Начала христианства в Руси-Украине (продолжение - 2)

В этом году исполняется 1025 лет со времени крещения Руси. Как известно, князь Владимир, «ища веру» для своей страны, в 988 г. выбрал византийское христианство. Это давало возможность примкнуть к высокой византийской культуре, стать потугой на международной арене, с которой бы считались другие государства. Выбор «византийского вектора» был связан и с распространением на Руси кирилло-мефодиевской религиозной традиции, понятного для русичей церковнославянского языка, которым пользовались в богослужении и в сфере высокой культуры. В условиях существования сильной Руси-Украины ХІ—ХІІ веков это способствовало творению мощной русьской цивилизации, которая в той или иной форме продолжала сохраняться вплоть до XVIII в. Русь ХІ—ХІІ вв. во многих сферах опережала латинский Запад. Однако последующий ход событий, связанный с татарской и турецкой экспансией в Европу, затормозил ее развитие и дал преимущества Западу.

Крещение Владимира в 988 г. стало важной вехой в истории восточноевропейских земель, определило их цивилизационный выбор. Не удивительно, что 1025-летний юбилей этого события в Украине собираются праздновать на официальном уровне. Но не только в Украине, но и в России. Более того, патриарх Русской православной церкви Кирилл заявил, что празднование этого юбилея надо начинать с Москвы. И это при том, что во времена Владимира города Москвы еще не существовало. Да и вообще нынешние земли «коренной России» не имели отношения к крещению Руси в 988 г. Христианство в то время утверждалось на юге Руси, то есть в пределах нынешних украинских земель. Не ошибемся, если скажем, что именно благодаря этим землям, где существовали древние христианские традиции, эта религия начала распространяться на землях Восточной Европы.

(Ранее мы публиковали два раздела исследования: «Легенда о «выборе веры» князем Владимиром» (см. «День» № 101 от 13 июня 2013 г.) и «Языческий вариант «выбора веры» (см. «День» № 105 от 19 июня 2013 г.). Сегодня предлагаем следующий, а полную версию — все 11 разделов — читайте на сайте: incognita.day.kiev.ua.)

МУСУЛЬМАНСКИЙ ВАРИАНТ «ВЫБОРА ВЕРЫ»

Мусульманский мир в X ст., когда Русь «искала» веру, продолжал переживать подъем. И хотя Арабский халифат, эта могучая мусульманская империя с центром в Багдаде, находился в состоянии политического раздробления, все же сохранялось духовное единство мусульманского мира, который распростерся от Атлантики вплоть до Индии. Города мусульманских государств оставались центрами развитого ремесла и торговли. На высоком уровне у мусульман тогда находились культура и наука.

Русь имела разноплановые контакты с мусульманскими странами Кавказа, Закавказья и Средней Азии. Русьские купцы вели торговлю с этими странами, а также с другими мусульманскими государствами. Уже в IX в. они появлялись в Багдаде. Арабские географы ІХ—Х вв. описывали торговые пути, пролегавшие из исламского мира через владения хазар или Черное море в Восточную Европу.

Интенсивные торговые контакты могли быть каналом для распространения ислама в Восточной Европе. Ведь русьские купцы, приезжая в мусульманские страны, знакомились с местными религиозными верованиями, а некоторые из них, возможно, даже принимали ислам.

Однако торговля была далеко не единственным каналом проникновения на Русь мусульманства. Богатые мусульманские страны становились объектами военных нападений русичей.

Так мусульманские авторы сообщали о нескольких военных походах, осуществленных русичами в прикаспийские земли. Одно из таких сообщений находим у мусульманского автора конца XI — начала XII вв. Ал-Марвази. Он считал русов воинственным народом. Дескать, они смотрели на меч как на главное средство для своего существования. «И было их воспитание таким, пока они не приняли христианство в 300 году. Когда они обратились в христианство, вера притупила их мечи, двери для получения добычи закрылись перед ними, и они вернулись к нужде и бедности, сократились у них средства для существования. Вот они и захотели стать мусульманами, чтобы им разрешили набеги и священную войну, вернуться к тому, что делали раньше. Они послали к властителю Хорезма четырех мужей из приближенных к царю. Есть у них царь, и называется он Булдмир... Пришли послы их в Хорезм, рассказали о цели посольства, обрадовался хорезмшах, что они захотели стать мусульманами...». Дальше речь идет о том, что правитель Хорезма послал к русичам наставника, который должен был их научить законам ислама.

