Бандиты будут сидеть... когда и где?

Безнаказанное преступление — дважды преступление.

Последние случаи перестрелок в разных городах, в том числе и в столице, причем средь бела дня, серьезно напугали граждан. Неужели возвращаются девяностые годы прошлого века, когда не было недели без резонансного убийства? Такие вопросы сегодня задают люди друг другу. Задают себе, а не властям, от которых уже давно не дождешься правдивого ответа, не говоря уже о наказании преступников.

А начиналось обнадеживающе — с лозунга «бандитам — тюрьмы». Не было забора, дома, путепровода и автомобильной трассы, на которых бы большие и маленькие буквы не кричали о наступлении на преступность. Но желанное и выстраданное наступление на власть, в которой тогда были те, кого нужно было сажать в тюрьмы, оказалось, к сожалению, виртуальным. Ведь кто же будет рубить сук, на котором сидит? Таким образом, лозунг демократов, как называли себя его инициаторы, носил, по сути, рекомендательный характер для тех, кто этот призыв должен был претворять в жизнь. А они его не только не приняли, а жестоко отомстили лидерам этого движения. Назову лишь две фамилии: Вячеслав Чорновил и Александр Емец, которые и погибли почти одинаково, в дороге, под колесами одного и того же режима. Власти считали, что выбрали для них легкую смерть — в движении.

Это были сигналы запугивания и в то же время утверждения страха и укрепления своих позиций. И что же — подействовало. Жутко вспоминать те времена. О тюрьмах для бандитов стали говорить преимущественно шепотом. А бандитов становилось все больше, и вели они себя все более нагло и жестоко. Реестр жертв пополнялся именами народных депутатов, депутатов местных советов, политических деятелей, банкиров, высокопоставленных чиновников, крупных бизнесменов, журналистов, просто предпринимателей, у которых начал успешно идти бизнес. Не знаю, сохранились ли до сих пор в милиции и прокуратуре списки всех, кому власти и государственные, и криминальные, все чаще выступавшие в одном лице, выносили суровые приговоры. Фамилии, возможно, и сохранились, а вот свидетельства очевидцев, следственные действия, заключения экспертов — вряд ли. Если нет человека, то для чего лишние проблемы?

И продолжался этот кошмар до 2004 года. Не буду вдаваться в подробности событий того периода. Напомню лишь, что лозунг «бандитам — тюрьмы» во второй раз вернулся на политическую сцену в период прошлой президентской кампании. Правда, изменились в нем акценты. И из рекомендательного он превратился в обещающий и утверждающий: «Бандиты будут сидеть в тюрьмах». И точка. На восклицательный знак не хватило, наверное, смелости.

Во всяком случае, кроме всех прочих требований, которые выдвигал Майдан к будущей власти, был и этот лозунг. И его чуть ли не больше всего боялся тогдашний кучмовский режим. Не свободы слова, которую мы считаем сегодня одним из самых главных достижений оранжевой революции. Слово хоть и бывает едким, но его можно стереть, в крайнем случае, закрыть глаза и уши. Или забрать назад. А вот тюрьма... Тем более что один из тогдашних кандидатов в президенты знал об этом не понаслышке. Потому-то и предыдущая президентская команда не хотела никаких перемен.

Но, как впоследствии выяснилось, зря боялась. Гроза быстро прошла. Гром и молния оказались не такими грозными, как на предвыборных митингах. В конечном итоге из большой тучи пошел маленький дождь, который скоро превратился просто в изморось. А затем пространство окутал туман. А за ним, как поется в известной народной песне, — «ничого не видно».

Таким образом, с бандитами вышел пшик. Как только начали говорить о «чистых руках», сразу появилась альтернатива — «быстрые ноги». И власть лишь фиксировала факты исчезновения кандидатов в бандиты. Крупные акулы бросились в моря соседней страны, где до сих пор плавают, находясь в международных розысках. Меньшие щуки пересидели некоторое время на дачных прудах и озерах у друзей, зарубежных виллах, а то и просто притаились на берегу в кустах, пережидая, пока новая власть выберет и разделит между собой портфели и кресла. Но скоро выяснилось, что кое для кого они оказались неудобными, жесткими и маленькими. Поэтому в сердцах все побили «горшки». Склеивать их никто не хотел. Заменили новыми, прежнего, кучмовского производства.

Вот так и закончились угрозы в адрес условных бандитов. Реальных просто не нашли. Или не хотели. Наверное, надеялись, что сами придут к следователям, а они, негодники, не явились. Даже некоторых по телевизору вызывали. Пришлось зарезервированные для них места на нарах отдавать другим.

А там досрочные парламентские выборы по новой партийной системе. И те бандиты, для которых так долго берегли места в тюрьмах, спокойно сели в депутатские кресла. Кому не хватило места под куполом Верховной Рады, того посадили в областных, районных и городских советах. В целом по Украине это не десятки, а сотни «преступников». Придется брать в кавычки, потому что неприкосновенные. В одной Верховной Раде Крыма народный депутат, нынешний начальник Главного управления МВД автономии Геннадий Москаль, насчитал до десяти. Вот его вывод: «Очистить полуостров от бывших членов ОПГ (организованных преступных группировок) совсем не просто. Ситуация сегодня другая. Уже фактически нет бандитов, которые были в 1990-х годах, они все «законопослушные» граждане, политики. Крымчане приходят ко мне и задают вопрос: «Когда вы исключите криминалитет из власти?». Сегодня в оперативной разработке 101 расстрельное дело. Поэтому бандиты будут сидеть в тюрьмах», — подытоживает главный милиционер Крыма.

Это что, старая песня на новый лад? Успокоительные виртуальные пилюли для людей с расшатанными нервами и неустойчивой психикой? Во-первых, люди сами знают, кто и где сидит. А во-вторых, разве только члены ОПГ относятся к бандитам, то есть к тем, кто бегает средь бела дня с пистолетами? Кажется, что это слово для народа имеет значительно более широкий смысл. И Уголовный кодекс Украины преступниками считает не только тех, кто проходит по «расстрельным делам». «Бандитами» (на Майдане. — Авт.), — уточняет в одном из интервью министр внутренних дел Юрий Луценко, — называли тех, кто разворовывает государство, требует взятки, злоупотребляет служебным положением».

Так в чем же дело? Кто мешает трехсоттысячной милиции поступать по закону, как обязывает статус стража порядка? Тем более, что известно, где нужно искать бандитов. А просто пустопорожние рассуждения на данную тему, да еще и из уст министра МВД, никому уже не нужны. Поэтому, наверное, и вылезают из кустов те, кто поближе. Скоро и с дальних позиций подтянутся к границам Украины. А почему бы нет, если власть и сама не до конца поняла «кто есть кто» в бандитской среде и не знает, как с этим злом бороться.

Да за одни земельные и нефтегазовые махинации заслуживает тюремной баланды не один чиновник и политик. Или где сидят полководцы рейдерских атак на сотни предприятий или стратеги освоения недр Украины? А может — это запретные зоны, которые, в отличие от огражденных колючей проволокой, имеют статус неприкосновенных? Всего один пример: «Милиция установила факт безлицензионной работы скважин, принадлежащих Нестору Шуфричу, на Полтавщине. А в прокуратуре дело пропало, и я ничего не знаю о его судьбе. И никто не знает». Как вы думаете, кому принадлежат эти слова? Юрию Луценко. Как говорится, комментарии излишни. Поэтому не исключено, что главными бандитами у нас скоро будут лишь уличные хулиганы. К этому все идет.