Сергей БАБУШКИН: «Демагогия по поводу моего служебного положения — попытка сделать из меня послушного человека»

Для армии молодых и потенциально безработных архитекторов (только три столичных вуза выпускают их несколько тысяч) нынешний главный архитектор Киева — поистине «герой нашего времени» и «отец-благодетель» одновременно. Пятнадцать лет назад Сергей Бабушкин приехал в этот город, как говорится, «с чемоданчиком книг». Начинал с настоящей «подземки» — проектировал канализационные, водопроводные станции, постепенно переходя к транспортным развязкам (на улицах Киквидзе и Шолом- Алейхема), автовокзалам (на Лыбидской) и санаториям-профилакториям (в Пуща-Водице). Сегодня именно он определяет стратегию модернизации центра Киева. Отдадим должное: Сергей Бабушкин сознательно и целенаправленно добывает самые солидные инвестиции, проектируя офисы «Инкомбанка», «Проминвестбанка», банка «Украина», не обходя, однако, и такую «приятную мелочевку», как «Макдональдс», на Почтовой площади. Пожалуй, это одна из примет наших дней: на смену главным архитекторам столицы Украины, лично проектировавшим застройку на центральных улицах, он предпочитает быть руководителем команды молодых архитекторов. Экономическая выгода плюс поддержка талантов — вот «ноу-хау» Бабушкина, которое, на первый взгляд, обещает просто-таки захватывающие масштабы и перспективы превращения Киева в современную европейскую столицу. Однако при всем этом почему-то все никак не обустраиваются зияющие пустыри в урочище Кожемяки и на Татарке, нет проектов восстановления нормального облика стилистически, исторически единых, но обветшалых кварталов в самом «центре центра» нашего города, часто хромает вкус, а реальная практика долгостроя здесь превзошла все мыслимые сроки. Поэтому разговор журналистов «Дня» с главным архитектором Киева Сергеем Бабушкиным касался прежде всего тревожных тенденций.

— Сергей Вячеславович, для начала хотелось бы из компетентного источника узнать, в каком состоянии сейчас нашумевший и долгоиграющий проект строительства 40-этажного здания на Бессарабской площади. Пришли ли к компромиссу сторонники строительства и их оппоненты, возмущенные тем, что небоскреб будет на 30 м выше колокольни Печерской лавры и на 70 м выше Софийской колокольни?

— О-о, проект имеет такую длинную историю. Мы вообще уже лет 15 говорим о застройке этой территории. Сегодня ситуация выглядит так: сроки, поставленные заказчиком — фирмой «DAEWOO» — прошли, а сама стройка вот уже полтора года, как заморожена. Что касается претензий к высоте здания, то постройка именно 40-этажной высотки была в какой-то мере продиктована заказчиком. И я не вижу в этом ничего особенного. Проект ранее прошел шесть или даже семь градостроительных советов, был согласован со всеми, и реализация его, в принципе, зависит от инвестирований заказчика. Нет инвестиций — строительство заморожено. Между прочим, не все архитекторы согласны с тем, что высота колоколен должна определять этажность Киева. Я лично считаю, что такой подход абсолютно оправдан в районе Киево-Печерской лавры. То есть, в каком-то определенном радиусе. Дабы не нарушать историко- культурную идею, строительную и силуэтную композиции, действительно, не нужно строить того, что выше колоколен. Но это совсем не означает, что мы не можем строить высотки, скажем, на Оболони. Может, наши дети вообще захотят жить в 60-этажных домах. В этом вопросе нам на молодежь нужно ориентироваться. Ведь в тех домах, которые проектируются сегодня, жить нашим детям. Поэтому проектировать и строить их должны именно молодые. Иными словами, сегодня при возведении таких зданий необходим подробный анализ с учетом объективных обстоятельств. Но брать за абсолютную отметку, к примеру, колокольню и настаивать на том, что выше ее нигде строить нельзя — нереально. Ни в одной стране мира нет такой строительной практики.

— А что касается исторического облика центра города? Не изменит ли его строительство такого небоскреба на Бессарабке?

— Думаю, что не изменит. Более того, сегодняшнее состояние строительства показывает, что строиться здание скорее всего не будет.

— ?

— Из-за прекращения финансирования со стороны заказчика. Есть даже четкие указания мэра пересмотреть концепцию реализации проекта.

— А если заказчик даст завтра деньги?

— Нужна будет корректировка. После замораживания без нее мы ни один проект не запускаем на строительство. Но вряд ли это случится. Хотя, время покажет.

— А что покажет время в районе Владимирской, 22-24? Авторитетные архитекторы утверждают, что после реконструкции эти здания несколько «не впишутся» в общий облик Софиевской площади.

— Очень субъективное мнение. Проект реконструкции прошел градостроительный совет. И, кстати, был согласован еще в 91-м году, потом пересогласован в 95-м. Сегодня пришел хозяин, выкупил дома и наконец-то началась реконструкция.

— И кто же хозяин, во что ему обошлись дома в центре Киева?

— Я не помню название фирмы.

— Но она частная?

