ТЕРМИНАТОР НИЦШЕ

В предыдущей моей публикации о «двойниках» связующим «идейным» звеном между Горьким и Лондоном служило увлечение философией Фридриха Ницше (1844—1900). Да и не только между ними. Ницшенианство было явлением массовым. У нас оно только сейчас становится популярным. В связи с запретом подробно о его учении до недавнего времени мало что было известно.

Поговорим же об этом знаменитом, модном, «великом и ужасном» немецком мыслителе. Какие только политики, художники и писатели не брали его на вооружение! Сама фраза «брать на вооружение» — очень ему подходит: всегда агрессивен. «Я вобрал в себя Дух Европы — теперь я хочу нанести контрудар», — его типичная, «драчливая» фраза.

Если кто-то в разговоре упомянет его имя, этот человек сразу кажется не только умным (можно для этого вспомнить Гегеля, Канта или Шопенгауэра), но и радикальным. Радикализм — в самой сути Ницше.

Весь буйный ХХ век прошел под его флагом. Особая статья — «люди власти». Его философия была искусно вплетена Гитлером в идеологию нацизма. Ницше с его «имморальным прагматизмом» — прямой продолжатель дела Макиавелли. Но годится ли такой подход в XXI веке?

Нет смысла давать поверхностную обрисовку всех работ философа. На слуху — «Так говорил Заратустра». И все же это — полухудожественное произведение. А итог многолетней деятельности философа — «Воля к власти» (1887). Здесь нет поэтических отклонений, он выражает свое представление о мире в четкой, конспективной форме.

Правда, эта работа не так афористично отполирована, как его другие труды. Редактировала сестра, поскольку сам Ницше к тому времени являлся душевнобольным.

«Воля» долго не была популярна и будучи опубликованной (1901). Такой сборник заметок (их целых 715 штук!) не воспринимался читающей немецкой публикой, как нечто «легкое для восприятия», поскольку не был достаточно структурирован. Читается и сейчас нелегко (дотошно проштудировал все 715 и могу подтвердить!), но когда «въедешь» — становятся яснее умозаключения Ницше- уничтожителя, несколько смягченные его иронией.

КРИТИКА СОЦИАЛИЗМА

Что касается критики, Ницше— титан. Тут он именно «сверхчеловек». Терминатор не хуже Шварценеггнера! Ницше как раз и считал себя «посланцем будущего», для которого он расчищает место. Его взгляд, обращенный в прошлое (и реже — в будущее), поражает проницательностью. Он выдает парадоксальные, но логичные выводы. Мы не в курсе их, поскольку он отвергал социализм. В советской энциклопедии, кроме как «реакционный», никаких других определений философу не дают. Но тут, ей-богу, его стоит послушать.

«Социализм представляется кисловатой и безнадежной вещью; и трудно найти более забавное зрелище, чем созерцание противоречия между ядовитыми и мрачными физиономиями современных социалистов и безмятежным бараньим счастьем их надежд и пожеланий... Однако при всем том они могут во многих местах Европы перейти к насильственным актам и нападениям; ГРЯДУЩЕМУ СТОЛЕТИЮ ПРЕДСТОИТ ИСПЫТАТЬ МЕСТАМИ ОСНОВАТЕЛЬНЫЕ «КОЛИКИ», И ПАРИЖСКАЯ КОММУНА, НАХОДЯЩАЯ СЕБЕ АПОЛОГЕТОВ И ЗАЩИТНИКОВ ДАЖЕ В ГЕРМАНИИ, ОКАЖЕТСЯ, ПОЖАЛУЙ, ТОЛЬКО ЛЕГКИМ «НЕСВАРЕНИЕМ ЖЕЛУДКА» ПО СРАВНЕНИЮ С ТЕМ, ЧТО ПРЕДСТОИТ».

Изумительная дальновидность!

Философ отвечает и на вопрос «почему?»: «Социалисты нарушают один из древнейших инстинктов — собственности. Старый принцип: нужно стремиться иметь больше, чем имеешь, если хочешь стать чем-то большим».

