Не прислоняться. Do not lean on door

Эту надпись на раздвижных дверях в вагонах метро читаю регулярно, по нескольку раз в день. Да и не читаю вовсе, знаю напамять, но почему-то, по каким-то мысленным извилистым причудам, постоянно фантазирую как бы на заданную тему, нанизывая возможное продолжение, — не прислоняться к моей жизни, моему настроению, моим мечтам, проблемам, радостям... Кому это говорю, даже не задумываюсь. Может, и самой себе — в такой обособленности на каком-то этапе жизни бывает даже комфортно. К счастью, в основном думаю так только в городском транспорте.

Давно закончились все праздничные каникулы, но по привычке складываю в копилку все, что мне рассказали друзья-путешественники, близкие, вернувшиеся с зимних гор и, следуя давнему своему правилу, даже если в этот раз сама никуда не ездила, как бы беру дождь и солнце и пробую сотворить купаж. Профессиональный стандарт ныне суров — имею в виду, что всегда нужно быть на связи, чтобы не пропустить своего сигнала с мобильных, компьютеров и прочих заманух. Мои собеседники все же решили подарить себе передышку, прервав хоть на время интенсивное срастание с интерактивной техникой. На себе испытали, что мозг современного человека часто не справляется с объемом информации, а напряжение нарастает. Знакомый психолог обратил внимание на самое обыденное. Предложил просто понаблюдать. Вот звучит, например, мелодия вызова, а хозяйка не может найти телефон в сумке. Движения хаотичны, неозвученные мысли отражаются на взволнованном лице, и только нащупав его, любимый, женщина испытывает облегчение. В итоге — картина постоянной тревоги. К тому же давно возникла зависимость от ожидаемых звонков, даже если они и не столь важны. Тревожность плодит тревожность. Растет поколение рассредоточенных людей. Родители подростков, да и вполне взрослых, уже 20-летних и даже старших, подтвердят это. Специалисты, в частности нейропсихологи, полагают, что люди подсели на дофамин — «гормон удовольствия», который выделяется, когда мы получаем порцию новой информации. Большинство убеждено, что устройства помогают успевать больше, но на самом деле, постоянно отвлекаясь, многие не способны сосредоточиться на главном и, делая несколько дел одновременно, допускают ошибки в простых ситуациях. Страдает память... Так вот, мои знакомые отправились в тур, где пользоваться компьютером — нет, не запрещено, а просто технически невозможно. Все остальные прелести цивилизации, конечно, в полном наборе, путешествие-то недешевое. Такой «дресс-код» был в первые дни странен, возникла паника — как там бизнес, как там дома без нас, все на свете пропустим, потеряем деньги!.. Постепенно вошли во вкус, улучшился сон, ведь даже привычно включенный телефон, расположенный рядом, больше не напрягал. Его попросту не было! Вернулись друзья из обесточенного вояжа с глазами ясными, с убежденностью, что жизненные приоритеты стоит пересмотреть. Еще целую неделю после возвращения жили они в относительном покое, смакуя свое обновление. Да привычный вал накатил: сигналы-ответы, тысячи дел в минуту. Уже давно забыли, что пребывали десять дней в покое. По-моему, нынче даже ужесточили свой темп. Подстегивало желание наверстать «упущенное» и продолжать зарабатывать на жизнь нетусклую. Чем больше соблазнов, тем интенсивнее бег. Утомившись это слушать, решила: зачем погружаться в евротишину, если можно взять простые беговые лыжи и хоть на полчаса вечером выйти в парк. Ведь ни один компьютер да мобилка подсасывают постоянно. Чего стоят ежедневные телеперепалки на тему, кто больше украл — красные или белые. Безнадега — для личного времени. А побегаешь по нехитрой лыжне — и сам можешь кому угодно советы давать: мозг свежеет, и хочется поделиться дружеским оптимизмом. Правда, может, ненадолго. Ведь недаром утверждают, что деньги — это шестое чувство, без которых первые пять не работают.

Как-то, будучи в добрые времена в командировке в Вене и стоя у окна гостиницы, невольно провожала глазами деловитую, явно прихрамывающую старушку, куда-то целеустремленно спешащую. Проследила — в казино. Среда там женский день. Она, видимо, всю неделю ждала своей среды, собирала силы, ведь азартная ночь в таком возрасте требует подготовки, когда же наступал долгожданный день, все хвори отступали — старушка шла навстречу искушению, — и ей нужна была игра, чтобы завестись; нужен выигрыш, чтобы снова прийти. Один копит, будто решил жить вечно, другой тратит, словно тотчас умрет. Некоторые все это наблюдают, запоминают, чтобы рассказать другим, в чем и заключается определенная сатисфакция.

В одном киевском магазине итальянской одежды разговорилась с хозяйкой и поняла, почему сейчас, когда в таких магазинах практически нет покупателей, у нее дела идут неплохо. Оказывается, продавцы обучены методикам полуправды, в том числе и для возрастной группы «50 plus». Впрочем, никто никого и не обманывает, просто продавец, заметив хоть одну приятную деталь во внешности потенциального покупателя, помогает подчеркнуть это грамотным фасоном. В Италии женщины после пятидесяти только расцветают, так как уверены: все новинки — для них, добавила владелица. Пусть это далеко не всегда так, но легкость в походке появляется сама собой, а это — главное украшение.

Впечатления, кураж — вот что нужно всем, это даже кролику понятно. Имею в виду кролика Жору, зимой живущего в мастерской подруги-скульптора. Он ежедневно подпитывает свой тонус общением. Сейчас, находясь в четырех стенах (летом он резвится на газоне хозяйского дома), он нашел друзей — совок и веник. Зверек их то переворачивает, то задвигает, на венике он и заснуть может, прислонившись, по его мнению, к надежности. Может, он и влюбился в веник, но с тех пор, как начал придуманную им игру, глаза заблестели, аппетит, и без того отменный, улучшился. Кстати, у хозяйки тоже — ведь Жора ее любимец, он и работать ей помогает. Так что пушистый дружок занесен в домашнюю Красную книгу.

Конечно, самым большим откровением минувшей недели стало обезоруживающее — и черно-белое, и немое — прикосновение к настоящему сопереживанию и блестящей игре в фильме «Актер», показанном в рамках Недели французского кино. Честно скажу, уже давно не испытывала такой трепетной радости от встречи с чем-то честным, щемящим и одновременно не замаранным показушными страстями, десятками убийств за просмотр, гримасами и кукольными ресницами. Лаконичность послевкусия поразила — может, нам всем лучше немного помолчать, если в этот момент сказать нечего. После фильма прислонилась к березке в парке, чей шарм морозной зимой особо завораживает, и все ей рассказала. Дерево никогда не откажет в душевном участии, да и «все свое ношу с собой». Об этом и думаю, прижимаясь к березке, а потом — скользя по лыжне. Главное, чтобы суета не дирижировала слишком плотно сладостью, соленостью и остротой собственной жизни.

Первое, что услышала, вернувшись домой, — сигнал отдыхающего в этот вечер дома мобильника. И быстро к нему. Делу — время. И в этом, думаю, и есть та самая сатисфакция.