В поисках «нормальной» науки

Это чистой воды парадокс, ибо определяющий и контролирующий истину орган суть нонсенс с точки зрения влиятельнейшей «доксы» современной методологии науки, каковой является концепция Т. Куна, активно, кстати сказать, популяризуемая на страницах «Дня» профессором Шкодой. Наверное, поэтому рассказанная им история точно и без остатка укладывается в рамки нормальной науки — нормальной как в прямом, обыденном, так и в философском (куновском) смысле этого слова. А вот чтобы увидеть в этой банальной истории нечто большее, а тем более — «несовместимость порядков бытия», нужно быть рыцарем печального образа науки. В этом образе и только в нем вполне землеродные Завы, Советы и ВАКи превращаются в страшных великанов, терроризирующих прекрасных Дам и самое Науку.

Если проводить социальные параллели, то, действительно, нормальной куновской науке с ее парадигмами и всевластием научных сообществ наиболее точно соответствует феодализм. Даже по внешним признакам. И защита диссертации, и университетская система образования, и профессорские мантии — все в точности как в Средние века. Оттуда же и пожизненные уделы, и всевластие сеньоров. Что тут поделаешь? Такова природа науки — спасибо Куну за разъяснения. Что естественно, то не позорно. Перефразируя известное высказывание Черчилля, можно сказать, что нормальная наука, конечно, плохая наука, но ничего лучшего человечество пока не придумало.

Поэтому вполне естественно, что всякие попытки «улучшения» нормы, проводимые под знаменем объективизации истины, как то: игнорирующие сеньорово «право первой брачной ночи» (соавторство), публикации в зарубежных журналах или выносящие сор из избы апелляции в высшие инстанции справедливо рассматриваются как посягательство на власть феодала и вызывают законное негодование прогрессивно мыслящих «научных баронов». Последние совершенно правы, ратуя за углубление феодальной раздробленности (в том числе за ликвидацию ВАКа) и святость вассальной клятвы. Это единственный путь нормализации отношений в научной среде.

Пусть будет больше удельных княжеств, а значит — больше дипломов, степеней, званий — хороших и разных. Пусть будет выбор, Юрьев день и никаких ВАКов и апелляций. Быть может, тогда и у нас, как на Западе, к ученой степени обязательным будет уточнение о том, где ты ее получил, а конкурсным критерием для устройства на работу будет не просто специальное высшее образование как таковое, а образование, полученное в определенном (рейтингом и с репутацией) вузе. Тогда и «князья» озаботятся рейтингом удела и репутацией диплома.

История свидетельствует, что расцвет средневековой культуры обычно наблюдался именно в период феодальной раздробленности. Так было у нас в эпоху Киевской Руси, так было в мусульманском мире накануне монгольского нашествия. И еще одна параллель с современной культурой: средневековый человек был крайне мобилен. Не нравится господин — и рыцарь, трубадур, крестьянин снимаются с места и переходят к другому сеньору. Система стала давать сбои, когда абсолютизировавшаяся власть прикрепила людей к земле, а те, в свою очередь, додумались до понятия естественного права — «Адам пахал, а Ева пряла нити паутин; кто же был над ними господин?»

«Научный» аналог естественных прав — абсолютная, объективная истина. Вознес ее до небес Гегель, а воевать за нее к лицу разве что революционеру-марксисту, азиатской системой пожизненного найма навечно прикрепленному к кафедре (терять ему, видите ли, нечего). Истинный же рыцарь нормальной науки найдет себе достойного сеньора (зава, ученый совет) и, верой и правдой служа ему, будет служить Ее Величеству Науке.