Лагерный роман в письмах

— Героем вашего будущего фильма должен стать известный диссидент Валерий Марченко. Тем временем вы утверждаете, что фильм — о любви. Так он о любви или о политике?

— Одно не исключает второго. Но, собственно, судите сами из истории, которую рассказал мне известный правозащитник Семен Глузман. Гражданка Голландии Джекки Бакс, которая была очень симпатичной девушкой и которой на то время было где-то двадцать лет, через правозащитную организацию «Международная амнистия» начала переписываться с Валерием Марченко. Он отбывал срок за написанные им статьи, как тогда считалось, антисоветского содержания. В тех статьях автор вспоминал о миллионах украинцев, уничтоженных голодом 33-го года, о желании Москвы денационализировать Украину, о нарушении прав украинцев. Собственно, в произведениях Марченко поднимались вопросы, которые в цивилизованном обществе без риска для своей свободы вправе поставить любой гражданин. В Советском Союзе за это сажали. Граждане демократических стран были информированы о гонении на диссидентов, и многие из них желали их как-то поддержать, если не материально, то хотя бы морально. И вот Валерию в Казахстан, где он отбывал ссылку после отсидки в лагере для политзаключенных, начали приходить письма из далекой Голландии. Он знал английский язык и охотно отвечал. Вероятно, его письма были такие глубокие и трогательные, что у его адресатки возникло чувство, скажем так, более романтичное, чем сочувствие. Джекки ждала, когда украинскому рыцарю удастся вырваться из Союза и они смогли бы с ним встретиться. Но его фактически замордовали. А она это светлое чувство к нему сохранила на всю жизнь.

Я рассказал эту историю руководству «Грависа» и кинорежиссеру Максиму Бернадскому, на счету которого уже десяток документальных фильмов, среди них «Трипольское чудо», который получил несколько международных наград, она им понравилась, и я с их помощью начал искать партнеров. Опыт моей предыдущей работы с телевидением свидетельствует о том, что в поисках средств для работы можно натолкнуться на такие неожиданные интересы, что дух захватывает. Поэтому я не удивлюсь, если завтра какой-нибудь фильм захочет профинансировать, например, фирма по уборке мусора на улицах. Относительно же UMC, то эта фирма уже довольно давно поддерживает контакты с телевидением.

— Вы не боитесь, что о правозащитном движении рассказано уже столько, что фильм будет просто неинтересен?

— Как вы сами видите, мне удалось откопать страницу, которая не очень известна. Кроме того, не нужно сравнивать степени информированности тех людей, зрелость которых пришлась на перестройку, начало украинской государственности, и остальных граждан. Я знаю случай, когда молодая тележурналистка, которой поручили сделать репортаж о Валерии Марченко, приехала со съемок просто ошеломленная. «Я об этом ничего не знала», — сказала она.

Насколько мне известно, сериал «Роксолана», который снимался за копейки и выглядел в плане оформления далеко не безукоризненно, смотрели двадцать миллионов людей. Это свидетельствует о том огромном интересе, который существует к истории Украины. В том числе люди интересуются и недавней историей. Вопрос только в том, чтобы найти яркий способ этот интерес удовлетворить.

— Вы известны как политический журналист. В период расцвета и становления Руха вы организовывали и руководили там пресс-службой. Означают ли ваши киноупражнения, что вы поставили на политике крест?

— Я никогда не был, собственно, политиком. Работником аппарата политической партии. Наступил какой-то момент — и я, устав, вернулся к своему главному делу — журналистике. Однако после паузы я участвовал как советник или организатор пресс-службы в какой- то предвыборной кампании. Например, избирательное объединение «Столица», где я организовывал пресс-службу, в 1994 году завоевывало где-то свыше семидесяти процентов мест в Киевском горсовете.

А в общем — я по специальности журналист. И в продюсеры пошел не от безделья. Просто обратился в одну компанию, в другую со своими идеями. А там только руками развели. Поэтому пришлось самому под свои идеи искать материальное обеспечение. Опыт у меня в этом плане кое-какой есть. Но, по правде говоря, я мечтал бы найти продюсера, который скажет: «На тебе мою помощь, а ты — реализуй свои идеи».