Уволенные из жизни

ДОЛОЙ БЛАГОТВОРИТЕЛЬНОСТЬ

Недавно в Лютеже во Всеукраинском центре реабилитации прошел двухдневный семинар при участии более 100 общественных организаций инвалидов. Сам центр расположен далеко от людей — в лесу. Но, без сомнений, это одно из немногих мест, где колясочники могут чувствовать себя комфортно. Как рассказывает организатор семинара Константин Жолковский, на поиск удобного во всех отношениях помещения ему пришлось потратить не один день. Если в здании есть широкий лифт, это уже залог того, что отсутствуют пандусы; если же с ними сложилось, так не повезло с порогами между комнатами.

Словом, говорить о независимой жизни — а именно это и было основной темой семинара, — как оказалось, негде. Впрочем, сама концепция независимой жизни инвалидов, на основе которой формируется одноименное общественное движение — вещь несколько абстрактная и философская. Она предполагает способ жизни, при котором, рассматривая какое-либо несчастье, люди воспринимают его не как то, что заслуживает милосердного отношения, а как несправедливость, которую не терпит общественность. Отсюда вытекает и так называемая демедикализация, то есть борьба с постоянным присутствием медицинских работников в жизни людей с особенными потребностями. Врачи, по мнению активистов, формируют гиперзависимость от опеки и приравнивают инвалидов к несамостоятельным и безынициативным детям. Такое отношение здесь называют увольнением из жизни и вполне резонно считают, что для того, чтобы говорить о независимой жизни, этих постулатов оказывается катастрофически недостаточно.

Если же о практике, то понятие «независимая жизнь» предполагает собственный доход и отвергает льготы и прочую «благотворительность» со стороны государства. Но для того, чтобы зарабатывать деньги, необходимо как минимум несколько раз в неделю посещать место работы. А с этим как раз и самая большая проблема.

БЕЗ ПРАВА НА ДВИЖЕНИЕ

В Киеве свободное передвижение колясочников практически исключено. Несмотря на то, что в Законе «О социальной защите инвалидов» довольно четко прописано, что все новые здания (не только жилые) должны быть оборудованы с учетом людей с особенными потребностями, на самом деле этот пункт с завидным постоянством не замечается. Практически в каждом жилом доме есть существенный перепад между уровнем земли, тамбура и первого этажа, который не сглаживается пандусами. Бывает, конечно, что они есть, но, как говорят колясочники, по «этим железным швеллерам взгромоздить инвалидную коляску может разве что атлет». Вполне приемлемая планировка квартир с узкими дверями и высокими порогами для здоровых людей исключает маневрирование по ней на коляске, как, впрочем, и неприспособленность для этого санитарных помещений. Как рассказывает кандидат архитектуры Людмила Бармашина, отсутствием архитектурных преград для инвалидов могут похвастаться лишь несколько домов на Оболони, остальные же в концепцию независимой жизни просто не вписываются.

Кроме этого, нельзя упустить и тот факт, что люди с особенными потребностями все же являются потенциальными покупателями, клиентами, пациентами, пассажирами и зрителями. Но в данном случае ситуация кардинально не отличается. Новые подземные пространства в Киеве остаются запретной зоной для инвалидов в колясках, по отреставрированному вокзалу можно передвигаться лишь по строго определенной траектории, отклонение от которой чревато. Недосягаемыми остаются и нижние грани окошек в кассах и прилавки в магазинах. Масла в огонь добавляют и водители маршруток, которые, даже видя на остановке потенциального пассажира в коляске, либо просто не останавливаются, чтобы не вести «шарового» пассажира, либо останавливаются за несколько метров от бровки. Тогда колясочникам приходится отрабатывать самые настоящие акробатические номера.

Людмила Бармашина рассказывает, что все проекты по адаптации существующих архитектурных объектов наталкивались на стену молчания со стороны горадминистрации или, в лучшем случае, обещания, что еще чуть- чуть, и городские власти не только исправят свои ошибки, но и наводнят столицу такими «мелочами», как телефоны для инвалидов, туалеты и звуковые светофоры для слепых. Для сравнения, в Москве «прогресс» дошел до того, что диктор, объявляющий станции в метро, изменяет голос в зависимости от приближения или удаления от станции (специально для слепых). У нас же, как рассказывает инвалид Леонид Коваленко, в районе улицы Фрометовской, где проживает около полторы тысячи слепых, очень популярно оставлять открытыми канализационные люки. А на жалобы и гневные письма инвалидов здесь реагируют довольно спокойно — «не беспокойтесь, все сделаем». И так на протяжении трех лет.

На Западе любой архитектурный объект не сдается без подписи инвалида-колясочника, который самостоятельно исследует его на «удобность» и вносит, если это необходимо, свои коррективы. Людмила Бармашина предлагает ввести штрафные санкции для тех, кто сейчас строит без учета запросов людей с особенными потребностями. А ведущие семинара — гости из Болгарии и Голландии — призывают украинских инвалидов к активным действиям, как в свое время делали они: выходили на улицу с цветочными горшками, что символизировало их нежелание сидеть в четырех стенах.

ГАРАНТИИ НА ТРУД ЕСТЬ, РАБОТЫ НЕТ

Второй немаловажный аспект независимой жизни — трудоустройство. Как известно, в Украине не так давно вступил в силу закон, согласно которому на каждом предприятии должно быть не менее 4% инвалидов. То, что работодателям проще откупиться, чем терпеть у себя людей пусть и квалифицированных, но с физическими ограничениями, далеко не секрет. Как рассказывает инвалид-колясочник Олег Полозюк, который получил юридическое образование и сейчас консультирует своих «коллег», часто бывает, что при высокой квалификации инвалиды вынуждены довольствоваться самой низкой зарплатой, поскольку у работодателя срабатывает принцип: «никуда не денешься — все равно работать будешь». Но несмотря на внешние барьеры, работающих инвалидов у нас в стране немало, а на подобные социальные дефекты они стараются закрывать глаза. На семинаре прозвучало, что по непонятным причинам инвалиды в Украине имеют очень ограниченный доступ к кредитам, повышению квалификации и к информации, необходимой для открытия собственного бизнеса. Некоторые считают, что решением проблемы трудоустройства было бы введение монополии на производство определенных изделий исключительно предприятиями, на которых работает преимущественное количество инвалидов по подобию УТОГ и УТОС. Но сторонников такого метода мало, ведь опыт подсказывает: любая монополия ведет к застою и создает дисбаланс между рабочими местами и востребованностью общества в выпускаемом товаре.

Вовсе «беспризорниками» в вопросах трудоустройства остаются люди, получившие инвалидность вследствие психического заболевания. Взять на работу с такой справкой рискнет очень малый процент работодателей. Рациональное мышление американцев подсказало им в данном случае неплохой выход. Государственные учреждения используют умственно отсталых в качестве уборщиков, что позволяет рационально использовать государственные средства, выделенные на социальную защиту инвалидов.

ЧЕМ ХУЖЕ, ТЕМ ЛУЧШЕ?

Но нет худа без добра. Олег Полозюк говорит, что в трудностях есть свои преимущества — нерешенные проблемы заставляют инвалидов закаляться как физически, так и морально, а желание жить полноценно оказывается сильнее комплексов. Яркий этому пример — успехи украинских параолимпийцев, а также прозвучавшие на семинаре фразы об истреблении раба в себе и о стратегиях борьбы за восприятие себя полноценным членом общества. «Нам не нужны льготы и сострадание, нам нужны условия, которые бы обеспечили нам нормальную активную жизнедеятельность» — так считает большинство людей с особенными потребностями.