И нахальное пожелание мыслителя: «Мне бы хотелось чтобы на нескольких больших примерах было показано, что в социалистическом обществе жизнь сама себя отрицает, подрезает свои корни. Земля достаточно велика, и человек еще недостаточно исчерпан, чтобы такого рода практическое поучение и демонстрация абсурда представлялись мне нежелательными, ДАЖЕ В ТОМ СЛУЧАЕ, ЕСЛИ БЫ ОНИ МОГЛИ БЫТЬ ДОСТИГНУТЫ ЛИШЬ ЦЕНОЙ ЗАТРАТЫ ОГРОМНОГО КОЛИЧЕСТВА ЧЕЛОВЕЧЕСКИХ ЖИЗНЕЙ».

Беспощаден к гомосапиенсу, ох беспощаден!

В такого рода «опыте» мы сами участвовали на протяжении семидесяти лет. И, надо отметить, цену за него Ницше не преуменьшил. Философ верно смоделировал возможный вариант «социалистического пути развития».

Ницше отвергал как и социализм, так и христианскую религию (в неприятии религии Ницше, кстати, «совпадает» с социалистической установкой).

Следующий его парадокс таков: христианская вера породила безверие XIX века, то есть нигилизм (помните нигилиста Базарова из «Отцов и детей» Тургенева?).

НИГИЛИЗМ КАК СЛЕДСТВИЕ ХРИСТИАНСКОЙ РЕЛИГИИ

Мол, христианство доказывало, что этот мир несовершенен, а где-то существует чудный заоблачный рай, куда возьмут самых достойных и ответственных. То есть прививалось негативное отношение к реальности. За десяток веков среди образованных граждан вера в рай сникла, а то, что реальный мир — гадость, — закрепилось. Соответственно, они отвергали и то, и другое. И как следствие — декаданс, то бишь — упадок.

Очень логично. Но следует заметить, что это прямое следствие не христианства, а его вульгарного истолкования.

Ницше продолжает: «Предположим теперь, что вера в Бога исчезла, возникает вопрос: кто говорит? Мой ответ взят не из метафизики, а из жизни животных: говорит стадный инстинкт». Инстинкт стада — в помощь выживанию «слабых и средних».

Ницше социализм и христианство поставил на одну доску: оба они на защите «средних».

«Стадо ощущает исключение, как нечто враждебное и вредное... Одобряемые стадом наклонности: мирный, славный, умеренный, скромный, почтительный, тактичный, храбрый, целомудренный, честный, верный, верующий, прямой, доверчивый, преданный, сострадательный, готовый помогать, справедливый, щедрый, снисходительный, послушный, бескорыстный, независтливый, добрый, трудолюбивый. Все эти свойства — не ради них самих, а применительно к масштабам общества».

Гении (сильные) по Ницше «выше» нормальных человеческих характеристик. Все они — «буки» и мизантропы. Ну вроде самого Ницше.

«Смертельная вражда стада против иерархии: ее инстинкт на стороне уравнителей (Христос). По отношению к сильной единице оно враждебно, несправедливо, необузданно, нескромно, бестактно, трусливо, лживо, безжалостно, коварно, скрытно, завистливо и мстительно».

Вот так! Ницше можно понять: за всю его карьеру было издано всего лишь несколько десятков экземпляров его книжек. И что самое обидное — все за счет автора.

«Стадное чувство должно господствовать в стаде, но не выходить за его пределы. Вожакам стада нужна в корне отличная оценка собственных поступков. Независимым и «хищным» животным».

СУПЕРМЕНЫ. СОЗДАНИЕНОВОЙ РАСЫ

«Хищники» — и есть новые сверхчеловеки. Они вне добра и зла. У них нет совести и морали. «Регулятор» совести — для выживания стада, сборища слабых.

«Все, что делается в состоянии слабости, терпит неудачу. Мораль: ничего не делать... Облегчающие меры: абсолютное послушание, машинальная деятельность, разобщение с людьми и вещами, взывающими к решимости и действию». «Активный? Тянущийся к власти!»

