Последняя ночь «Богородицы»

В самую темную ночь года, накануне дня, который Православная церковь отмечает как день зачатия Пресвятой Богородицы святой Анной, из пятисотлетнего храма в селе Белосток неизвестные злоумышленники украли чудотворную икону. Это образ древнегреческого письма, знатоки относят его появление на грешный свет по меньшей мере к XIV (!) столетию. Белостоцкая Богоматерь веками спасала село от эпидемий, града, бурь, исцеляла от болезней.

Ее похищение стало только очередным звеном в длинной цепи грабежей волынских церквей. В тот же час, что и в Белостоке, грабили и церковь в селе Шклинь, а немного ранее — в Цегове Гороховского района...

В ту глухую ночь настоятель местного Свято-Михайловского храма иеромонах Илья, живущий в старой небольшой хате на церковном же дворе, как всегда, долго не спал. Молился, читал. Выключил свет где-то около часа ночи. Проснулся, потому что «что-то бахнуло». Как потом понял, это грабители, перепилив прочную решетку, выдавили стекло в окошке храма, и оно упало с высоты...

— Ночь была просто немилосердной: ни луны, ни звезд, сеялась густая поземка, завывал ветер. Я включил свет, и сразу же по садовой дороге, которая проходит внизу около храмовой горы, начала туда-сюда ездить легковая машина. То вверх, то вниз. Подумал: молодежь гуляет или задержалась в клубе, хотя оно и пост... Возможно, так отвлекали мое внимание, потому что вскоре наступила полная тишина...

Вероятно, кто-то сторожил у хаты. И если бы батюшка вышел — остался ли бы в живых?!

Рано утром отец Илья, как всегда, открыл храм (еще и ждал в этот день реставраторов из Львова), зашел в алтарь. Престол был... открытый, хотя точно знал, что накануне его закрывал. Накидка валялась на полу... Отца сразу «перетрясло»: он поднял глаза и увидел, что нет чудотворной иконы! Исчезло и древнее Евангелие XVIII века, подаренное бывшему белостоцкому Крестовоздвиженскому монастырю от его основателя Семена Гулевича (родственника знаменитой уроженки Волыни Галшки Гулевичивны, за деньги и земли которой построена Братская школа в Киеве. Семен же 31 января 1636 года все свои села и землю с крестьянами передал на сооружение православной церкви и монастыря в Белостоке. Впоследствии он постригся в монахи под именем Сильвестра и стал первым игуменом монастыря).

— Господи, как отец Илья молился! Как он молился!.. — вспоминает скорбную воскресную службу в храме — первую после «черной» пятницы — участница церковного хора Анна Ивановна Франчук. — А нам хотелось не петь, а плакать... В церкви наступил траур.

Ограбленная церковь дышит могильным холодом.

— В прошлом году на улице было минус 25 — и в храме минус 25, — вспоминает батюшка. Хотя село давно газифицировано, но к Божьей обители руки не дошли. Поэтому на зиму отодвигают иконы от промерзших стен. Полутораметровые каменные стены пережили набеги татар, мировые войны, «чуму XX века» — коммунистов и энкаведистов... Последние вывезли далеко за пределы Украины столетние архивы церквей и монастыря Белостока, который в свое время был своеобразным духовным центром не только Волыни. Первое письменное упоминание о Белостоке относится еще к 1528 году. В разные времена, по данным известного краеведа Григория Гуртового, в этом городке было шесть церквей, монастырь и монашеский скит, а один из храмов — Софийский — создан был по подобию киевской Святой Софии... До нашего времени дошел только величественный храм Святого архистратига Михаила, построенный на холме, который испокон веков называют Синай-горой (такое название имеет, как известно, гора, на которой Господь вручил Моисею Десять Заповедей). В прошлую осень белостоцкая община отмечала 370- летие храма.

— Мне очень не хотелось мирской славы! Такие наступили времена, что вынужден прятать святыни. Но во время юбилея вынесли чудотворную на крестный ход, когда освящали целебные источники. Храм и образ Богоматери снимало телевидение, о них писали газеты. Перед юбилеем у меня побывал священник из Польши, приложился к чудотворному образу. А потом сказал: «Смотри, батюшка! Теперь так церкви грабят!..» Но куда я мог забрать святыни? В старую прицерковную хату, в которой ординарные окна?.. — со скорбью размышляет отец Илья, показывая маленькое окошко, через которое грабители проникли в храм и через которое вынесли из него святыни.

