Маленькая Вера

Кто-то дает деньги, кто-то отворачивается. Эксперты советуют не поддерживать такой способ заработка — не бросать трудовые копейки в шапку «бизнесменов». А увидев, что попрошайничают с ребенком, — немедленно сообщить в милицию, ведь принуждение «просить на хлеб» в любом случае — это насилие над ребенком. По оценкам, нищий, работающий в хорошо продуманном образе и в «выгодном» месте, в день зарабатывает около 50 гривен. Неплохая сумма. Посчитайте — в месяц получается 1500 грн. на голом асфальте, так сказать. И в чей карман они идут? Если говорить о попрошайничании детей, то «заказчиками» выступают или такие же неблагополучные дети улицы, только «авторитетнее», или сами родители. Попрошайничество в Украине легализовано. Ведь сегодня отсутствует какая-либо ответственность на него, даже административная. Милиционер Владимир, патрулирующий Крещатик сказал: «Если такие «попрошайки» появляются, то мы их «за уши» и в горотдел, там — пожалуйста: фамилия, имя, отчество — данные в картотеку. Тех, у кого есть родители — домой, а бездомных — в приют, но им там не нравится, убегают».

...На одной из улиц Киева стоит инвалидная коляска с девочкой. Проходя мимо замечаешь лишь огромные детские глаза. Казалось бы, среди будничной, переполненной шагающей в обе стороны толпой улицы, коляска должна шокировать. Но нет. Ее не замечают. Пока на кого-то из прохожих не поднимаются темные детские глаза, заглянув в которые можно увидеть всю жизнь в одном кадре. Такое впечатление, что она просит не о копейке, а об искренности и понимании. Я присела рядом и дала девочке конфету, спросила, как ее дела и ела ли сегодня что- то. В ту же секунду она отложила конфету и просто впилась в меня своим взглядом. Откуда-то появилась тетка с предложением купить хот-дог, ребенок механически кивнул, но от меня взгляд не отвел. Потом еще полчаса нашего разговора она просидела с ним в руках, даже не надкусив. Ее зовут Вера. Помните, такая должна была бы жить в любом из нас — рядом с надеждой и любовью? У Веры нет ног. Когда случилась беда, ей было меньше года. Она мирно спала в кроватке, сестричка играла спичками. Чирк-чирк. Вспышка. И пожар, забравший здоровье и беззаботную жизнь.

Вера попрошайничает на одной из центральных улиц Киева. Она из Молдовы, в Украине нелегально, русским языком владеет «не очень», когда я спросила об украинском — она засмеялась и покачала головой — «нет». Вера выглядит маленькой девочкой лет 13, хотя ей уже целых 19. Рассказала, что в Украине с родителями, работает единственная из всей семьи. Рабочий день с 8 утра до 23 вечера. Я спросила, она здесь только летом, а она мне с предпринимательским выражением лица: «Посмотрим». Было заметно, что Вера ловит каждое мое слово. «Знаешь, для того, чтобы я здесь стояла, мои родители платят «начальнику улицы» 200 гривен в месяц, здесь же нельзя стоять и просить...»

В Молдове девочка закончила восемь классов — на сегодня это все ее образование. Спрашиваю, что будет делать, если подрастет, Вера, словно это само собой разумеется: «Выйду замуж, конечно же». Мы поговорили, я поднимаюсь, говорю «бывай». А она мне вслед: «Когда увидимся, ты же помнишь, я здесь до 23 — приходи после работы». Меня будто перевернуло из ног на голову. Одним другом стало больше? Я присела возле нее снова и пообещала прийти. Следующая встреча началась словами Веры: «Я тебе солгала...» Когда? Как? Казалось, ребенок говорил искренне. Но, наверное, искренность и страх — понятия сопредельные... Вера говорит, что побоялась сразу рассказывать свою историю. И не удивительно, обычная защитная реакция. «Эти люди — друзья моих родителей, это с ними я здесь, они также нелегалы. Эти — цыган и молдаванка — забрали у меня паспорт. Не дают ни звонить в Молдову, ни писать. А я хочу домой. Не хочу я здесь стоять. Поможешь? Только надо так: забрать у них паспорт, потом — к маме, и чтобы она меня спрятала месяцев на 2-3, а то приедут, увидят и снова меня заберут. Они думают ехать со мной в Польшу. Хочешь узнать, сколько я здесь зарабатываю? В день где-то 200 — 300 гривен...»