— Негосударственная. Есть распоряжение госадминистрации. Все совершенно законно. Наконец-то в этом дворе убрали мусорники, гаражи, все расчистили. Вы посмотрите на фотографии в архивах. В каком состоянии были здания? В ужасном! Архитекторы продумали всю систему: внутренний водосток, электроподогрев, чтобы сохранить всю эту лепку. Авторы архитектуры — Вера Ступникова и Наталья Волина.

— Иными словами, внедряете совершенно новый подход?

— Пришли новые технологии. Сто лет прошло с тех пор, как строились эти дома. Неужели думаете, что тот, прежний, дореволюционный хозяин, через сто лет начав реконструкцию, имея металл, стекло, легкие конструкции, не воспользовался бы всем этим? Ни одно здание практически не сохранило свой первозданный вид. Гостиница «Театральная», например, за последние сто лет шесть раз была надстроена. А сколько домов погибло! Это сделали мы, в том числе и своим безразличием... Так вот, насчет тех домов. Новый хозяин ведь не только здания выкупил, он потратился и на отселение жителей, и на снос гаражей. Могу только предполагать, во что это ему обошлось. И когда уже надо было начать реставрацию, все вдруг вспомнили, что гаражи-то стояли, оказывается, на исторически ценной местности. Все потащили в суд и начались метания в правоохранительной среде. А знаете, ведь когда конкретное решение принять надо, все за свои табуреточки ой как держатся...

— Да, но президент Союза архитекторов Украины Игорь Шпара в интервью «Дню» рассказывал, что как раз в тех домах на Владимирской при реставрации происходят странные вещи: разбираются конструкции, гибнет ручная лепка, камины, разворовываются мраморные ступени.

— Знаете, приходит время, когда люди немного устают и им пора отдыхать, на рыбалку там сходить и прочее. Возьмем, для примера, Союз архитекторов. Его как такового сегодня нет. Союз архитекторов — это ресторан «Лестница», церковный хор и т.д. Детская изостудия закрыта. Прием молодежи практически отсутствует. Зарплата в Союзе — 30-70 грн. Это нормально? Я не против религии, но чтоб Союз архитекторов напрямую зависел от церковного хора...

— Ясно. Кстати, Игорь Петрович Шпара обратил внимание на то, что новый проект строительства 22-этажного жилого здания на Печерских склонах несколько нарушит целостность правительственного центра. А вы, мол, как автор проекта не только этого «не замечаете», но еще и сами себе этот проект подписали. Так ли это?

— Что ж он молчит-то на градостроительных советах? Совет — это ж корректный обмен мнениями интеллигентных профессионалов... Словом, всех, кто хочет спорить, приглашаю посмотреть, что сегодня на этих самых склонах — брошенная танцплощадка, брошенный сад, неухоженная территория в центре города. Что касается проекта, то, на мой взгляд, это прекрасная работа. Ее автор — молодой и талантливый выпускник КИСИ Андрей Мазур — новое имя в нашей киевской архитектуре.

— Кстати, о пустующих территориях в центре Киева. Урочище Кожемяки. Помнится, давно и долго говорили о создании там города мастеров. И что?

— За последние годы там похоронены зачатки былого строительства. Сейчас ведутся переговоры о возобновлении города мастеров, возможно появятся там и жилые дома. Для этого, правда, надо мэрии изыскать дополнительные средства. Да и вообще, жить лучше на горе... Хотя, в принципе, сегодня имеем несколько предложений и от иностранных, и от украинских инвесторов. Люди готовы вкладывать деньги в строительство. Они хотят строить и жилые дома, и гостиницы.

— Интересно, какой суммой, ну хоть примерно, необходимо располагать, чтобы что- нибудь построить в Киеве?

— Приблизительно жилое здание требует 15-20 млн. условных единиц. Гостиница — 45-60 млн. инвестиций.

— И как долгоиграющие истории с «Макуланом» и «DAEWOO» повлияли на инвестиционный климат Киева?

— Могу рассказать, как это на наших людей повлияло. Вот, возьмем проект «Макулана». Мои собственные наблюдения: когда рассматривали проект, люди на совете голосовали «за», потом поменялась власть, и те же люди за тот же проект голосовали «против», а когда был третий совет — те же люди снова голосовали «за». Впору задуматься, а нужен ли вообще градостроительный совет? В идеале — да. Это ведь обмен мнениями. С другой стороны, условные Иванов, Петров, Сидоров, развивая бурные дискуссии, нигде и ни за что не отвечают. Они умеют красиво говорить и писать, но подпись под проектами ставится одна — главного архитектора города. Так что если к прокурору сходить — пойдет Бабушкин...

— Сергей Вячеславович, вопрос, касающийся качества жизни. Уже притчей во языцех стало повальное строительство состоятельными украинцами огромных особняков на окраинах города. Примером может быть хоть Софиевская Борщаговка. Что это за явление — дань моде, демонстрация финансовых возможностей или же попытки создать уютный очаг, возврат к частным домам?