Белостоцкий сельский председатель Виталий Франчук, как все прихожане, скорбит о потере, однако настроен скептически. Не местные и не в сельскую хату украли чудотворный образ. А если верна версия, что наши иконы переправляют за границу коллекционерам, то один Белосток украинскую границу не убережет... Православные давно говорят о том, что нужно церковь оборудовать сигнализацией («Хотя бы были «ревун» и свет на дворе!»), но старая истина, что «для вора замков нет», приглушает энтузиазм. Свято-Михайловский храм грабят не впервые и довольно профессионально («перекусить» такие решетки уметь надо!»). Несколько лет назад через то же окошко вынесли серебряные чаши еще с «царскими» печатями (подарок храму одного из русских императоров) и весь евхаристичный набор. Виталий (председателю только 26 лет) говорит, что якобы накануне последней кражи в церкви видели чужого человека...

— Кто не знает, что наш храм очень древний, т.е. в нем могут быть и ценные вещи? — резонно рассуждает он.

Старая церковь словно вросла, загрузла в Синай-гору.

— Еще во время моего детства с нашей дамбы в селе Садов — в пяти километрах — был виден этот величественный храм, — вспоминает иеромонах Илья (в миру Игорь Хамаза).

В храм вступаем, как в яму. А раньше к нему поднимались по трем ступенькам! Белостоцкую храмовую гору, нарушив вековое равновесие, нагло обрезали бульдозерами в семидесятые годы прошлого века: прокладывали дорогу на Садов... По-видимому, надеялись, что удивительной красоты древнее сооружение само завалится. Внутри храм поражает ощущением намоленности.

— Церковь еще казацкая! В ней, говорят, мог бывать и сам Богдан Хмельницкий, потому что не через Торчин, а через Белосток пролегала дорога, которой проходили его полки, — с гордостью говорит батюшка.

Но взгляд находит и новоявленные росписи заезжих художников (реставраторами назвать их язык не повернется). Роспись (не темперными, как испокон веков, а масляными красками) диссонирует с первоначальным стилем оформления храма, с иконами. И потрескавшиеся высокие своды, и грибок, который разъедает святыню... Настоятель объясняет: под храмом — еще одна, подземная, церковь. Вся белостоцкая Синай-гора порезана подземными ходами! Отдельные из них, по древним легендам, ведут и к Луцку. Говорят, что даже монахи из монастыря за водой к целебным источникам, которые бьют из-под храмовой горы, ходили подземным ходом. Отец Илья еще малым, с такими же мальчишками, как сам, бегал по еще не засыпанным подземельям.

— Пол в храме прогнил, и его в девяностых годах прошлого века сорвали. А под ним — своды подземной церкви, которые здесь же упали... Тогдашние мастера решили подземный храм засыпать и залить цементом. Но боковые нефы, насколько я понял, не засыпаны. В них и собирается вода, которая стекает с крыши, по этой причине и грибок.

Свято-Михайловский храм и монастырь при нем — это обитель, в которой создавал свои бессмертные полотна выдающийся иконописец конца XVII — начала XVIII веков Иов Кондзелевич. Его еще называют украинским Рафаэлем. В этой белостоцкой церкви стоял удивительной красоты иконостас — самое ценное создание Кондзелевича, который ныне находится в Львовском музее украинского искусства. А иконы забрали в Луцк, Киев, Петербург... Чудотворная икона Богоматери сначала была спускной. Однако она очень тяжелая (на цинковой основе, в дубовой раме, покрытая серебряной ризой), и местные мастера изготовили ее более легкую копию.

— В одном из монастырей лет восемь назад также украли чудотворную икону. Так монахи помолились, попросили нарисовать им копию. И люди начали исцеляться от этой иконы — от копии. На нее перешла благодать с чудотворной! — говорит отец Илья. — Мы молимся с надеждой, что и нас Божья Матушка не оставит. Душа скорбит, но чувствует, что наш чудотворный образ вернется, хотя его можно ждать так долго, как икону Холмской Богоматери...

