Культура в период войны

Энергию — в культуру. Работники музеев, культурологи и художники считают, что все  эмоции, которые уже зашкаливают в Украине (и не только), нужно перевести в конструктивное русло. Не в критику, не во взаимные обвинения, не в отрицание, а в создание чего-то нового. Это — творчество, учеба,  знание.

— Сейчас нужно говорить о конверсии — трансформации энергии в конструктивное русло. Во время всех этих событий мои друзья и знакомые часто спрашивали себя: можно ли сейчас делать выставки? Люди же погибают. Я считают, что нужно. Потому что мы должны пытаться хотя бы часть конфликтной энергии  перевести в позитив. Хоть немного ее трансформировать, —  рассказывает художник, научный сотрудник Института проблем современного искусства Национальной академии искусств Украины Александр КЛИМЕНКО. — Восприятие культуры через музеи является, возможно, тем стержнем, вокруг которого строится материальное, экономическое процветание, толерантность. Казалось бы: какая культура, когда уровень враждебности и неприятия в обществе настолько высок, что превосходит все ожидания? Мой старый знакомый, директор Киевского международного института социологии Владимир Паниотто, рассказал, что даже в Израиле ежедневно происходят словесные перепалки между людьми, и доходит до драки именно из-за Украины. Он привел пример, когда из-за Украины подрались до крови два деда: одному — 91 год, второму — 79. Мне кажется, что именно сейчас этот разговор важен и актуален, потому что любые действия, которые будут перетягивать энергию этой взаимной ненависти и неприятия в сторону культуры, музеев, выставок, литературы, — будут снижать градус в обществе. Мы же видим кафкианское превращение, произошедшее со многими людьми: когда люди, которые раньше, казалось бы, были интеллигентными и образованными,  брызгают друг на друга слюной, обзывая фашистами. Это  ужасно. Музеи всегда были вне конфликтов и противоречий, и очень важно, чтобы они, занимаясь культурой, могли подниматься над внутрикультурными противоречиями, недоразумениями и конфликтами. И музеи — это то, что объединяет. Если бы за последние годы в нашей стране было больше внимания уделено культуре, то эти процессы не проходили бы так остро.

«КАЖДЫЙ МУЗЕЙ ДОЛЖЕН САМ РЕШАТЬ, В КАКОЙ СТЕПЕНИ ОН БУДЕТ ВОВЛЕЧЕН В АКТУАЛЬНЫЕ СОБЫТИЯ»

Вместе с тем, другую точку зрения, — что музей не может быть в стороне происходящих событий, в стороне политики, — имеет директор литературно-мемориального музея Михаила Булгакова Людмила Губианури.

— Позиция «над схваткой» мне кажется неправильной. Это позиция безразличных людей. И мне кажется, что музеи в нынешней ситуации не должны быть в стороне. Я глубоко убеждена, что мы должны на все реагировать. Потому что во всем мире изменяется социальная роль музеев: они становятся очень активными, проводят такие выставки, которые могут объединять людей, они развенчивают национальные мифы, они способствуют примирению конфликтов, которые существовали в государстве очень много лет. Очень серьезно этим занимаются в Германии.  И наши музеи должны расширять свои социальные функции, — убеждена Людмила Губианури. — У нас было два ответа на происходящие события. Один — достаточно традиционный, другой вызывал бурную реакцию. Я имею в виду, что мы повесили табличку, которая висит до сих пор: «Лицам,  поддерживающим военную оккупацию в Украине, вход в музей — нежелательный». Это, с одной стороны, был ответ деятелям культуры России,  поддерживающим оккупацию Украину. Многие из них были в нашем музее. Мне кажется, что люди,  поддерживающие оккупацию, поддерживают и войну. А если они поддерживают войну, то им незачем ходить в музеи. Потому что во время войны музеи не могут существовать. Не нужно быть лицемерным. Второй ответ — в нашей экспозиции. У нас есть фотографии 1914 года, которым уже100 лет. Они сделаны  в канун Первой мировой войны. И одна из них — очень красивый пасхальный стол в доме Булгаковых. Выходит, что это — последняя мирная Пасха. Потому что после войны последовала гражданская война, а потом — запрещение. Это фото мы реставрируем в просторе гостиной: мы вживую воспроизводим то, что люди видят на фото — пасхи, цветы, пасхальные яйца — очень красивый стол. И в этом году мы назвали выставку «Война и мир», потому что над этим столом мы разместили фото, как война вошла в жизнь дома Булгаковых... Я считаю, что такая позиция музея сейчас очень важна. И что мы должны пересмотреть, как отвечать и как давать оценку событий теми средствами, которые есть в распоряжении музея.

