Возвращение...

Семеновка — село возле Славянска. Последствия от боевых действий здесь очень значительные: частные дома, магазины — разрушены, пострадало хозяйство. Нет воды, света, газа. От поселка практически ничего не осталось. Это момент, когда на огороде можно найти не бузину и капусту, а остатки от снарядов и патроны. А некоторые мины еще даже не обезврежены.

Люди живут в основном у своих родственников неподалеку от села, в Семеновку приходят только днем. В каждом огороде — окопы. Так террористы готовились к отступлению. В каждом доме — следы от «жизни с боевиками». Когда они пришли сюда, сразу заселились в дома местных жителей. Обворовывали их и терроризировали. Приносили раненых в частные дома и пытались там оказать им помощь. А после себя «на память» оставили продырявленные стены и потолок, пол, залитый кровью...

ИРИНА ПЕРВОЙ ВЕРНУЛАСЬ В СЕМЕНОВКУ  ПОСЛЕ ТОГО, КАК РАЗРУШЕННОЕ БОЕВИКАМИ СЕЛО ОСВОБОДИЛИ

Об этом — история Ирины. Когда боевики заселились в ее дом, она вынуждена была выехать. «Если хочешь жить, уезжай!», — сказали они ей. Что было потом, она не знает. Когда вернулась после освобождения поселка, то от дома практически ничего не осталось. Покидая дом, террористы забрали все, включая личные интимные вещи. «Зачем им понадобилось мое нижнее белье? Соседи рассказывают, что у них жила какая-то женщина, вероятно, забрали для нее, — предполагает Ирина. — У моих соседей были куры, ополченцы крали их и раздирали прямо в доме, на ковре. Потому и не забрали эти ковры с собой, что они все в куриных перьях и крови. А так — забрали все».

Ирина приехала в поселок первой. Неделю жила сама в опустошенном селе, потом начали приезжать соседи. Некоторое время Ирина жила у них, однако вчера у соседей обвалилась крыша, и теперь им негде жить. Жители обещали комнату в общежитии, однако Ирина отказывается: «У меня была усадьба, а здесь комната. Все равно здесь останется свалка. Мне нужно это обновить. Мы не просим помочь деньгами, хотя мы их давно не видели. Нам бы хоть какую-то помощь. Кровлю для крыши, например, — говорит она. — Скоро зима, что нам делать дальше, как жить? Неужели об этом никто не думает?».

История с домом у нее непростая. В нем она жила с братом и мамой. В октябре мать Ирины убили, написав в деле «несчастный случай». Дом мама не успела переписать на детей и не составила завещание. Теперь, не имея никаких документов относительно права собственности, Ирина остается один на один с законодательством. Брата же она отправила в Крым еще в начале военных действий. Говорит, что так называемым беженцам там не помогают, и он фактически работает за еду. «Попробует насобирать средства какие-то, но...», — вздыхает женщина.

Гуманитарная помощь сюда приходит редко. «Мне принесли пачку чая, три пачки «Мивины» и четыре пачки с приправами. Что мне с этим делать, если нет ни света, ни газа, ни воды? Хорошо, что недавно приезжали журналисты, привезли немного нормальной еды. За это я им очень благодарна, — говорит женщина. И добавляет: «А знаете, что страшно? Страшно то, что здесь осталось полно беспризорных собак, которые смотрят на тебя голодными глазами и чуть ли не бросаются...».

А тем временем в соседней Николаевке, которая пострадала меньше, уже началась жизнь. «Мы зажили», — комментирует Любомира. Люди начинают возвращаться домой. Окна заколачивают тем, что есть: деревом, стеклом. Открылись магазины АТБ и «Брусничка». Работает почта. Появились деньги в банкоматах. Почти не осталось ничего от блокпостов. Вместе с тем в часть, где расположены дачные домики, просят пока не заходить — мины все еще в земле.

Фото Артема СЛИПАЧУКА, «День», Киев — Славянск — Семеновка — Николаевка — Киев