«Ценность — наивысшее количество власти, которое человек в состоянии усвоить. Человек, а не человечество! Человечество скорее средство, чем цель. Речь идет о типе: человечество — просто материал для опыта, колоссальный излишек неудавшегося, поле обломков».

Человечество как средство? Это мы уже проходили.

Качества «высшей породы»: «Что отличает нас, действительно «хороших европейцев», от людей различных отечеств, какое мы имеем перед ними преимущество? Во-первых — мы атеисты и имморалисты, но мы поддерживаем религии, морали стадного инстинкта: дело в том, что при помощи их подготовляется порода людей, которая когда-нибудь да попадет в наши руки, которая должна будет ВОСХОТЕТЬ нашей руки».

Отвергая религию, сам Ницше переходит на почти религиозный пафос («восхотеть»!) и близок к тому, чтобы себя провозгласить богом. У него и работы появляются под скромными названиям, вроде «Почему я являюсь роком». Да и в роли Заратустры кого, думаете, он видел? Не вас!

План действий для суперменов: «Необходимо шаг за шагом ограничивать царство морали: нужно извлечь на свет божий подлинные имена действующих в этом случае инстинктов и окружить их заслуженным почетом. МЕРОЙ СИЛЫ ДОЛЖНА СЛУЖИТЬ БОЛЬШАЯ ЛИБО МЕНЬШАЯ СПОСОБНОСТЬ ОБХОДИТЬСЯ БЕЗ ДОБРОДЕТЕЛИ». «Сострадание — есть расточительность чувства, вредный для здоровья паразит».

То есть, поступки делятся не на плохие и хорошие, а на усиливающие власть или нет.

ИСКУССТВЕННЫЙ ОТБОР

«Наше предпочтение; мы обращаем внимание на результаты скрещивания... Приготовление к тому, чтобы стать законодателями будущего, владыками земли; по меньшей мере, чтобы такими стали наши дети. Принципиальное внимание, обращенное на браки».

Фашисты такое «принципиальное» отношение уже исповедывали. Как известно, за брак с «инородцем» в гитлеровском Рейхе можно было и в тюрьму попасть, и быть расстрелянным.

В довоенном СССР к «инородцам» приравнивались иностранцы.

«Всякий отдельный индивид представляет собой линию развития... Если НИСХОДЯЩУЮ линию, упадок, хроническое заболевание, то ценность его незначительна. И первое, на что нужно обратить внимание, это на то, чтобы он возможно меньше отнимал места, силы, солнечного света у удавшихся».

«Суперменами» были и Ленин («удавшиеся» — пролетарии, «неудачные» — аристократы), и Гитлер («удавшиеся» — немцы, остальные — слуги). В более мягкой форме такой подход существовал и при Брежневе: «удавшиеся» — советские люди, кубинцы там разные, а капиталисты и диссиденты — гнилье.

Короче, в лагеря «неудавшихся», в лагеря! Чтобы свет сверхлюдям не загораживали!

УСТАНОВКА НА САМОУНИЧТОЖЕНИЕ!

Ницше все время бравирует своей искренностью. И в этом доходит до точки. Он честно признается, что если в качестве руководящей линии воспользоваться его философией, то человечество может запросто навернуться.

«Немало животных видов исчезло с лица земли; и если бы исчез человек, то ничего на свете не изменилось бы. Нужно быть достаточно философом, чтобы с удовольствием созерцать также и ЭТО ничто».

Не слабо?! Садист!

Ницше «расчистил место от богов», сделал переоценку всех ценностей «для прихода новых людей». Высказал мнение, что «надо помочь гениям и исключительным», дабы их не раздавила толпа. Супермены же его лишены морали, но полны «воли к власти». И в результате они и «помогут» человечеству быстрее «накрыться крышкой».

Чисто дьявольский план на самоуничтожение!

Ницше любил толковать о «колесе истории», «пути вечного возвращения». Он, с одной стороны, считал, что указал «дорогу для развития человечества». И, по его же утверждению, она оказалась кольцевой. Или даже идущей в пропасть.

(Продолжение в следующем пятничном номере. В чем ошибка Ницше)