Выбросить нельзя оставить

Главным достижением окрепшей с начала разрушения коммунистического строя Церкви стало то, что ей стали возвращать экспроприированные храмы. Самым долгожданным «возвращенцем» в Харькове должен был стать главный, кафедральный Успенский собор. Активный фронт работы по возвращению начался в конце 90-х прошлого столетия и, наконец, закончился в прошлом году. Только сегодня, равно как и десять лет назад, специалисты и чиновники не знают, куда из собора переместить уж совсем не православный музыкальный инструмент — единственный на всю Восточную Украину орган.

Для церкви возвращение в свою собственность Успенского собора, можно сказать, всегда было делом чести, ведь храм является не только огромной архитектурно-исторической ценностью, но и представляет собой духовный символ для всех истинных верующих. Собор был возведен на месте деревянной церкви Успения Пресвятой Богородицы, построенной еще в 1657 году, и является одним из старейших зданий города. После революции в колокольне собора как в самом высоком здании города разместили радиоцентр, потом здесь обустроились швейные мастерские. В начале 90-х церковники стали намекать на то, что надобно собор вернуть им. Но ситуация осложнилась тем, что на него претендовало сразу четыре конфессии: Украинская православная церковь Московского патриархата, Украинская православная церковь Киевского патриархата, Украинская автокефальная православная церковь и даже греко-католики. В Московском патриархате УПЦ заявляли, что Успенский собор однозначно не должен менять конфессиональную «прописку», так как до революции он принадлежал именно этой церкви. Время шло, церковники ссорились, а орган, поставленный в соборе в 1986 году чешской фирмой «Riger-Kloss» по инициативе руководства Харьковской филармонии, спокойно себе играл. И сейчас в Доме органной и камерной музыки ежемесячно проходит от 14 до 21 концерта.

Гордеев узел разрубил уже экс-глава Харьковской областной администрации Евгений Кушнарев. Одним росчерком пера за день до первого тура выборов губернатор отдал собор в безоплатное владение Московскому патриархату с одним условием, что священнослужители должны будут мириться с «еретическим» инструментом в храме максимум до 1 января 2006 года. К этому сроку, по замыслу Кушнарева, чиновники трех управлений (культуры, коммунального имущества и градостроительства и архитектуры) должны были «решить вопрос переноса органа». После почти 90-летнего перерыва, как раз в день выборов, в Успенском соборе возобновились церковные службы — первая даже прошла в главном зале, где на месте иконостаса очень непривычно выглядел орган. Сейчас священнослужители спокойно справляют богослужения в верхнем зале колокольни собора и вполне мирно воспринимают то, что после их дневного церковного песнопения под сводами храма раздается уже органная музыка.

Но недавно окончательным решением городского суда стало постановление о передаче здания Успенского собора православной церкви, а орган все равно должен быть перенесен в другое здание до конца этого года. Однако многие специалисты считают, что разборка и переноска органа может значительно ему повредить. Дело в том, что орган — это сложнейший механизм, который собирается под определенное здание и требует к себе трепетного отношения. Харьковский орган относится к средним размерам, но занимает значительную площадь — весь инструмент расположен на трех уровнях, по которым можно подняться с помощью маленькой узенькой лестницы. Инструмент состоит из 3574 труб различной длины и диаметра. Слушателям, находящимся в зале, видно только небольшое количество больших, «парадных» труб — остальные можно увидеть, только забравшись в святая святых, — внутрь инструмента, на что имеет право только органист. Музыкальный инструмент очень чуток к малейшим перепадам температуры, поэтому двери зала должны быть всегда закрыты, а настройка его и очистка — достаточно хлопотливое дело. Именно поэтому, как считают многие специалисты, проводить богослужения, неизменно сопровождающиеся постоянным потоком людей через двери, лампадным и свечным горением, в одном зале с органом нельзя. Что касается переезда инструмента, то здесь все высказываются осторожно, говоря, что это теоретически возможная, но довольно дорогостоящая процедура. Во-первых, подходящего по акустике и всем остальным требованиям здания нет (постройка специального практически нереальна), а во-вторых, для проведения любых работ с инструментом необходимо участие чешских специалистов. Если все- таки место для органа найдется, то его разборка и переезд растянутся на несколько месяцев. Для определения состояния органа и возможности его переноса в другое помещение в Харьков по приглашению депутата Дениса Шевчука с однодневным визитом из Венгрии прибыл член международной ассоциации органостроителей, Римантос Гучас. По его оценке, возможное «переселение» органа в отреставрированное здание Харьковской филармонии, как того хотелось бы ее директору Юрию Янко и предлагалось многими чиновниками, нецелесообразно — залу не хватает восьми метров высоты. Кроме того, при переноске в иное место орган может потерять свои уникальные акустические свойства, и эта идея, по его мнению, равносильна гибели инструмента. И если уж и переносить, то только в высокое здание, так как орган рассчитан под большое пространство. Теоретически таких подходящих зданий в Харькове два: Южный вокзал и Благовещенский собор, но они также отпадают уже по другим причинам. Все работы, связанные с переездом инструмента, обойдутся не дешевле, чем строительство нового органа, который стоит около полумиллиона евро.

Вот и получается замкнутый круг — и выбросить жалко, и оставить нельзя. Денег нет ни у властей, ни у филармонии...