Это упоминание встречается и у Ал-Масуди, и Мухаммеда Катиба. Правда, последний считал, что это событие произошло не в 300-м, а в 333-м году хиджры. Об этом событии говорил арабский историк ХІІІ в. Ибн Исфандияр, называя датой обращения к исламу русов 297 год хиджры.

Исходя из этих дат, можно говорить, что исламизация русов произошла в первой половине X в. 297 год хиджры отвечает 909—910 гг. от Рождества Христова, 300 г. — 912—913 гг., 333 г. — 944—945 г. Однако имя царя русов Булдмир, которое указал Ал-Марвази, привело многих исследователей к мысли, что здесь речь идет о князе Владимире. Поэтому встречаем утверждение, что этот князь предпринял попытку распространить ислам в Киевской Руси, взяв эту веру из Хорезма.

Вероятно, наиболее достоверным временем принятия ислама частью русов является начало X в. Конечно, не стоит полностью доверять Ал-Марвази. И все же за полулегендарным сообщением историка стоит определенная реальность. «Языческая Русь» имела возможность маневра между христианско-византийским и мусульманским мирами. Будучи язычниками, русичи осуществляли грабежи как Византии, так и богатых мусульманских стран. Принятие же какой-то из мировых религий, либо христианства в его византийском варианте, либо ислама, уменьшало возможность такого маневра. Это, с нашей точки зрения, было одной из причин «языческой реакции» князя Олега, который отказался от христианства, принятого киевскими князьями Аскольдом и Диром. Это так же сыграло не последнюю роль в «языческом выборе» Святослава, который отбрасывал предложения матери, княгини Ольги, принять христианство.

Внешняя политика Руси во времена князей Олега и Игоря (да и в более поздние времена) напоминала своеобразный «маятник», который качался между христианским и мусульманским мирами. Русичи нападают на Византию, затем заключают с ней мирный договор, какая-то часть их принимает христианство. Тогда «маятник» идет к исламскому миру. Русичи нападают на мусульман, преимущественно в районе Прикаспия. Теперь уже с мусульманами заключается соглашение, даже, возможно, какая-то часть русов становится мусульманами. Мусульманский автор Шукраллаг (XV в.) писал, что русы приняли ислам для того, чтобы «законным путем» получать военные трофеи, захваченные в войнах с «неверными» (немусульманами) ...Потом «маятник» опять идет в христианскую сторону, наблюдаем нападения на Византию и т.д.

Есть основания считать, что, кроме опорных пунктов в Киеве и Новгороде (на «пути из варяг в греки»), существовал еще один опорный пункт русичей в Прикаспии, где-то в районе нижней Волги. Кстати, Волга играла заметную роль в торговле русов. Арабский географ Ибн Хаукаль даже называл ее «русьской рекой» (нахр ар-Рус).

Для упоминавшегося Ал-Марвази Русь — это не Поднепровье, не грады на «пути из варяг в греки». Это что-то совсем другое. Для него Русь — остров в море или посреди озера. Он писал: «Относительно русов, то они живут на острове в море. Этот остров занимает три дня пути в том или ином направлении. На острове леса и болота, и окружен он озером. Они (русы) многочисленны... И они, народ сильный и могучий, ходят в отдаленные места с целью набегов, а также плавают на кораблях в Хазарское (то есть Каспийское. — П.К.) море, нападают на корабли и захватывают товары... их храбрость и мужество хорошо известны...»

