Кузминецкий стиль,

Известный своими плодотворными новаторскими поисками фермер Севастьян Бойко из села Кузьминцы продолжает наносить сокрушительные удары по ручному труду в производстве. В сентябре 2007-го купил миксер. Заплатил 350 тысяч гривен. «Миксер» — слово английского происхождения. Каждая кухарка знает, что это за вещь. Прибор для смешивания.

— Прекрасная машина. В Германии изготовлена. Если бы мне раньше его показали!.. Режет корма, измельчает, мелет, смешивает, бросает в кормушку, — не скрывает фермер своего искреннего удовлетворения плодом технического прогресса. Эта техника в агрегате с трактором заменила на ферме трех ездовых.

— Разве, Севастьян Иванович, ездовые не ропщут, что остались без работы?

— Юноши с большим удовлетворением пошли в строительную бригаду работать. Беда в том, что мы за реформами напрочь забыли о человеческом факторе... Миксер изменил каторжный труд... Каторжный, — повторяет Севастьян Бойко. — До недавнего времени, чтобы накормить две сотни коров, ездовой был вынужден загрузить с помощью вил семь тонн кормов на подводу. И — разгрузить, бросить в кормушку... Никто не хочет вилами те тонны перебрасывать. Люди избегают тяжелого физического труда.

Наконец, спокоен за этот технологический процесс и сам фермер. «Уже не болит голова, кого же найти на эту работу. Зимой привлекали механизаторов. Мол, животноводство — ударный фронт. Берите, юноши, вила в руки!.. Наконец-то, не нужно просить-умолять, чтобы он шел, грузил, разгружал... Никто в селе сегодня не хочет на такую тяжелую работу идти. Сегодня дай ему технику. И не какую попало, а добротную, современную. И это — правильно. Было: три ездовых, три подводы, три пары коней. Теперь вместо этого: один миксер в агрегате с новым трактором «Беларусь-1221». Мы этот трактор еще и на посевной используем», — говорит Севастьян Иванович.

Молодой тракторист Петр Щербак своей новой работой доволен. «Подъехал к кормовому двору, загрузился, в соответствии с рационом кормления, зерном, сеном, силосом... А дальше, пока везу к коровнику, все это режется, мелется, смешивается — готовится к скармливанию скоту», — объясняет Петр.

— Мы же к этому миксеру еще одну машину купили — погрузчик. Тоже немецкого производства. С набором инструментов. От кормового двора к коровнику — каких-то двести метров асфальта. К этому делу соответственно подготовились, а то как, — прибавляет фермер.

И кони, как говорится, при деле остались. Люди идут к конюшне, берут. Кому нужно, тот и запрягает. Навоз на огород вывезет, свеклу, солому подвезет или к мельнице поедет. «Это такой наш стиль отношений с арендодателями. Кузьминецкий», — рассказывает Севастьян Бойко.

Такого миксера, как в Кузьминцах, ни на одной ферме Теофипольского района нет. «В одном только хозяйстве есть немного похожий, но той технике далеко до нашей. Как увидел я эту дорогую машину на выставке сельскохозяйственной техники в Киеве, то сразу же и решил купить. Жаль только, что так поздно увидел», — вспоминает. Наконец Севастьян Бойко нашел себе душевное равновесие в организации производства на этом отдельно взятом участке: «Положили конец издевательству над мужчинами. Чтобы они не были изможденными, нервными, усталыми еще в молодые годы. Пусть свою энергию направляют в нужное житейское русло».

Но это уже был второй этап окончательной механизации трудоемких процессов на ферме. «Что было на первом этапе? — переспрашивает. — Молокопровод установили. Доярочка наша еще два года тому доила только 25 коров, теперь — вдвое больше. Раньше нужно было носить молоко бидонами, ведрами к молочному блоку — тяжелый труд для женских рук. Бидон большой, на сорок литров, и удои высокие, а девушки-доярочки наши хрупкие. Ну, носили они вдвоем тот бидон... Вот мы их труд тяжелый переложили на плечи машин. Сегодня доярочка забросила на плечи, словно платок, только два легких голландских аппарата и пошла к своим коровам. А молоко? Оно от доильный аппаратов течет по трубам прямо к холодильной камере. К этому молоку не касается человеческая рука. Это уже очень хорошо для качества молока. Экологически чистый продукт производится. Только — для детского питания. Но ведь главное — мы облегчили труд наших доярочек. Не знаю, когда на молочной ферме появится вакансия. Молодые все. Никто не собирается оставлять эту работу.»

Обеспечивая прежде всего душевное равновесие людей, с которыми вступил в производственные отношения, Севастьян Бойко находит его и для себя. Потому что все складывается как можно лучше. «Поэтому, положив конец тяжелому ручному труду доярок, решили: пришла пора, чтобы облегчить жизнь наших юношей и мужчин», — говорит о «миксере, за который заплатили 350 тысяч гривен».

