Пчелы зря не жужжат...

Бывает, что пока услышишь диспетчерскую команду в фуникулере: «Верхний готов, нижний готов», проходит достаточно времени. Иногда кажется, что десять минут, хотя, может, и меньше, а может, и больше. В томлении время своевольничает и путает восприятие. В этом воздушном трамвайчике у людей вроде и душа нараспашку. В метро панство едет молча по ленте: о чем думает, можно только предположить, зная проблемы тех, у кого собственные ноги да городской транспорт и есть способом передвижения. В вагонах все сидят, кажется, почти тихо, так как разговоры приглушает общий шумный фон, а мобильники с метро связываться не любят. Вот так и плывут мимо чьи-то волнения, радости, опасения, сомнения, тусклость и яркость — всего вдоволь. Да дела никому нет, у всех свои проблемы. То ли дело в фунике — телефон постоянно врывается в как бы общую тихую жизнь. Все на глазах да ушах. Вот где надо изучать людское мнение, причем обо всем и обо всех. К тому же бесплатно. К чему дежурные дорогостоящие аналитики, надоевшие различные разноуровневые эксперты, специалисты всевозможных опросов — тут все выбалтывают по собственному желанию.

Среди обычной одноразовой трескотни встречаются и сюжеты. Тогда устанавливаю свою память на режим «шибко фиксируй» и слушаю. Вот что за последнюю неделю поднакопилось. Делюсь.

«Я всегда смотрела на Олю снизу вверх и открыв рот, — смеялся чей-то молодой голос из купе снизу. — Она же стоматолог, а я — ее редкий, к счастью, пациент. Ей уже 37, но выглядит как 25-летняя. У такой яркой женщины никогда не было недостатка в поклонниках, к тому же специалист она отменный, трудяга по страсти, влюблена и в свое дело, и в музыку, и в литературу, и во все стоящее. В жизнь, ты понимаешь. Да вот не встретила она того, кому доверилась бы, влюбившись, с кем бы детей хотелось завести. Так и жила. В один из дней, защитив кандидатскую и возвратившись после банкета по этому поводу домой, сказала себе: все, отдыхаю, ничего не буду делать дня три, и заснула счастливо. В три часа ночи ее разбудил звонок охранника с автостоянки. Она поняла из разговора, что в ее машину въехали и разбили бампер. Ну не сильно же, вяло сопротивлялась Оля. «Я не приеду — сил нет». «Надо, — настаивал охранник, — или я снимаю с себя ответственность, да и виноватый ждет, хочет решить все полюбовно». Женщина поняла, что придется строго поговорить с этим горе-водителем, который умудрился на спокойной площадке ночной автостоянки создать проблему, да и, видимо, от волнений иначе не избавишься. 40-летний незнакомец ждал ее, а увидев, сонную, растрепанную, со сверкающими от негодования глазами, сразу начал что-то обещать, просил не озабочиваться, что он все решит. И решил. Теперь на дверях кабинета Ольги прикреплена табличка с ее новой фамилией — она, оказывается, в ту ночь встретила свою любовь. Мы так давно не виделись, что узнала только сейчас — у нее уже растет 11-месячная дочь. Муж настоял, чтобы назвать малышку Олей. Зачем, удивлялась жена, хоть и приятно было, что в ее честь. Ведь я не очень везучая, в жизни всего своим трудом добивалась. Ни одной шары не было. А я? — спросил муж, и посмотрел на нее счастливыми глазами».

На обратном пути столкнулась в вагончике с Володей, своим давним знакомым, пчеловодом и пасечником с удивительными задатками исследователя, аналитика. Мед для него — продукт философский, работа с которым постепенно стала и профессией, и страстью. Он, как всегда, начал с шутки, на которую улыбнулись и другие пассажиры: помнишь, как мультяшный Винни-Пух глубокомысленно изрекал — пчелы зря не жужжат... Вот и я задумал создать несколько серьезных сайтов, посвященных меду. Рассчитываю на людей думающих, тех, кто жаждет учиться постоянно. Хочу поделиться знаниями, которые накопил сам. Ведь вот что выходит — не вооруженный знаниями покупатель сам постоянно вводит в искушение нечестных пасечников, продавцов. Ушлякам так и хочется обмануть их, и физически, впаривая неформат, и как бы морально фальсифицируя. Ведь надувательство здорово унижает. Хочу рассказать обо всех их хитростях, подножках, секретах, а их у медового жулья тьма. Они уже заволновались, узнав, над чем работаю. Пусть съежится, засуетится это частенько лживое братство. Глядишь, когда-нибудь и исчезнут с горизонта. Мед чище станет, значит, — и наша жизнь.

Кто-то рядом по мобилке жаловался на проблемы с молодежными кредитами (обещанные дотации выпали в осадок в других карманах); кто-то волновался, пообедал ли их школьник, придя домой. Жизнь и на ходу поддерживалась ежеминутно.

В руках у меня был «День», в котором редакция интересовалась мнением каждого — стоит ли тратить газетную площадь на телепрограммы. И так сразу захотелось ответить, прямо тут же, из фуникулера, позвонить, да не успела. Приехали.

Потому скажу сейчас. Конечно, расточительно отдавать на съедение очень полезную площадь. Лучше подарить ее, например, под страсти из городской жизни. И назвать одну из полос, скажем, «Горожанин» — тем-то сколько!

Вот где можно будет пожужжать молодым репортерам...