Каждый музей должен сам решать, в какой степени он будет вовлечен в актуальные события. Все зависит от руководства музея, от их позиции. Но культурологи советуют не забывать, что в жизни все изменяется, и что «схватка» раньше или позже закончится, а культура останется. Музеи должны давать идею к примирению, мудрости, единению. И что с теми людьми, которых мы сегодня считаем идеологическими противниками, придется жить и строить отношения.

«В ГОРЛОВКЕ ЕСТЬ АБСОЛЮТНО УНИКАЛЬНОЕ СОБРАНИЕ ПРОИЗВЕДЕНИЙ РЕРИХА...»

Относительно неотложных проблем, которые сейчас беспокоят работников музея, то они — неизменны: от недостаточного финансирования и недостатка помещений до отсутствия посетителей. Работники музеев говорят, что давно поняли, что им никто не поможет — нужно справляться самим. И научились, в частности, в Киеве, это делать. Это новые проекты, привлекающие посетителей, международные проекты, создание фонда для поддержки музеев, привлечение меценатов. Вместе с тем культурологи говорят, что делать это нужно осторожно, — чтобы не навредить духу музея. Также для деятельности некоторых музеев наступили достаточно опасные времена.

—  Возьмем музеи Крыма. Там находятся огромные сокровища. Сейчас вдруг появляется письмо: напишите, какие произведения вы передавали в крымские музеи. Наш музей, с 1950-х годов как помощь музеям Крыма передал очень много своих произведений. Но это нужно  обдумать, это как-то нужно решать. Но мне кажется, мы опять опоздали... Но сейчас в Украине, в горячих точках, нужно что-то делать с музеями. Возьмите Горловку: абсолютно уникальное собрание произведений Рериха. Или Донецкий художественный музей... Почему-то никого это не интересует, — говорит заместитель директора Киевского национального музея русского искусства Екатерина ЛАДЫЖЕНСКАЯ. —  Если взять общую тенденцию в музеях, то мы видим, что есть тяга к развлечениям: в каждом музее должно быть кафе, магазин, какие-то площадки для детей. И мы иногда забываем, что музей имеет другую направленность. Хотелось бы сохранить подлинность художественного музея, его дух. В каждом музее есть своя изюминка, особенность, коллекция. В Европе художественные музеи остаются классическими художественными музеями. Есть музеи современного искусства. И если совмещается художественный музей с современным, то это уже совсем другая проблема, потому что современное искусство мы должны показывать по-другому. Но для того, чтобы его показать так, как нужно, нужно современное хорошее помещение, — чтобы показать на хорошем уровне. У нас нет ни одного такого музея. Потому что коллекции очень большие: музей, который не пополняется произведениями, не имеет жизни, потому он постоянно должен быть в динамике, развиваться. А музеям некуда брать эти произведения, потому что у нас нет фондохранилищ. Это проблема не только нашего музея, но и всех музеев Киева. Поэтому нужно, чтобы все было соединено, — чтобы было интересно, чтобы в музей хотелось ходить, тем более,  музей должен сохранять свою класичность. Потому что тогда это будет не музей, а галерея. Разница между ними должна быть.

Музейщики говорят, что очень важно рассказывать о прошлом сквозь призму сегодняшней жизни и сегодняшних ценностей. Главное — придерживаться баланса между прошлым и сегодняшним, потому что есть традиции, которых важно придерживаться и которые нужно возрождать.  Директор музея Михаила Булгакова рассказала, что только в эту зиму, у них возникла проблема с посещаемостью музея — люди стали меньше интересоваться, к сожалению. «Нам нужно переориентироваться на киевлян, украинцев — мы это уже понимаем. Когда-то давно  была хорошая программа, когда во время школьных каникул дети бесплатно могли ездить по Украине. И каким счастьем было, когда дети из далеких районов имели возможность заходить в наш и другие музеи! Повидимому, сейчас опять нужно поднимать этот вопрос», — делится Людмила Губианури.

По словам Александра Клименко также нужно предложить Министерству образования Украины ввести в обязательную программу школ посещение музеев, — как это раньше было у нас,  и как это сейчас есть в программах эстетического воспитания в Европе. Это станет очень хорошим вложением в будущее.