Можно это сообщение трактовать как проявление неосведомленности и фантазии Ал-Марвази. Однако об «острове русов» писало немало мусульманских географов и историков. К тому же эти описания очень похожи. Исследователи в целом относились с доверием к этим свидетельствам и пытались отыскать этот остров. Искали его преимущественно в районе то ли Балтийского, то ли Черного морей. По нашему мнению, этот остров мог находиться в северной акватории Каспийского моря. Дело в том, что в VІ—Х вв. уровень Каспийского моря был очень низким и тогда там могли появиться острова, которых сейчас нет. На одном из таких островов могла располагаться опорная база русичей.

Но даже сегодня на Каспии есть географические объекты, которые в целом подпадают под описание «острова русов». Это — устье Волги. Впадая в Каспийское море, эта река благодаря своим рукавам создает целую систему островов. С одной стороны они омываются Каспием, из другой — окружены рукавами реки, заводями. Отсюда, возможно, утверждение Ал-Марвази, что «остров русов» находился в море, но одновременно был окружен озером.

«Остров русов», располагавшийся на перекрестке важных торговых путей, мог бы стать зародышем имперского государства, которое бы заняло место Хазарского каганата, приходившего в упадок. Походы, осуществляемые русичами на Каспий, ничем не уступали таким же их походам на Черное море. Об одном из них, состоявшемся примерно в 912—913 г., писал арабский географ и историк первой половины и середины X в. Ал-Масуди. По его свидетельствам, русы по согласию хазарского правителя на 500 кораблях (очевидно, лодках наподобие «чаек») вошли в Каспийское море и стали грабить мусульманское население Ширвана, Азербайджана, Гиляна и Табаристана. Базой для них стали острова, расположенные около Баку. Правитель Ширвана Али, собрав большой флот, пытался выбить русичей с островов, но потерпел поражение. Затем русичи много месяцев грабили на Каспии, а затем, захватив большую добычу, вернулись в дельту Волги. Хазарскому кагану, то есть правителю Хазарского государства, они послали часть добычи, и он отнесся к ним благосклонно.

Однако хазарские мусульмане начали требовать от кагана, чтобы тот разрешил отомстить русичам за их разбойные действия. Мусульмане же в Хазарии были влиятельной силой. Ими, в частности, была укомплектованная гвардия. Поэтому каган вынужден был считаться с их требованиями. Он согласился, чтобы хазарские мусульмане отомстили русичам, однако сообщил последним о готовящемся нападении. Три дня шла ожесточенная битва, в которой русичи потерпели сокрушительное поражение. Только пять тысяч из них прорвались и пошло вверх по Волге, но и они были перебиты буртасами и волжскими булгарами.

Трудно сказать, насколько описанное отвечало действительности. Но надо учитывать, что Ал-Масуди был современником тех событий. Вероятно, русичи, которые действовали на Каспии, потерпели серьезное поражение. Это и нашло отражение у отмеченного автора. Не исключено, что тогда часть «островных» русов приняла ислам.

Уничтожение военно-политического образования русов на прикаспийских землях стало причиной того, что нападения наших предков на эти земли уже не имели таких масштабов, как раньше. Одно из таких нападений произошло ориентировочно в 944—945 г. Тогда русичи, заручившись поддержкой кавказских народов, аланов и лезгинов, предприняли поход на Кавказ и Закавказье. Своей базы в северном Прикаспии они уже не имели.

Принятие ислама «островными русами», если такое было, оказалось тупиковым вариантом. Будучи зажат Хазарией, «остров русов» так и не смог стать большим государством. Вместе с тем ислам оградил «островных» русов от основной части их единоплеменников, которые еще сохраняли язычество, а в политическом и культурном планах маневрировали между христианским и мусульманским мирами.

Следующая попытка исламизации Руси наблюдалась при князе Владимире Святославовиче и связана с т. н. «выбором веры». Информация об этом событии содержится в древнерусских летописях.

Под 985 годом в «Повести временных лет» читаем: «Пошел Владимир на Болгар с Добрыней в лодках, а торков берегом [Волги] привел на лошадях, и так победил болгар. И сказал Добрыня Владимиру: «Осматривал я колодников, и все они в сапогах. Сим дани нам не платить, пойдем оба искать тех, что в лаптях». И совершил мир Владимир с болгарами, и поклялись они между собой, и сказали болгары: «Тогда пусть не будет мира между нами, когда камень станет плавать, а хмель — тонуть». И вернулся Владимир в Киев».

