Украинское православие. Картина без прикрас

Конец атеистического пресса повлек за собой массовое обращение к церкви без понимания сути христианства, со снисходительным и некритическим принятием и даже освящением всего, что принято считать церковью, вместе со случайными и сомнительными наслоениями и болячками. Энтузиазм, с которым сегодня политики и чиновники различных рангов начинают принимать участие в разрешении судеб церкви, свидетельствует не только о поверхностном, легкомысленном восприятии ими религии, но и об их материалистическом мировоззрении. В лучшие времена украинская церковь гармонично сочетала в себе Восток и Запад, а ее внутренний уклад был соборноправным, епископы были выборными (в противовес синодальному, когда все в церкви решается кастой епископов). С подчинением Киевской митрополии Москве украинское православие постепенно растворялось в русском, где цезарепапизм приобрел уродливые формы, а православие — все признаки церковного феодализма. Дело дошло до «всешутейшего синода» Петра I, а закончилось сталинской «каноничностю».

Болезни общества не обошли церковь. Коснулась ее и конъюнктура. Быть священником не только выгодно, но и почетно. И стать им — при желании — может любой, даже с минимальным актерским талантом (который, к сожалению, пока тут решающий). От вступающих в семинарии не требуется особых знаний или качеств, да и возраст кандидатов в пастыри вызывает сомнение в плане сознательного выбора. Так как — «по большому счету» — священник — это не профессия, а призвание... Обычным явлением стала в церкви коррупция — при поступлении в семинарию, рукоположении, предоставлении приходов, священнических наград и титулов. Пьянство и аморальность, случающиеся среди священников (и даже епископов), почти не осуждаются и не наказываются — действует «круговая порука». Средний интеллектуальный уровень священников отстает от уровня интеллигенции и образованной молодежи; разумеется, это отнюдь не привлекает эту категорию христиан, а только развивает безразличие к положению дел в церкви, что способствует дальнейшей ее деградации. Традиционная церковь ограничила свою деятельность формальным совершением обрядов, перегруженных повторами, монотонными чтениями, а поэтому слишком продолжительным (между тем, старейшие православные церкви — в частности, греческая — давно провели обрядовые реформы). Торговля обрядами проводится без зазрения совести — вплоть до выставления «твердых» цен за услуги. Все в церкви насквозь пропиталось материальным интересом, и, что страшнее всего, в среде священников это считается абсолютно нормальным и не вызывает сомнений. Все это накладывается на растущее отставание православия от других конфессий и от сект. На что тогда надеяться, где искать ориентиры украинскому христианству? На эти вопросы есть ответ, и достаточно убедительный. Этот ответ дало нам в свое время украинское церковное движение, которое вылилось в создание Украинской автокефальной православной церкви, самой яркой фигурой которой являлся митрополит Василий Липкивский.

УАПЦ 20—30-х гг. — это украинский феномен, которым можно — и нужно — гордиться. УАПЦ провозглашена Всеукраинским центральным православным советом (ВЦПС) 80 лет тому назад, 5 мая 1920 года, а окончательно утверждена Первым всеукраинским православным церковным собором (14— 30 октября 1921 г., Киев). На Соборе некоторые епископы отсутствовали — РПЦ этого не допустила. Для создания епископата было решено воспользоваться традицией Александрийской церкви, согласно которой допускалось рукоположение епископов групповым рукоположением священников. Кандидаты на владык были тщательно определены собором и проголосованы — в епископат вошли самые выдающиеся священники. Это стало возможным, в частности, потому, что собор, обратившись к апостольским установкам, отменил сомнительную традицию обязательного целибата епископов.

На Соборе смело заявлялось, что подавляющее большинство юридических канонов является продуктом мировоззрения VIII— IX веков, а поэтому они не могут быть приемлемы в XX веке. Именно по этой причине церковь отстает от общества — а по призванию она должна быть творческой и даже опережать жизнь. Была сделана смелая попытка приблизить церковь к требованиям времени, стараясь в то же время ни в чем не разойтись с Христовыми постулатами.