— В том виде, в котором мы видим эти особняки — это безумие. Мне очевидно, что проектировщикам явно не хватило квалификации. К тому же, они явно торопились. Человеку скучно и даже нудно будет жить в доме, пусть и огромном, если вокруг нет никакой социально-культурной сферы: ни магазинов, ни детских площадок, ни кафе. Сегодняшние постройки — монументальны. А должны быть технологичными. Такими, чтоб, скажем, сын, лет через 30, мог реконструировать особняк отца, сделать что-то более удобное и приемлемое для жилья. Я надеюсь, что когда пройдет мода на чрезмерную и неоправданную монументальность, люди увидят, что жилье простого коттеджного типа перспективно и удобно — затрат меньше, удобств больше. Я вот был в Америке у одного миллионера. Прекрасный комфортный, логичный, небольшой дом. Он говорит: «Буду достраивать часть дома». «Зачем?», — говорю. «У меня, — говорит, — сын третий родился, нужно больше места». То есть, никто не возводит хоромов, если в этом нет необходимости. Это нормальная, оправданная и экономически, и эстетически практика.

— А как вы относитесь к повальному и даже маниакальному переделыванию, перепланированию квартир в многоэтажках. И в хрущевках, и в бетонках люди выбивают стены, переносят батареи... Этот процесс вообще кто-то контролирует?

— Контролировать это очень сложно. Я просто-таки мечтаю о создании своеобразной строительной полиции при ГлавАПУ. И не надо этого бояться. Во многих европейских городах имеются, например, общественные советы, узаконенные органы, которые своевременно реагируют на любые околостроительные изменения. Естественно, нормальный человек, перед тем как что-то изменять в планировке своей квартиры, проверит техническое состояние здания. Ведь последствия «переноса» стен могут быть непредсказуемыми и трагичными: от трещин по всему зданию до его разрушения. Так что смеяться по поводу строительной полиции не стоит. Очень нужный орган — может быть на хозрасчете, но должен иметь определенные права и подчинен главному архитектору города.

— Безусловно, когда подобная идея получит более широкое распространение, начнется небывалая дискуссия. Пока же интересно было бы узнать какие-то подробности, самое интересное из Генерального плана развития Киева.

— Мы готовим новый Генеральный план к 2005 году. И на этот раз он уже не будет представлять собой 500 томов плюс графическая часть. Мы впервые выполним его в электронном виде. Но, как и прежде, над его разработкой трудятся с полсотни проектных институтов. Поэтому, даже если говорить очень коротко, то получится отдельное интервью. Скажу лишь об одном из направлений, над которым мы сейчас работаем. Это полная реконструкция набережной Днепра от музея ВОВ до Рыбальского полуострова, который, к слову, является географически центральной точкой Киева. Там планируется построить современный бизнес-центр. Естественно, проект предполагает и строительство нового моста, который мы проектировали как логическое продолжение набережной. Автомобильный транспорт уйдет в подземную эстакаду, а набережная превратится в прекрасную пешеходную зону. Самое главное — воплотить в Киеве идею не просто крупного города, а города — столицы европейского государства. А значит, необходим единый комплекс функционального развития районов. Естественно, с учетом транспортных, инженерных проблем, проблемы развития правительственного центра. Изменить тему Киевского вокзала, например, надо.

— Все же перенесут центральный вокзал?

— Зачем? Не надо его никуда переносить. И, вообще, как это? Его модернизировать надо, осовременить, сделать более комфортным и эстетически приятным. Есть же европейские нормы.

— Кстати, о нормах. Есть ли, на ваш взгляд, юридическая, этическая проблема в том, что главный архитектор города имеет свою мастерскую «С. Бабушкин»? Не получается ли на практике так, что лучшие заказы Киева оказываются у вас в мастерской?

— Какие проблемы? Мастерскую я открыл в 89-м году. Работает она с 90-го. Я не был тогда главным архитектором. Теперь занимаю эту должность. Так что, мастерскую закрыть? Абсурд. К тому же законодательством творческая деятельность не запрещена даже должностным лицам.

— А ваша творческая деятельность разве не на стыке с коммерческой?

— Нет. Они не связаны. В мастерской коммерцией занимается свой директор, свой бухгалтер, которые и несут за это ответственность. Между прочим, госзаказы в мастерской мы делаем или по низкой цене, или вообще бесплатно. Это этично? На мой взгляд — вполне. Госдотациями мы не пользуемся. Имеем право брать частные заказы? Имеем. Да и вообще, вся эта демагогия по поводу моего служебного положения — попытка сделать из меня послушного человека.

— Простите, а мастерская утверждает свои проекты через тот главк, который вы возглавляете?

— Совершенно верно. И происходит это в присутствии всех членов градостроительного совета. Я объясню вам подробнее, на советах вообще не выступаю. Доклад делает автор проекта. Потом все желающие высказывают собственное мнение... Так вот, хочу повторить вновь, что на должность свою я пришел сознательно. И, естественно, не из-за зарплаты. Я зарабатывал и могу зарабатывать больше. И зарабатываю. И не боюсь об этом говорить. Я не хочу быть в стороне. Когда-то я работал первым замом главного архитектора, но понял, что не могу только исполнять указания. Проанализировав это, сам подал заявление. Сам ушел... Теперь я главный архитектор...