Конечно, приведенный рассказ имеет легендарный характер. Можно даже сомневаться, был ли вообще поход на Волжскую Булгарию. Ведь о нем, насколько нам известно, нигде не говорится, кроме «Повести временных лет». Но бросается в глаза большая корректность летописца относительно волжских булгар. Булгары не рассматривались как объект насмешки, подобно другим покоренным народам. Напротив, о них говорится с уважением: дескать, это люди, которые не будут платить дань. Поэтому с ними заключается «вечный мир».

Такое уважительное отношение к волжским булгарам со стороны древнерусских летописцев понятно. Булгарское государство было значительной потугой, контролируя поволжские торговые пути.

Как свидетельствует «Повесть временных лет», в 965 г. князь Святослав разгромил хазар. Владимир тоже ходил на них, о чем писал Иаков Мних в произведении «Память и похвала Владимиру». Возможно, именно Владимиру принадлежала последняя точка в деле ликвидации Хазарского каганата. Он назывался каганом, как и верховный правитель Хазарии, о чем свидетельствовал Илларион в «Слове о Законе и Благодати».

Волжские булгары, входившие в состав Хазарии, тоже внесли свою лепту в разложение этого государства. Они приняли ислам, став будто бы в оппозицию к власти хазарских правителей, придерживавшихся иудаизма. После распада Хазарского каганата завершилось формирование независимой Булгарии на Волге.

Булгары, бесспорно, были заинтересованы в распространении своей религии среди русичей, ведь получили бы могучего союзника. Недаром в «Повести временных лет» после описания похода Владимира на булгар идет рассказ о том, что булгары предложили ему принять мусульманство. Именно они положили начало процессу «выбора веры» Владимиром. И именно к ним сначала князь посылает «добрых мужей», чтобы разведать, какова их вера. Такой факт «первенства» является достаточно красноречивым. Он свидетельствовал: ислам был совершенно реальной альтернативой византийскому христианству. В интересах этого свидетельствуют и другие моменты летописной легенды о «выборе веры».

В «Повести временных лет» рассказывается о приезде булгар к Владимиру и о том, как они убеждали его принять ислам. Этот фрагмент приводился выше, поэтому не будем обращаться к нему. В этом рассказе Владимир выглядит карикатурно-анекдотически. Мол, князь готов принять ислам, чтобы совершать «похоть блудную» (пусть даже после смерти). Но он отказывается от этой веры, ведь надо делать обрезание, а еще ислам запрещает употреблять свинину и спиртное. Эти факторы (в частности, запрет на спиртное) не были серьезной преградой принятию мусульманства. Например, спиртное употреблялось в мусульманскому мире того времени. Вспомните хотя бы поэзии Омара Хайяма, где звучит гимн вину.

В вышеприведенном рассказе Владимир предстает как блудник, пьяница, который к тому же любит поесть. Это полное отрицание христианского морального идеала. Но отбросим эти карикатурно-анекдотические моменты. Важно другое: летописец признал, что князь Владимир был готов стать адептом ислама. В следующих случаях, когда он принимал немцев-католиков и иудеев, у него такого желания не возникало. По крайней мере так говорят летописи.

В работе среднеазиатского ученого Шарафа аз-Замана Тахира-Марвази есть отрывок, где описывается Русь конца Х в. В нем говорится, что Владимир в первые годы своего правления пытался продолжать политику Святослава, в частности в религиозном плане. Он попытался модернизировать язычество, а затем проявил сдвиг в сторону ислама.

Неслучайно в «Повести временных лет» видим остро критическое отношение к мусульманской религии, чего не скажешь об отношении к другим неправославным конфессиям. Уже в рассказе о своей вере, который будто бы звучал из уст булгар, есть моменты, искажающие учение мусульман. Мол, мусульмане верили, что социальный статус человека на этом свете будет отвечать его социальному статусу в потусторонней жизни. Такое явно фальсифицированное утверждение имело целью сделать ислам менее привлекательным в глазах людей в сравнении с христианством, которое трактовало потустороннюю жизнь человека в ином (можно сказать — демократическом) плане.

