КОММЕНТАРИЙ

Сергей ТОЛСТОВ , директор Института политического анализа и международных исследований:

— Споры по поводу того, кто должен определять, формировать и реализовывать внешнюю политику страны, в целом надуманы и беспочвенны. Тем более, что они достаточно точно разрешены в законодательном порядке. В первую очередь, в действующей Конституции Украины. Она определяет, что основы внутренней и внешней политики определяет Верховная Рада (ст. 85). Президент является основной фигурой, ответственной за реализацию внешней политики и обладающей высшей компетенцией в сфере обороны (ст. 106). В новой редакции Конституции (ст. 114) определено, что министры обороны и иностранных дел определяются Верховной Радой по представлению Президента Украины.

Что касается МИД, то по не публиковавшемуся Указу Президента №847 от 19 сентября 1996 года с изменениями в апреле 1999 – го, он является единой координирующей структурой в сфере внешней политики. То есть все министерства и ведомства согласовывают с МИД контекст визитов, а также содержание соответствующих межправительственных и отраслевых международных соглашений. Тем не менее, по логике украинской Конституции, МИД реализует внешнюю политику Президента, а не наоборот.

Что касается Указа Президента № 1387/2003 (от 29 ноября 2003 г.), так называемого указа Орла, то очевидно, что основные возражения аппарата МИД вызывал пункт 5 документа, который предусматривал возложение на Главное управление внешней политики АП координации «мер по обеспечению реализации Президентом Украины полномочий во внешнеполитической сфере, которые осуществляются МИДом, другими органами исполнительной власти...»

Уместно отметить, что характер отношений и степень влияния в треугольнике МИД — Главное управление внешней политики АП — СНБОУ всегда определялся с учетом роли и персонального влияния их руководителей. Точное регулирование взаимоотношений в этом треугольнике при нынешней конституционной системе определить сложно (как с точки зрения полномочий, так и с точки зрения норм). Однако очевидно, что «свободное плавание» МИДа в отрыве от задач и стратегического видения развития страны явно не рационально. Так, к примеру, если представить себе, что курс украинской политики в отношении России и СНГ будут формировать Б. Тарасюк и А. Ивченко, экономика и торговля Украины наверняка понесут самый серьезный ущерб, что будет объективно вызывать резкое недовольство и противодействие со стороны экономического блока Кабмина, включая А. Кинаха, министров промышленной политики и агропромышленного комплекса.

Сейчас, пожалуй, самой серьезной задачей является разработка концептуальных основ государственной политики по важнейшим направлениям экономической, внешней и правовой политики. Разумеется, самостоятельно МИД, в отрыве от сфер экономики и национальной безопасности, не может разработать политическую концепцию, которая была бы частью адекватной общегосударственной стратегии развития страны (и не должен этого делать). Конечно, МИД может представлять свои предложения и предлагать способы решения имеющихся проблем. Однако на данный момент окончательное решение все же остается за Президентом.

Нынешний этап «экспериментальной политики» слишком затянулся. Отсутствие сколько-нибудь четкой проработки стратегических вопросов и недостаток концептуального видения пути развития страны оборачивается потерей времени и экономическим ущербом. Отказ от постановки реальных и насущных задач приводит к закреплению неудач и ошибок.

До сих пор непонятно, кто занимается формированием политики Украины в отношении России. Ясно лишь то, что относительно приемлемый пакет прежних соглашений по газу и нефти подвергается ревизии (причем, как представляется, инициатором их пересмотра была как раз украинская сторона). При этом мотивации пересмотра пакета прежних соглашений совершенно не ясны. Но очевидно, что в случае перехода на новую шкалу расценок Украине угрожают новый экономический шок и кризис тяжелой промышленности. В комплексе все эти вопросы исключительно серьезны. На этом фоне полемика относительно полномочий между МИДом и Секретариатом Президента вряд ли имеет принципиальное значение.

С учетом перераспределения конституционных полномочий и расстановки сил в структурах украинской власти, полемику между Б. Тарасюком и А. Зинченко и А. Моциком (заместителем главы Секретариата Президента) в борьбе за полномочия в сфере внешней политики можно рассматривать и в контексте расстановки сил и скрытой борьбы за власть между окружением В. Ющенко и сторонниками Ю. Тимошенко.

При этом усиление роли МИД важно для Б. Тарасюка (как лидера НРУ) и в плане политического блокирования. По нынешнему раскладу Б. Тарасюк и НРУ ближе к участию в альянсе во главе с премьер-министром. Таким образом, в случае участия Б. Тарасюка в блоке с Ю. Тимошенко (или в коллективном союзе провластных групп с участием Ю. Тимошенко, ее партий-союзников и президентской партии НСНУ), он, очевидно, будет способствовать усилению влияния Ю. Тимошенко на формирование внешней политики (разумеется, за счет фактического сокращения полномочий Президента).