Мы говорили, а толпа трусцой бежала дальше решать свои проблемы. Токвиль говорил, что равнодушие — самая плохая болезнь души. Кто-то дает деньги, кто-то отворачивается...Первые верят, что спасают свою душу и не думают, кому в карман отправляются их деньги. Вторые утешают себя тем, что не поддерживают «нищенский бизнес» и этим вносят свой вклад в развитие отечественной экономики. А кто задумается о конкретном живом человеке с огромными глазами, умоляющими о помощи.

Появилось ощущение, что на европейской улице Киева и дальше будет стоять инвалидная коляска девочки с символичным именем Вера. И что так будет: она тихо будет мечтать о собственной свадьбе, а толпа прохожих может быть будет надеяться, что мы шагаем в Европу...

КОММЕНТАРИИ

Владимир ПОЛИЩУК, центр общественных связей Главного управления МВД Украины в городе Киеве:

— В наш приемник-распределитель постоянно доставляют беспризорных. За 7 месяцев текущего года — 1 413 человек. Среди них — 300 женщин (большинство — без постоянного местожительства, есть такие, которые попрошайничают периодически). В отношении их мы применяем социальные, правовые меры — вот, например, 103 человека направили в Киевский центр социальной адаптации, 10 человек — в Дом социальной заботы и центр адаптации для женщин.

Сегодня нищие становятся объектами совершения преступлений, зачастую сами совершают общественно-опасные действия. Вызывает беспокойство состояние их здоровья — инфекционные заболевания, туберкулез, сифилис. Вы понимаете, таким людям необходимо полное медицинское обследование. Собственно, бродяжничество регулируется Законом Украины «О милиции». Таких людей мы имеем право задержать на 30 суток, по санкции прокурора. То есть находим бродягу — сообщаем в адресно-справочное бюро, дальше — прокурору, а он уже, как решит. Но наша реальность часто не соответствует теории, существует множество жизненных ситуаций, но в каждом случае наши службы с этим разбираются. Ваша девочка — не бродяга, она — попрошайка. Никаких мер воздействия по этому факту мы в отношении ее применить не можем. Относительно «начальника улицы», если есть сведения, что деньги платят именно работникам органов внутренних дел — то есть Управление внутренней безопасности Главного управления борьбы с преступностью МВД Украины. Именно они расследуют преступления совершенные милиционерами. За эти полгода было возбуждено 26 таких дел.

Станислав МЕДИН, коллегия адвокатов Киева:

— Люди, заставляющие Веру попрошайничать, совершают преступление. И за это они должны нести ответственность. Но для начала все это надо доказать. По ее словам, она попрошайничает три года, значит, они втянули ее в преступную деятельность, когда она была несовершеннолетней — это необходимо учесть. Сейчас ей 19, но если Вера попрошайничает не по своей воле — это классифицируется как использование беспомощного состояния. Интересно, ведь этими нищими должны заниматься органы МВД, применяют ли они какие-то меры к этой девочке? Первое, что надо выяснить, это — статус этих людей-злоумышленников (законно или незаконно они находятся на территории Украины — если нет, то они будут депортированы на родину), дальше необходимо обратиться в органы милиции, у них есть следственный отдел, оперативные работники. Они могут проверить, проконтролировать, завести уголовное дело, если есть основания. И если окажется правдой все, что она сказала (знаете, наговорить можно много), тогда эксплуататоров реально можно привлечь к ответственности. А может, она сама для себя выбрала такой путь и никакой эксплуатации здесь нет, а это лишь ее история, ее легенда? Сразу какой-то рецепт дать трудно. Хотя каждый гражданин, располагающий какими-то сведениями о преступной деятельности на территории нашего государства, а еще кроме сведений имеющий глубокие гражданские убеждения, может обратиться в правоохранительные органы Украины. Сегодня эксплуатация инвалидов, немощных людей у нас, к сожалению, распространена, но она запрещена законом и за нее надо нести ответственность. В какой степени, на каких основаниях, по какой статье — после детального изучения ситуации.