Еще с большими фальсификациями мусульманской веры встречаемся в «Речи философа», которая имела целью любым путем скомпрометировать ислам. Когда же «философ» критикует другие враждебные для него религии (западное христианство, иудаизм), то он далек от такой компрометации. Из этого следует, что для него мусульманство — враг номер один.

И еще в одном месте «Повести временных лет» видим компрометацию мусульманства волжских и булгар. Это касается рассказа послов, которые посетили разные страны и познакомились с их верами. Если эти послы не изучали веру евреев, а о немцах сказали только, что в их вере не увидели никакой красоты, то осуждению мусульманства отвели немало места. Наконец, как свидетельствует летопись, бояре посоветовали Владимиру принять византийское христианство, что он и сделал. Мусульманская перспектива развития Руси отпала.

Была ли такая перспектива реальной? Вышеприведенные факты дают основания для утвердительного ответа. Мы не можем принять тенденциозные рассуждения, которые часто встречаются в литературе, что мусульманская вера была абсолютно чужой по своему духу для русичей и славян в целом. Ислам является мировой религией, которая имеет большой универсалистский потенциал. Эта религия сумела одержать победу в развитых странах, где были свои сильные культурные традиции. Мусульманство распространилось и среди части славянского населения (боснийцев и помаков на Балканах). В конце концов, немало «обусурманилось» и украинцев, что нашло проявление даже в фольклоре (вспомните хотя бы известную Думу о Марусе Богуславке). В целом же распространять в X в. в языческой Руси ислам было бы не намного сложнее, чем христианство.

Победа здесь византийского христианства обусловливалась не столько культурными, сколько, как уже отмечалось, геополитическими факторами. Центром Руси стал Киев — важный пункт на пути из «варяг в греки», который находился в орбите византийского политического влияния. Но не исключалась возможность возникновение другого центра Руси. Даже князь Святослав хотел перенести свою резиденцию из Киева на Дунай. Во времена Древнерусского государства серьезными конкурентами Киева были Новгород и Чернигов. Теперь представим, что один из могучих или даже доминирующих центров Руси сформировался на «острове русов» в северном Прикаспии, а Волга стала основным путем русьской торговли. В результате этого в Поволжье сформировалась славянская империя, которая бы пришла на смену Хазарскому каганату. Это могло произойти, если бы не сокрушительный погром «острова русов» в 912—913 г. Гипотетическая славянская империя на Поволжье должна была бы поддерживать тесные контакты с исламскими государствами и фактически находилась в зоне мусульманского политического влияния. Показательно, что в период Средневековья все-таки произошла исламизация Поволжья. Хотя Волга предстает в сознании россиян как «своя река», река-миф (так же, как Днепр в сознании украинцев).

С потерей «острова русов», мощного военно-политического центра, история восточного славянства получила прокиевское направление, а исламская возможность «выбора веры» была потеряна. Хотя, как отмечалось, во времена Владимира опять наблюдаем попытки русьской верхушки обратиться к мусульманству. Очевидно, это было связано с попыткой заключить союз с Волжской Булгарией. Стоит согласиться с мнением украинского историка-востоковеда О. Прицака, что такой союз был особенно полезен для Новгорода. И если бы Владимир, по мнению ученого, остался в Новгороде, «...то, наверное, внедрил бы там тюркскую версию ислама, и таким образом северная часть восточных славян тюркизировалась бы, как это произошло с волжскими булгарами. Однако Владимир перешел в Киев, поменяв «полумесяц» на «солнце» Константинополя, где вынужден был поменять ислам на греческое христианство». Волжская Булгария так и не стала для Руси таким важным партнером, как Византия. Поэтому попытка исламизации Руси при князе Владимире оказалась неудачной.

Продолжение следует