Однажды под новый год

Соломия ПАВЛЫЧКО, публицист:

— В моей жизни было несколько ярких и необычных встреч Нового года. Десятилетней девочкой меня с сестрой родители впервые взяли с собой в компанию взрослых. Это было в Доме творчества писателей (Ирпень) — огромный зал, сверкающая елка и музыка. Я смотрела на кружащихся в танце, красиво одетых женщин и представляла себя Золушкой на сказочном балу. Помню, как шутили Гончар, Земляк, Загребельный — наши нынешние классики украинской литературы.

А самое экзотическое празднование Нового года было три года назад в Абу-Даби (Объединенные Арабские Эмираты). Тепло, вместо елок — украшенные электрическими лампочками пальмы и легкий бриз Персидского залива. Нас с друзьями пригласили в индийский ресторан. Встретили праздник в интернациональной компании, представляющей практически все континенты земли. Многие пришли одетые в национальные костюмы.

Валерия ВРУБЛЕВСКАЯ, писатель:

— Винница, декабрь 1945 года. Я первоклассница. Взрослые говорят: «Жаль, что этот год уходит в историю». Историю я себе представляла огромным домом, где будет жить счастливый Новый год. Темной ночью я всматривалась в звездный небосвод, надеясь увидеть следы уходящего добротного дома истории, неповрежденного артобстрелами. Первым праздником за все годы войны стал утренник. Посредине школьного зала стояла огромная елка — вся в бумажных разноцветных гирляндах и картонных игрушках. Мы держались за руки, водили хороводы, пели: «Говорят под Новый год, что не пожелается, все всегда произойдет, все всегда сбывается». Легкое, дурманящее, беспечное состояние веселья. Люди говорят, что наши души запоминают плохое лучше, чем хорошее. Я точно помню, что в тот день забыла оккупацию, вой немецких самолетов и предательские лучи немецких прожекторов — все-все, чем отмечен был мой детский скорбный путь. Полученный от Деда Мороза подарок я тут же раскрыла. Там были конфеты: подушечки с повидлом и мятные леденцы, вафельный треугольник, который мы почему-то называли «Микадо», пачка печенья и, самое главное, — маленькое сказочное чудо, «пахнущее солнышко» — мандарин. Снегурочка подарила книжку с картинками «Мойдодыр» Корнея Чуковского. Это было роковое мгновение. Я влюбилась, и с тех пор, вот уже полвека, книга для меня дороже жизни. Когда мы уходили домой, то получили еще один презент — американскую посылку. А в ней белое платье, консервы и шоколад. Эти деликатесы я впервые увидела в жизни. А ночью приснился принц в серебряных одеждах, который сказал, что войны больше никогда не будет. Я ему свято поверила и радостно встретила январский рассвет 1946 года.

Юрий РЫБЧИНСКИЙ, поэт:

— Каждый Новый год неповторим. Но, пожалуй, встреча 1999 года запомнилась тем, что впервые довелось его встречать в лесу. Мы собрались человек 10— 12 на даче композитора Игоря Поклада в Ворзеле. Немного посидели за столом, а потом отправились в лес. Выбрали самую пушистую елку, но не рубили ее, а украсили гирляндами, орешками, мандаринами и яблоками. Получилось очень забавно. Хотя я считаю Новый год условным праздником. В детстве, когда верилось в чудеса, — это одно, а сейчас в последний год ХХ столетия больше задумываюсь о прошлом. Нужно с «дьявольским» веком попрощаться, как итальянцы, выбросить из окон все старое и плохое, чтобы стать чище и со светлыми помыслами встретить XXI столетие.

Ярослав СТЕЛЬМАХ, драматург:

— Давным-давно, когда мне и моему другу Павлику Губенко, внуку Остапа Вишни, было лет по 5 — 6, мы сидели под елкой и фантазировали, что будет в 2000 году. Тогда казалось это чем-то почти нереальным. И вот последний год второго тысячелетия уже на пороге. Сегодня мне немного грустно, что не все сбылось, но почему-то кажется, что впереди нас ожидают более светлые дни.