Кстати, склонный просчитывать, предусматривать результаты от каждой вложенной в производство гривны, Севастьян Иванович на этот раз отступил от своего давнего правила. «Мы еще не подсчитали», — ответил он искренне на вопрос, когда же то окупятся затраты на миксер. Однако отметил, что в результате тщательного машинного смешивания и измельчения кормов суточный надой молока от каждой коровы увеличился на килограмм: «Потому что ездовой со своими вилами может насыпать мало, а где-то и переборщить...» Мол, есть экономический эффект.

Что же касается экологически чистого продукта, молока, то здесь еще одна составляющая. Севастьян Бойко выступает новатором и первопроходцем в районе по внедрению биологического способа земледелия. То есть кормят скот экологически чистыми кормами. Теми, что без нитратов. Поэтому и молоко получается без нитратов. Спрос на такой продукт большой. Цена за него выше, чем за «обычный». Используется только для детского питания. «А как же, заботимся о подрастающем поколении», — говорит.

Пожилой фермер стоит среди поля широкого, рассказывает: «После жатвы посеяли масличную редьку. Потом, когда уже эта культура вступила в пору цветения, пустили плоскорез. Применили зеленые удобрения вместо минеральных. А плуг? Это орудие уже стало музейным экспонатом. Мы не перебрасываем слой почвы. Даем жизнь различным микроорганизмам. После того происходят нормальные процессы в этой живой материи — в почве... Кукуруза дала по 73 центнера сухого зерна с каждого невспаханного гектара, соя — по 21,5 центнера. За сою на меня районное начальство обижается. Спрашивает: почему в сводке не показываете бункерный вес?! А зачем, отвечаю, нам отходы за урожай показывать?! Никому, говорю, эта цифра не нужна. Ни людям, ни скоту».

За селом Кузьминцы далеко вокруг видно. Вон там, среди поля — два дерева. «Там, где эти акации, был полевой ток. Отовсюду единоличники свозили подводами снопы, бросали в молотилку... Этим деревьям уже по лет 80 и больше. Оставили для истории. На память об этапах научно-технического прогресса в селе... Там — пара воронов. Уже лет 15 плодятся, мышей ловят — нам жить помогают», — рассказывает Севастьян Бойко об этапе полеводства, который давно прошел.

Что же касается цифр, то они, как давно известно, миром не правят. Однако проливают свет на процесс управления отдельно взятым хозяйством. «Миллион гривен чистой прибыли от скотоводства и столько же — от полеводства», — говорит Севастьян Бойко об уровне управления фермерским хозяйством «Кузьминецкое».

Дескать, вот откуда деньги на внедрение достижений научно-технического прогресса. По кредиты в финансовые учреждения не ходит. «В свое времени взял льготную ссуду... И сказал себе: это была первая и последняя такая операция», — вспомнил, не прибегая к подробностям относительно тех отношений с государством и финансовым учреждением.

Вскоре его не обмяло другое искушение — получить финансовую поддержку для повышения уровня селекционной работы в молочном скотоводстве. «И эта попытка оказалась неудачной. Для того, чтобы получить 30 тысяч гривен, выставили условие: увеличить молочное стадо на 20 коров. Говорю: нет для этого свободных мест в коровнике. А мне подсказывают: вы и не увеличивайте фактически, только показывайте в статистических отчетах о росте поголовья. Неужели я должен прибегать к очковтирательству ради тех 30 тысяч?! Вежливо отказался от такой поддержки.»

На этом его отношения с государством закончились. Он благодарит государство за то, что, если не помогает ему в работе, то хотя бы не мешает. Как говорится, и за то спасибо. Однако выставляет свои справедливые претензии относительно вопросов, которые, казалось бы, его личных интересов не касаются: «Где изготовлен миксер? В Германии. Где изготовлен погрузчик? Там же. Откуда комбайны? Оттуда же. Где изготовлен трактор, который с миксером работает вместе? В Беларуси... Даем работу зарубежным машиностроителям. Вынужденны. Потому что все наши отечественные организаторы машиностроения в политике ударились...»

Молодой Петр Щербак говорит, что труд на ферме его устраивает: «Техника надежная, комфортная. Это же, как говорится, не бычкам хвосты крутить...» И тракторист Владимир Палиюк, который вместо плуга использует на возделывании почвы плоскорез, не забыл: «Как было на пахоте? Только и смотри, чтобы трактор с борозды не упал. Да, производительность труда повысилась». Средний возраст доярки в Кузьминцах — 29 лет. Они рассказывают о графике своего труда: два дня работаешь, а на третьей — выходной. На всех производственных участках хозяйства труд стал престижным. Соответственно, и оплачиваемым. Поэтому вакансий нет и, во всяком случае, в ближайшей перспективе не предусматриваются.

Вот он — результат капиталовложений в научно-технический прогресс. Взяв в аренду 324 земельных пая и имущество, фермер Севастьян Бойко как будто поклялся, что результатом использования этих ресурсов будет только улучшение и повышение. Плодородия почв. Уровня механизации трудоемких процессов. И это при том характерном обстоятельстве, что в Кузьминцах — высшая в районе арендная плата. За земельный пай меньше тонны зерна арендодатель не получает... «В Кузьминцах — 173 двора. Маленькое село. Рождаемость уже третий год подряд повышается. Детский садик — на иждивении хозяйства», — сказал фермер.