Вера в победу

Евгений Городничук — боец батальона «Айдар». Сейчас находится в центральном госпитале Министерства обороны Украины. В бою под населенным пунктом Лутугино Евгений получил ранение. Беседуем с ним о войне, которую многие в Киеве все еще называют антитеррористической операцией.

— Евгений, в чем кроется причина того, что «Айдар» оказывается не только под вражеским огнем, но и под давлением со стороны военного руководства нашей страны?

— Причина в личности нашего комбата. Он не гнется перед генералами. Он решительный человек и заботится о бойцах. Для него главной задачей является не только уничтожить врага, но и сохранить жизнь наших солдат. Конечно, это далеко не всем нравится.

— Как вы оказались  в «Айдаре»?

— Я не военный. Я принадлежал к патриотическому украинскому движению, был и являюсь членом ВО «Свобода». Когда началась так называемая русская весна, терпение лопнуло. Я вступил в батальон «Айдар».

— Насколько серьезной и обстоятельной была военная подготовка?

— О какой-то спецназначенской выучке говорить не приходится. Была огневая подготовка, мы разбирали автоматы. Было немного теории — топография, тактика. В конце концов, все украинцы — прирожденные воины.

— В бою было трудно?

— Сначала да, но к боевым условиям приспособились все довольно быстро.

— Кто именно противостоит вам? Так называемые местные боевики-ополченцы или все же профессионалы из российских вооруженных сил?

— В Луганске расположен 45-й полк вооруженных сил РФ. Элита. ГРУ. Но многие из них уже поехали домой ногами вперед. Так называемых ополченцев, непосредственно жителей Луганщины — немного. Российских профессионалов значительно больше. Что касается их работы. Представьте, они днем переползают поле и  скручивают наших ребят на постах, тянут их через поле в плен, оставаясь при этом незамеченными.

Но наши — профессионалы не хуже. Россияне не исповедуют никакого военного кодекса чести. На нашей части фронта они подбили санитарный вертолет. Стреляли и по той военной «скорой помощи», которой вывозили меня уже раненого.

— Как складываются отношения с мирным населением? Можно ли говорить о коренном изменении сознания людей на востоке?

— Эти люди не являются ни украинофилами, ни украинофобами. Война их реально задолбала. Когда мы пришли на Луганщину, многих людей поразило то, что украинская армия никого не грабит и не убивает. Российская пропаганда кричала абсолютно о другом. Если это перемена сознания, то тогда да — сознание этих людей изменяется. Когда додавим «ЛНР» — «ДНР», главное, чтобы для местных эта война не превратилась в такой себе героический миф, каким для украинцев была первая освободительная борьба.

— Вы имеете в виду борьбу УНР, Директории и ЗУНР?

— Именно так. У кого-то — родственники и друзья в бандах, кто-то попал под наш огонь. Это же война. После победы нужно менять полностью и местные администрации, и учителей в школах. Иначе получим партизанскую войну.

— Вы говорите о победе. Многие военные эксперты и военные аналитики настроены значительно пессимистичнее.

— Я говорю о том, что видел. И о том, что чувствую. Победа близка.

— То есть то, что военный парад 24 августа в Киеве может быть парадом Победы, вы воспринимаете совершенно серьезно?

— Конечно. Это вполне реально. Мы можем додавить врага до 24 августа.