Нынче ряжеными никого не удивишь. А в конце 60-х годов встретить колядников в центре Киева? Помню, как к нам в дом приходили переодетые студенты театрального института и артисты оперного театра. Двери в квартиру практически не закрывались. Одну компанию сменяла другая. Родители угощали гостей, принимая участие в их розыгрышах.

Юрий ИЛЬЕНКО, кинорежиссер:

— Мы заканчивали работу над фильмом «Тіні забутих предків» и решили всей съемочной группой встретить новый 1964 год вместе. Накупили выпивки и закуски, а в придачу с собой захватили всю пиротехнику, которая у нас была для картины. Местом лагеря решили сделать одну из полонин Карпат. Сергей Параджанов сослался на нездоровье и отказался участвовать в нашем пикнике. Но мы в ту пору, молодые и веселые парни, пошли на хитрость. Когда режиссер задремал, укрыли его кожухом, связали и забрали с собой. Половину пути добрались на машине, а дальше поднимались пешком. Тащить утварь, еду и Параджанова на плечах стало тяжеловато. Пришлось «пленника» развязать. Он на нас не сердился, а долго смеялся, когда узнал, что часть дороги ехал в компании живого барана. Добравшись до места, Сергей Иосифович лично приготовил бишбармак. Плясали и пели, не чувствуя усталости, а когда устроили салют из 64 сигнальных ракетниц, то даже всполошили пограничников. Они подумали, что кто-то с боями переходит на румынскую сторону. Веселились до рассвета. Потом уставшие легли спать в хате одного местного жителя. Я проснулся первым и подготовил сюрприз для друзей. Вместе с хозяином разлили самогон во все бутылки, банки и миски. И действительно, год принес много приятных неожиданностей — фильм «Тіні забутих предків» завоевал массу призов.

Микола ВЕРЕСЕНЬ, автор и телеведущий программы «Табу»:

— Однажды, еще в годы советской власти и так называемую «эпоху Брежнева», я пропустил Новый год. Правда, не по своей воле, а начальства. Служил матросом на научно-исследовательском судне «Михаил Ломоносов». Только с коллегами собрались сесть за стол, как меня вызвал первый помощник капитана на собеседование. Несколько часов он проводил со мной «дружеский» разговор, пытаясь выяснить, как я отношусь к капитализму. Дело в том, что мы тогда находились где-то между Грецией и Италией. Знать о «благонадежности» команды помкапитана должен был по должности. Что-то его настораживало во мне. Так бедолага увлекся, что и сам забыл про праздник.

Зато нынче знаю точно, что 2000 год встречу дома, но не втроем, а вчетвером. 24 декабря стал отцом второй дочери — лучший подарок судьбы.

Таисия ПОВАЛИЙ, певица:

— Встречали ли Вы Новый год в воздухе, но не в самолете, а в поезде? 31 декабря 1994 года я возвращалась из гастролей по Чехии. Может, сказалось предпраздничное настроение, но у железнодорожников что-то не заладилось. Все вагоны буквально «зависли» (нам никак не могли поменять колеса). Шли часы, а мы стоим на месте, а за окном стоящего на запасном пути состава, ходят таможенники и пограничники. Чтобы как-то отвлечься, включили радиоприемник и услышали бой курантов, извещающий о наступлении праздника. В нашем вагоне у кого-то из пассажиров нашлась бутылка шампанского. Разделили содержимое по- братски. Мы успели познакомиться со своими попутчиками. Даже устроили танцы в коридоре купе. Пели песни. Я солировала, а мои новые друзья подпевали. Наш проводник смастерил себе импровизированную бороду и выступал как Дед Мороз, угощая бесплатно чаем.

Эдуард МИТНИЦКИЙ, режиссер:

— 23 года назад, в новогоднюю ночь я успел к поезду, в котором уезжала женщина, которую я любил. Многолетние жизненные трансформации почти развели нас. В вагоне было всего несколько пассажиров. Она ехала одна в купе. Та новогодняя ночь все решила. В канун Нового года я всегда помню о судьбе, правящей балом.