Согласно уставу УАПЦ, кандидаты в священники должны обладать надлежащим школьным образованием и своей предыдущей деятельностью заслуживать быть пастырями церкви. Епископы также выбираются. Происхождение и брачное состояние не влияют на обретение всех степеней духовного сана, если кандидаты достойны этого с нравственной и образовательной точек зрения. Теперь стало возможным избирать иерархов не из малого числа неженатых (монахов, вдовцов или по физиологическим причинам не женатых), а из наиболее достойных духовных лиц. Собор не пропустил ни одного звена церковной жизни. В частности, содержание духовенства должно осуществляться таким образом, чтобы не унижать его духовный сан и не вызвать недоразумений между ним и прихожанами. Главным достоянием УАПЦ 20— 30-х годов было восстановление христианской общины как живого и деятельного организма и как основы земной церкви.

УАПЦ митрополита Василия Липкивского, горячо поддержанная всеми слоями верующих, стремительно развивалась. Однако наряду с подавлением украинизации и репрессиями большевистский режим постепенно уничтожил автокефальную церковь, присовокупив к своим жертвам 3 тысячи ее священников и 30 епископов. Синодальная РПЦ сделала все для того, чтобы скомпрометировать идею церковной соборности и стереть из памяти украинцев достояния УАПЦ.

Возрождение Украинской автокефалии, начатое 1989 года во Львове приходом ап. Петра и Павла, не получило бы своего развития, если бы не подкреплялось энтузиазмом мирян. Ибо идея создания народоправной церкви не принималась ни консервативным духовенством, ни государственными структурами. Декларированное УАПЦ намерение осуществить соборноправность вызвало наиболее негативную реакцию у епископов, поскольку для них было совсем нежелательно появление в руководящих органах церкви священников и мирян. Раз за разом, претерпевая удары и утраты, пережив знаменитое «объединение» с УПЦ КЦ, УАПЦ продержалась до наших дней, сумев даже принять такой свой статус, в котором заложены основы соборноправности. К сожалению, в этом статусе пропущен очень важный элемент — пункт об обязательной регистрации членов церковной общины, которая лишает всю систему соборноправности базового — низового — звена, которым должна была бы стать юридически оформленная, легитимная община. Демократизация церковной жизни не принималась духовенством.

Учитывая сложность церковной ситуации в Украине, к объединению ветвей украинского православия необходимо относиться очень осторожно. Кое-кто после смерти патриарха Димитрия «потер руки», потому что в его лице видели главное препятствие формальному объединению. Ведь для большинства владык УАПЦ идейных проблем, которые могли бы помешать им «влиться» в УПЦ КП, не существует. Епископат УПЦ КП, в свою очередь, не сможет принять как основу объединения устав УАПЦ — в связи с заложенными в нем элементами соборноправности. А что касается УПЦ МП, то сама ее суть отрицает идею украинской автокефалии. Поэтому для многих сознательных и последовательных христиан-украинцев формальное объединение ветвей украинского православия несет с собой потерю надежды на его обновление и лишает возможности выбора. В конечном счете, выбор есть — пойти на провозглашение прямой преемственности церкви митрополита Василия Липкивского и принять за основу ее прогрессивные каноны.

Украина должна иметь свою поместную церковь, но не любую, созданную ради сомнительной цели, и не обязательно уже завтра. Ей нужна церковь не формальная, а способная служить духовным пристанищем, воспитывать сознательную, творческую веру, и такой верой и убедительным собственным примером влиять на общее состояние общества.

От редакции. В статье г. Яремы речь идет о важнейших проблемах религиозной жизни Украины, о необходимости церковных реформ, которые приблизили бы православие к сегодняшнему дню, к жизни современного человека. Кажется, впрочем, что путь радикальных реформ, предлагаемый автором, не учитывает одну острую и очень существенную проблему. А именно — взаимоотношения с мировым православным сообществом. Даже незначительные отклонения от канонов, не говоря уже об отказе от епископского целибата, значат для церкви полный остракизм со стороны мирового православного сообщества. Это будет значить появление на карте христианства новой протестан т ской ветви, которую другие православные а в токефальные церкви никогда не будут считать «своей сестрой», не будут общаться с ней. Реформированную таким образом церковь не признают — по крайней мере сегодня — также Римск о-католическая церковь, Всемирный совет церквей, некоторые протестанские организации , чтобы не гневить Московский патриархат. А готово ли широкое православное сообщество к этому решительному историческому шагу?