательные знаки с формы, днем спали в полях, стараясь не сталкиваться с людьми. Ели подсолнухи, яблоки, пили воду из колодцев. Самым большим лакомством для них были арбузы. Ориентировались по звездам и по карте Донецкой области, которая по счастливой случайности оказалась у бойца с позывным «Пушкин». Время от времени Дмитро включал телефон и звонил своему брату, который рассказывал бойцам, какие города оккупированы, а в каких стоят украинские войска. Однажды бойцы наткнулись на российского разведчика. На вопрос «Кто идет?» Андрей-Сет громко ответил: «Свои, все в порядке!» Русский акцент коренного крымчанина не вызвал подозрений, и разведчик пропустил группу. Но на сепаратистском блокпосту притвориться русскими не получилось, ополченец попытался задержать ребят, и они расстреляли блокпост. Через 12 дней, 11 сентября, бородатые и оборванные бойцы вышли к Николаевке. Когда они услышали работающий мотор и увидели БМП с украинскими флагами, то хотели кричать от радости. В части  ребят накормили, напоили, и устроили подробный допрос, поскольку у бойцов не было никаких документов. Позже их отвезли в Волноваху, где Андрею подарили новые берцы — старые разлезлись в пути, а растертая ступня была несерьезной травмой после Иловайского ада.

«ОЧЕНЬ МНОГИЕ ЖДУТ УКРАИНСКИЕ ВОЙСКА НА ДОНБАССЕ»

Сегодня Андрей возвращается на линию фронта. Говорит, что на Донбассе гораздо больше украинских патриотов, чем принято думать. Украинский батальон тепло встречали в Луганской области, в Лисичанске в Попасной люди выбегали к бойцам в вышиванках, многие плакали. «Мы шли по Лисичанску, и к нам подбежал пожилой мужчина и начал руки целовать моему товарищу, говорил: «Ребята, спасибо, что вы пришли!», — вспоминает Андрей. — В одном сельском магазине продавщица нам сказала: «Вы не представляете, сколько людей ждут вас в Донецке и Луганске!» Разве мы можем их подвести?». Боец уверен, что, несмотря на потери и хорошее вооружение противника, надо продолжать военные действия. «Я считаю, что останавливаться нельзя, надо освобождать Украину, — говорит боец «Донбасса». — Нельзя отдавать ни метра нашей земли! Потому что они не остановятся и пойдут захватывать дальше. И нам нужно бороться до последнего. Мы должны воевать, как чеченцы, которые шли на смерть за свою землю. Чеченцев и миллиона не было, и у них не было ни танков, ни артиллерии, поэтому Россия их не победила! А нас сорок миллионов —  неужели мы не сможем защитить себя?»

А еще Андрей удивлен, что в Киеве и Харькове многие люди живут, будто ничего не происходит, — гуляют, развлекаются, путешествуют, когда идет война. «Может, люди не знают, что там творится? Или им наплевать? — удивляется боец, вышедший из настоящей мясорубки на территории Украины. — Сейчас все должны объединиться против агрессии. И надо, чтобы богатые украинцы отдавали 20 — 30 % своих доходов армии». Также его возмущают безнаказанные пророссийские митинги. Андрей не мог поверить, что в Харькове могут выйти с георгиевской ленточкой, которую носят террористы на Донбассе. Боец уверен, что проявления сепаратизма необходимо резко пресекать, чтобы не пожалеть позже. При этом Андрей очень благодарен харьковским волонтерам вместе с Еленой Вовк, которые купили ему новую одежду, теплые вещи и обувь перед отъездом на фронт. С надеждой на его скорое возвращение — живым, невредимым и с победой.

Продолжение темы:

Герой из нашего городка