Неугомонный заложник Системы, или В капкане идеологии

30 лет назад, 11 сентября 1971 года, завершилась жизнь третьего по счету лидера Советской империи Никиты Сергеевича Хрущева. После смерти само имя этого, быть может, наиболее своеобразного и противоречивого из политических деятелей середины XX века, было предано забвению брежневским руководством, и так продолжалось 16 лет — вплоть до 1987 года. Лишь затем стали появляться книги о Хрущеве — его сына Сергея, Р. Медведева, Ф. Бурлацкого.

Однако цельную, подробную, научно выверенную политическую биографию Хрущева еще предстоит написать. Это важная задача, поскольку политический и человеческий путь Никиты Сергеевича — от юного пастушонка в родном селе Калиновка Курской губернии до руководителя СССР, нанесшего первый, еще очень импульсивный, пожалуй, самый необходимый удар по сталинизму — действительно в высшей степени поучителен и позволяет сделать ряд актуальных для каждого государственного деятеля выводов. В особенности это касается нашей страны, ибо едва ли не большая половина жизни Хрущева прошла в Украине.

Еще в 14-летнем возрасте, в 1908 году, он вместе с семьей перебрался на Успенский рудник в Донбассе. Там и началась его трудовая жизнь слесаря. Кстати, в минуты откровенности, уже будучи руководителем СССР, Никита Сергеевич безо всяких недомолвок признавал: в 1911 году я, рабочий, жил при капитализме в гораздо лучших условиях, чем живут трудовые люди сейчас, на пятом десятилетии Советской власти. Люди не требуют чрезмерно многого — им нужна крыша над головой, пристойная зарплата, и государство обязано это дать. В этих рассуждениях — весь Хрущев с его искренностью, трезвостью, прагматизмом и в то же время — с его иллюзиями (задача государства — что-то дать...).

Жизнь Хрущева, как известно, была теснейшим образом связана с украинской землей и в дальнейшем. Шахтер, красноармейский комиссар, секретарь одного из райкомов в Донбассе в середине 20-х, замеченный новым Генеральным секретарем ЦК КП(б)У Станиславом Косиором и взятый им на работу в аппарат ЦК. Через десять лет, в 1938 году, именно Хрущев будет прислан из Москвы, чтобы сменить Косиора на посту и железной рукой ликвидировать вредоносные плоды работы этого «врага народа». Воистину, пути политические и господни неисповедимы... Хрущев быстро продвигался по ступеням политической лестницы. Более десяти лет, с 1938 по 1949 год, он был партийным и правительственным лидером УССР.

Отношение Хрущева к Украине очень трудно изложить кратко, настолько оно противоречиво. С одной стороны, верный (и убежденный!) боец жуткой «сталинской гвардии», он несет безусловную и громадную ответственность за разгул страшных репрессий на нашей земле в 1938 — 1940 гг. (так, хотя в 1938 г. сталинский топор орудовал не так «резво», как в предыдущем, когда, по явно заниженным данным историков эпохи перестройки, в Украине было арестовано 150 тысяч одних лишь членов партии, но все же...), за массовые депортации и репрессии в Западной Украине в 1944 — 1949 г.г, за циничные обвинения интеллигенции Украины в национализме (вспомним В. Сосюру, А. Довженко, М. Рыльского...). Но ведь фактом является и другое: в 1946 году именно Хрущев, зная о страшном голоде в УССР (не единичными были и случаи людоедства), отважился с риском для жизни ответить на требование Сталина увеличить заготовку хлеба: в республике хлеба нет, наступил голод, Украина сама нуждается в срочной помощи... Несомненно, Хрущев по- своему знал и любил наш народ (именно он настоял, чтобы обязательно добавить слово «украинский» в надписи на памятнике известному полководцу Н. Ф. Ватутину: «Генералу Ватутину от украинского народа». Частный случай, но все-таки... Парадокс, но убежденного коммуниста, русского по национальности Н. С. Хрущева, принявшего, как известно, в 1954 году решение о передаче Крыма УССР (оформленное тогда же законодательно!), спустя 40 лет московские патриоты стали активно обвинять... в украинском национализме.

Уроки «славного десятилетия» (1953 — 1964 гг), когда Хрущев руководил СССР, глубоки и многообразны. Вот лишь некоторые из них. Любые реформы перспективны, жизнеспособны и устойчивы только в том случае, если политический лидер, проводящий их, находит в себе достаточно сил порвать со старой Системой, которую, собственно, и стало необходимо реформировать, с ее представителями в своем окружении и — главное — с ее носителями в собственном сознании. В противном случае политик неизбежно становится заложником Системы, пусть и очень деятельным, энергичным (а энергии неугомонному Хрущеву было не занимать), убежденным в том, что от него зависит многое или даже все. Труднее всего вырваться из цепких объятий Системы политику бывает тогда, когда он истово, фанатично верит в святую, грядущую цель (для Хрущева — коммунизм). Средства могут быть преступными, цель же никогда... Интересно, что в душе Хрущева это очень гармонично сочеталось с его лукавой прагматичностью (так, в 1955 году, будучи уже Первым секретарем ЦК КПСС, он на встрече в Женеве подошел к Дэвиду Рокфеллеру и с «доверчивой», «простоватой» улыбкой сказал: «Надо же, миллионер — это такой же человек из плоти и крови, как и мы, коммунисты...» И пощупал американца за рукав пиджака...).

Главное же, чего не хватало этому незаурядному, очень простому человеку с жестким прищуром хитрых глаз (это было заметно, когда он не улыбался), человеку, сокрушившему в смертельной борьбе за власть самого Л. Берию, сломавшему ряд замшелых догм — например, о неизбежности вооруженной схватки двух систем, и споткнувшемуся о ряд других — например, о дьявольской сущности товарно-денежных отношений — просто общей культуры. Не политической интуиции, а именно общей культуры. Она уберегла бы его и от глупых, утопических обещаний построить коммунизм к 1980 году, и от раздувания собственного культа личности. Общая культура (в первую очередь, гуманитарная) — это непременное условие успеха современной политической элиты. Хочется верить, что и все наши украинские лидеры скоро в надлежащей мере осознают это.