За полтора года, которые отец Илья служит в Белостоке, он видел тысячи людей, отовсюду приезжающих сюда за благодатной целебной водичкой. Еще в его детстве белостоцкие источники, которые вытекали из-под храмовой горы, пробивались на поверхность многочисленными полуметровыми фонтанами. Источники назвали «белым стоком», потому что течет водичка сквозь залежи мела, она чистая, «аж белая». А по своим свойствам — такая же, как в источнике Святой Анны, что у Почаева. — Из нашего источника, как утверждают легенды, мог пить воду и Владимир Великий... Знаю многих людей, среди них даже наши родственники, которые десятилетиями ездят в Белосток за водичкой. Как-то заболело у меня горло. Каких таблеток только не пил, что ни делал, не помогало. «А выпей водички!» — сказал батюшка. Выпил: просто из источника, холодной... И словно рукой сняло. Теперь водичкой и лечусь. Это не реклама, а истинная правда, — делится сельский председатель.

Виталий Анатольевич еще не созрел для того, чтобы по примеру батюшки выкупаться в источнике. Отец же Илья уже в прошлом году на Крещение сманил за собой в холодную воду трех белосточан. Купаться в крещенской воде он начал в Старочарторыйском мужском монастыре восемь лет назад. В позапрошлом году, в последний год пребывания в обители, в прорубь на Иордань ныряли с ним 14 местных ребят! Батюшка начинает свое утро со свежей родниковой воды и просфоры (кстати, просфору для храма настоятель также выпекает сам).

Прошлая атеистическая власть не придумала ничего лучшего, как проложить шоссе к Садовой просто по древним белостоцких источникам. К 370-летию Свято-Михайловского храма с Божьей помощью и при участии специалистов Волынского облводхоза их почистили. И теперь молодой настоятель заготовляет кругляк, чтобы построить на источниках еще и часовенку. И — восстановить монашескую обитель, потому что, по словам Виталия Франчука, «в селе был монастырь, а жизнь в нем замерла, то и селу, говорят старые люди, без монастыря трудно возродиться». Ныне в двух селах Белостоцкого сельсовета (Горзвине и собственно Белостоке) — только 265 дворов и 700 жителей. Однако с приходом нового настоятеля люди потянулись в духовную обитель. Церковная хористка Анна Франчук рассказывает, что при отце Илье начали служить сорокаусты, акафисты.

— Метель, морозы, дожди... А люди шли на службу даже с Воютина и Гати!

— Не хочется, батюшка, из церкви идти! — говорили не раз женщины, прибиравшие в храме.

«Добро братии быть вместе», а иеромонах Илья Божьей волей служит в обычном сельском приходе. Хотя неисповедимы пути Господни... В церкви будущий настоятель белостоцкого храма начал прислуживать 11-летним мальчиком в родном Садове. Ему это нравилось, а родные поддерживали.

— Когда в школе вызывали на линейки, чтобы стыдить, бабушка наставляла: «Говори, что ходишь в церковь сам, по своей воле. Говори: ходил, хожу и буду ходить!» Она меня, едва начал разговаривать, научила «Отче наш»...

Тогда Игорь имел и немало знакомых среди монашеской братии, однако сам по окончании школы колебался: постричься в монахи или служить Богу, как просит мама, священником?.. И тогда приехал в мильцевскую обитель уже покойный, Царство ему небесное, старец отец Алексей. В свое время он здесь стал монахом, был личным духовником знаменитого офтальмолога Филатова, предугадал и свою смерть, и то, что после нее останки его будут покоиться в Мильцах и помогать людям... К старцу всегда шло немало людей. Игорь выбрал время, когда поток схлынул и спросил о своем.

— Будешь и монахом, будешь и священником! Иди молись! — изрек старец.

Постриг он принял в духовной семинарии в 19 лет. Просился в Белосток, потому что не давали покоя давно склоненные на Свято-Михайловской церкви кресты. Стремился восстановить здесь монашескую обитель. А владыка Нифонт послал в числе первой братии в Старочарторыйский монастырь, который тогда стоял в руинах...

После того как грешные люди украли из храма чудотворную икону, отец Илья не переставал зажигать лампадку, которая всегда горела перед образом. Возможно, и правда, что подобные иконы во всем мире давно находятся в музеях. Но музей — не храм. Теперь сохранение бесценных сакральных памятников государство переложило не на свои плечи, а на плечи прихожан и церковников... тирах, горячую воду и т. п. Действительно, здесь некуда деться, себестоимость